Астма. Высокая турбулентность
Шрифт:
— Раз-два-три!
— Ты промазала, заново!
Жаль, что сейчас светло и солнечно. Я бы совсем не отказался от ночного ливня. Как может жизнь настолько перевернуться? Она не выйдет из этих дверей. Я не подхвачу ее на руки и не увезу отсюда. Хотя бы потому что я пришел сюда пешком. Хотя бы потому что ничто не случается дважды. А через два месяца у нее свадьба. Времени больше нет. Где-то я проебался, очень сильно проебался.
Эта мысль накрыла меня спустя несколько дней. Будто память внезапно вытащила из запертого ящика и восстановила по кускам давно забытую картинку, в которой не хватало маленькой детали. Сейчас она встроилась в произошедшее и сделала из простых юношеских воспоминаний поворотное событие
— Раз-два-три!
Я мог все изменить. Если бы, конечно, я тогда немного подумал своей умной головой, а не вездесущим болтом. Всего несколько часов, пара ни к чему не обязывающих фраз, одна оплошность подпустить чуть ближе, чем следовало. Казалось, что в этом нет ничего такого серьезного. Она развела меня, как просточка, да еще, похоже, обосрала чуть ли не единственное, что мне дорого. И вот спустя десять лет я искажаю пространство и время в голове, пытаюсь понять, что произошло. Отчаянно цепляю к этим событиям частицу "бы". Что примечательно, сослагательное наклонение как таковое есть не во всех языках. Например, китайцы, рассуждая о том, что хорошо было бы сделать, говорят уже совсем о другом событии и о другом себе. У них просто нет конструкции "если бы я…". Дословно они говорят: "в следующий раз будет так". Выходит, часть землян признают свои действия неизменными и делают выводы, а другая часть постоянно рефлексирует и упивается собственными ошибками. На лексическом уровне, а значит на уровне мышления. Я зарываюсь… Зарываюсь…
— Раз-два-три!
[Флешбек. 2023 год. Десять лет назад]
Нашел ее на стремной заправке где-то в забытом Богом месте, посреди дороги округа Сан-Бенито-Каунти. Здесь зеленые поля Калифорнии вновь сменялись пустынными пейзажами и охристыми красками горного перевала, напоминая путнику, что он едет из Лас-Вегаса. Подобрал ее, как голодную собачонку.
Я не любил заправляться в несетевых заправках, но бензин приказал долго жить, до конца безлюдного участка было еще несколько часов езды, а день подошел к концу. Пришлось изменить своим правилам. Не глядя запихнул пистолет ржавеющей колонки в отверстие бака и скинул Патрику очередное сообщение. Этот придурок слал мне из Вегаса фотки “шикарной жизни” мол смотри, что ты пропускаешь, кайфолом. Забежал в маркет и быстро оплатил пол бака (проеду до города на этом дерьме, потом залью полный нормальным бензином). Выходя из супермаркета, услышал женский голос за спиной.
— Эй, юный Астарот*!
Вдруг почувствовал, как в ступню что-то ударило. Легкое, вроде мелкого камушка. Очень странное обращение. Она что, назвала меня демоном?
— Какого дьявола? — кинул я через плечо.
Я обернулся и столкнулся с такими же черными бездонными колодцами глаз, в которых плескалось все что угодно, кроме смирения.
— Тебе Астарта** в компанию не нужна?
Девушка лет двадцати сидела на пыльной земле, прислонившись к одной из колонок и перебирала в руках зажигалку. Брюнетка с волосами по плечи смотрела на мир дико и вызывающе. Голос низкий, с томным тембром, — таких отбирают для секса по телефону. Хотя и для секса в реальном времени малышка тоже неплоха, подумалось мне. Миниатюрная фигура. Миндалевидные глаза, аккуратный нос, выразительные скулы и пухлые губы. Одежда небрежная: рваные джинсы, коротенькая линялая футболка, потертая кожанка и пыльные сапоги навроде ковбойских, — вид пошлый и потрепанный. Может, шлюха, может бездомная шалава, — одно другого лучше.
