Астарта. Предназначение. Книга 3
Шрифт:
— Я не знаю… — сказала она тихо, почти шепотом.
Ее слова эхом прокатились в моей голове. Я огляделась вокруг. Повсюду лежали тела — искалеченные, обезображенные, словно кто-то с особой жестокостью решил уничтожить всех без исключения.
Это было хуже любого кошмара. Каждый дом, мимо которого мы пробегали, был словно мертвой оболочкой. Огонь жадно пожирал все, что когда-то было чьей-то жизнью, и его жар обжигал мне лицо даже на расстоянии. Небо над городом было черным от дыма, а воздух пропитан запахом пепла и смерти.
— Они всех истребили, — выдавила я, не узнавая
Лили остановилась так резко, что я едва не врезалась в нее. Ее лицо исказилось ужасом, а глаза наполнились слезами.
— Это все наша вина, — произнесла она тихо, едва шевеля губами, будто боялась, что ее слова могут вызвать еще больше бедствий.
Я замерла.
— Нет... — начала я, но голос сорвался. Я не могла с этим согласиться. Не могла принять ее слова. И все же в глубине души я знала: она права. Мы были частью этого. Мы пытались управлять силами, которые оказались сильнее нас.
Город лежал мертвым, разрушенным. Все, к чему мы прикасались, превращалось в пепел.
Напряжение вокруг нас было невыносимым. Воздух пропитался гарью, запахом крови и пепла. Я все еще не могла оторвать взгляд от горы тел, лежащих в страшном беспорядке на залитой кровью земле. Сердце сжималось от осознания, что это была не просто битва — это было хладнокровное уничтожение, резня. Словно их существование здесь было кому-то невыгодно.
Мы побежали прочь из разрушенной деревни, со всех сил стараясь не оглядываться назад. Лили, сжимая кинжал в окровавленных пальцах, постоянно оглядывалась, проверяя, чтобы никто из нас не отстал. Богдан, тяжело дыша, бежал за нами, его глаза пылали яростью. Но он молчал. Молчание, казалось, кричало громче любых слов.
Адреналин захлестывал меня, сердце бешено колотилось. Шум в голове заглушал все вокруг, но я не могла сдержаться.
— Я не понимаю! — закричала я, стараясь перекрыть собственные мысли. — Почему они были такими... беззащитными? Это же кентавры! Они должны были сражаться, у них должны были быть навыки!
Лили обернулась, ее лицо было напряженным, почти каменным, но в глазах мелькнула злость.
— Они не игроки, — сказала она, и эти слова, как гром, подтвердили мои худшие опасения. — Это были просто существа. НПС. Они не могли ничего сделать. Кто-то использовал их. Как инструмент. Как мясо.
От ее слов внутри все перевернулось.
— Это неправильно. Это... это просто ужасно, — пробормотала я, чувствуя, как горло сдавливает от подступающих слез. Но нельзя было останавливаться. Наши ноги продолжали нестись вперед, оставляя за собой сожженные остатки деревенских полей и тлеющие руины.
Внезапно Лили резко замедлилась, а затем схватила меня за руку, заставив остановиться.
— Ты ранена! — воскликнула она, ее голос дрожал, но в нем слышалась тревога.
Я резко посмотрела вниз. На моем боку темнела глубокая рана, из которой медленно, но неумолимо стекала кровь. Я даже не заметила ее раньше, потерявшись в хаосе. Сердце сжалось от страха, а голова закружилась.
— Я... Я не поняла, как это произошло, — пробормотала я, чувствуя, как холодный пот
Богдан тут же подошел ближе, его лицо потемнело. Он осмотрел рану, не говоря ни слова. Затем его взгляд встретился с глазами Лили.
— Нам нужно остановиться и перевязать ее. Она не сможет далеко уйти в таком состоянии, — сказал он тихо, но твердо.
— Нет! — резко ответила Лили, ее голос прозвучал как удар плети. — Если мы остановимся, нас найдут. Те, кто устроил этот ад, явно знают, что мы здесь. Они не оставят свидетелей.
Богдан зарычал, стиснув зубы так, что скулы напряглись, затем бросил быстрый взгляд на меня.
— Ты сможешь продолжать?
Я кивнула, чувствуя, как силы медленно покидают меня. Ноги становились ватными, а боль в боку пульсировала с каждым шагом. Однако останавливаться было нельзя.
— Ладно, тогда идем, но будь готова, — сказал Богдан, подхватывая свое оружие. Его голос был твердым, но в нем слышалась скрытая тревога. — Если потеряешь сознание, я понесу тебя.
Мы снова побежали. Лили вела нас через густую чащу леса, ее глаза постоянно сканировали пространство позади нас, словно она ожидала, что враг появится вот-вот. Лес казался бесконечным, а каждый шорох за спиной заставлял сердце замирать.
Наконец, спустя несколько мучительных минут, Лили остановилась. Перед нами оказалась небольшая пещера, скрытая за массивными камнями, обвитыми корнями.
— Здесь, — сказала она тихо, но твердо, осматриваясь по сторонам. — Отдохнем немного, перевяжем ее и решим, что делать дальше.
Богдан помог мне дойти до входа, а затем осторожно уложил на холодную землю. Лили почти мгновенно достала из своего инвентаря бинты, зелья и пластырь. Ее руки двигались быстро, но уверенно, как будто она уже делала это сотни раз.
— Что теперь? — спросила я, чувствуя, как тревога сжимает мои мысли, и даже боль на мгновение отступает перед этим ощущением. — Мы не можем просто уйти. Кто-то должен понять, что здесь произошло.
Лили подняла на меня глаза, в которых читалась смесь решимости и усталости.
— Сначала ты должна выжить, — ответила она, аккуратно накладывая повязку на рану. Ее голос был тихим, почти шепотом, но в нем слышалась сталь. — А потом... мы найдем тех, кто это сделал. И заставим их заплатить.
Богдан, стоя у входа в пещеру, медленно потянулся к рукояти своего топора. Его тень от костра, который Лили разожгла, плясала по стенам, придавая ему пугающий вид.
— Пусть только попробуют прийти за нами, — мрачно произнес он, его голос был низким и густым, как раскаты далекого грома.
Мы знали, что это была лишь короткая передышка перед новым сражением. Каждый звук снаружи заставлял нас вздрагивать. Даже то, как ветер раскачивал ветви деревьев, казалось зловещим.
— Давайте подведем итоги, — сказала я, придерживая заживляющий пластырь на ране. Боль немного утихла, но страх и беспокойство никуда не делись. — Мы снова оказались в этом гребаном лесу, с чертовым веретеном. У меня такое чувство, что нас специально разделили и закинули каждого в тщательно приготовленные ловушки.