— На кой мне пыльная замарашка, возомнившая себя повелительницей зла?
— Чтобы как следует развлечься, — девушка поднялась с земли, подошла к моему Мустангу и бесцеремонно села пыльной задницей на капот. — Замутим саботаж, откроем людям одну из тайн мироздания, пусть играются и убьют себя в попытках обрести безграничную власть.
— Детка, ты ебанутая. Слезь с моей тачки.
— Ну ладно, как хочешь.
Брюнетка послала мне воздушный поцелуй. Все-таки хороша, демоница! Она медленно встала и пошла в сторону. Не оборачиваясь дождался, пока счетчик дольет остатки в бак, вернул заправочный пистолет на место, запрыгнул в тачку, завел мотор.
Боковым зрением уловил какую-то хрень: черное пятно на дороге. Повернулся — лежит на пути к супермаркету лицом в пыли. Придуривается? Может, мошенница? Подождал минуту — без изменений.
— Да твою ж мать!
Заглушил мотор, подошел к неподвижно лежащей девушке, перевернул и нащупал пульс — слабый. Поднял на руки совсем невесомое тельце и понес в магазин.
— Эй, шеф. Есть что-то для первой помощи?
— Что с ней?
— Не знаю. Грохнулась в обморок.
Молодой парень латино-американец присел за кассой и завозился, перебирая что-то на нижних полках стойки.
— Это ваша подруга?
— Нет. Сидела около вашей колонки. Часто она здесь ошивается?
Прыщавый парнишка высунул нос из-за стойки, глянул на девушку.
— Впервые вижу.
Я посадил незнакомку на пластиковый стул, стоящий у двери. Тело расслабленное, обмякшее. Головка безвольно прислонилась к стене. Снял с нее куртку, осмотрел, проверил вены. Провел рукой по шелковой коже лица, стряхивая пыль и мелкие камни, приподнял веки. Зрачки реагируют на свет, белки чистые, губы бледные и слегка потрескавшиеся. На наркоманку не похожа, алкоголем от нее не разит. Продавец, наконец, вышел из-за стойки с бутыльком.
— Не нашатырь, но должно подействовать также.
Едва он поднес темную емкость к носу девушки, она вдохнула и закашлялась.
— Мэм, вы меня слышите?
— М-м?
Кажется, малышка потеряла ориентацию в пространстве.
— Я говорю, вы меня слышите? Вы помните, что произошло?
— Нет… — она схватилась за голову.
— Вы упали в обморок. Может, вызвать вам скорую?
— Не нужно скорую. Я в порядке, — пробормотала и попыталась встать.
Ее ноги подкосились, я сделал шаг вперед и удержал девушку, чтобы та не свалилась на присевшего рядом продавца.
— А… Это ты, — она подняла мутный взгляд на меня и сделала шаг в сторону, но я удержал ее.
— И как ты собралась развлекаться в таком состоянии? — я выгнул бровь.
— Уже не твое дело, грубиян, — она безуспешно попыталась вырваться из моих рук.
— Да погоди ты. Куда пошла? Ты часто грохаешься в обморок на ровном месте?
— Нечасто. Это от голода.
— Голода?
— Просто не ела ничего со вчерашнего дня. Пусти!
Брюнетка выкрутила руку и попыталась освободиться. Пришлось ослабить хватку и отпустить. Она схватила со стула свою черную куртку, небрежно отряхнула ее от пыли, сделав несколько неуверенных шагов из здания. Силы едва возвращались к ней.
“Ох, Дино-Дино. Вот нахуя тебе эта головная боль?! Уходи, тебе не нужны проблемы.”
— Предлагаю сделку, — сказал я, противореча собственному разуму.
— Сделки с приспешниками дьявола не заключаю.
— Ой ли. Я покупаю тебе хот-дог и сладкую газировку, подвожу куда там тебе надо. Интересно?
— В обмен на..?
— В обмен на твою историю и обещание не сдохнуть, пока я рядом.
— В чем подвох?
— Ты про то, что я захочу трахнуть тебя на заднем сиденье, когда ты придешь в себя? Конечно, я буду думать об этом. Решай сама.