Астраханский край в годы революции и гражданской войны (1917–1919)

Шеин Олег Васильевич

Уже 12 декабря экстренный Казачий круг под председательством Ляхова заявил о выходе из КНВ. Основанием было присутствие в Комитете большевиков. При этом сами «большевистские методы» Ляхов нисколько не отвергал, и круг высказался за реквизицию хлеба в интересах станиц у крестьян и перекупщиков [316] .

13 декабря состоялось общее собрание пятисот рабочих и служащих общества «Кама», оказавшееся крайне неприятным для большевиков. Собрание констатировало факт «давления СРСД на КНВ, чтобы последний признал власть народных комиссаров, иначе Госбанк не получит денег из Петрограда».

316

Астраханский листок. 1917. 14 и 16 дек.

«Обсудив это критическое положение, грозящее рабочему классу, собрание вынесло резолюцию: вся власть Учредительному собранию! Делегировать двух человек в КНВ для выяснения положения о переводе денег из Петрограда» [317] .

16

декабря в поддержку Учредительного собрания высказался избранный атаманом Калмыцкого казачьего войска яростный противник большевизма князь Тундутов [318] . У него были личные причины ненавидеть революцию. Еще в апреле безземельные черноярские крестьяне начали захват и распашку принадлежащих ему земель. Приход к власти ленинцев грозил изъятием оставшихся латифундий.

317

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 4. Л. 13.

318

Астраханский вестник. 1917. 21 дек.

В тот же день Войсковое правительство, сославшись на возможные беспорядки со стороны станичников, потребовало от КНВ немедленно выделить полмиллиона рублей [319] . При этом в войсковом печатном официозе содержался вполне антигосударственный призыв не платить подоходный налог, а вместо этого отдавать деньги Правительству Казачьего войска [320] .

Вдобавок выяснилось, что со снижением цены на сахар КНВ поторопился. Расчеты начальника продовольственной управы Непряхина оказались неверными. Цена могла быть снижена вдвое, но не втрое. Теперь она оказалась существенно ниже себестоимости, и запутавшая все дело продовольственная управа заявила, что «не может брать на себя дефицит, имеющий быть при продаже сахара по ценам, установленным КНВ» [321] . Сам Непряхин сложил с себя полномочия, сославшись на то, что городской продовольственный комитет не получил ни мешка муки и «город живет изо дня в день той мукой, которая случайно прибывает в Астрахань. Достаточно случайности повернуться один раз в неблагоприятную сторону, и население города совершенно не получит хлеба» [322] .

319

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 2. Л. 43.

320

Вестник Астраханского Казачьего войска. 1917. 17 дек.

321

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 8. Л. 9, 10.

322

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 8. Л. 20.

Забастовка портных и судослужащих

Хотя всеобщая стачка завершилась 7 декабря, два профсоюза – портных и судоходных служащих – продолжали забастовку.

Портные требовали введения минимальной зарплаты, 8-часового рабочего дня и устройства общественных мастерских. Две согласительные комиссии, созданные Думой и Комиссариатом труда, не дали результатов. Предприниматели не хотели платить за забастовочные дни и уклонялись от повышения зарплаты. Портные всерьез угрожали, что если до 15 декабря им не будет выплачена заработная плата, они «пустят в ход Красную гвардию» [323] . Это серьезно обеспокоило Торгово-промышленную палату, и ее управляющий делами написал в КНВ, что стачка может перерасти в «погромы» [324] .

323

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 5. Л. 3.

324

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 5. Л. 6 об.

КНВ выступил в роли арбитра. Было принято решение оплатить дни простоя только за период общей забастовки (с 30 ноября по 6 декабря), обязать предпринимателей оборудовать до 8 января за свой счет мастерские и оплачивать работы до 8 января с 25 %-ной надбавкой, что предполагало заработок в размере 450 рублей [325] .

Подобное решение не устраивало ни рабочих, ни предпринимателей.

Параллельно развивалась забастовка речников. Они требовали восьмичасового рабочего дня, единых тарифных ставок независимо от сезона года, надбавок к зарплате и проведения кадровых решений о приеме на работу и увольнениях только с разрешения профсоюза [326] .

325

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 5. Л. 3, 5.

326

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 9. Л. 1.

Согласительная

комиссия, созданная КНВ, целиком поддержала требования работников, но вместо принятия решения передала дело на рассмотрение центральной организации судовладельцев и судослужащих в Нижний Новгород [327] . После такого иезуитского вердикта комиссара судоходства большевик Демидов подал в отставку [328] .

Никто не был готов к уступкам.

Портные и речники упорно добивались своего и на работу не выходили. Демидов забрал заявление об отставке обратно. 21 декабря КНВ поддержал требование работников о полноценной оплате периода забастовки, на что Торгово-Промышленный комитет заявил, что выполнять такое решение он не будет, поскольку оно «развращающим образом повлияет на рабочую массу» [329] . В ответ на это Центральный Совет профсоюзов сообщил, что «снимает с себя всякую ответственность за могущие возникнуть последствия и оставляет за собой свободу действий» [330] .

327

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 9. Л. 3.

328

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 1. Л. 2.

329

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 5. Л. 24.

330

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 5. Л. 8.

Борьба левых за КНВ

Уже в декабре в деятельности КНВ наметился глубокий кризис.

19 декабря состоялись довыборы в городскую Думу. Большевики их проигнорировали, а у левых эсеров как партии, находящейся в стадии становления, были проблемы с кадрами. Перфильев выставил свою кандидатуру и победил, но остальные депутаты прошли по спискам правых: двое кадетов, двое эсеров и четверо меньшевиков. Практического значения, впрочем, эти выборы не имели.

Нарастал хаос.

Жители Камызяка реквизировали свыше двухсот мешков муки, предназначенной для промысла Таргулова. Из города пришлось отправить солдат.

На станцию Владимировка прибыли 52 красноармейца из Саратова, которые реквизировали двести вагонов с рыбой (50 тыс. пудов). Местный Совет не возражал, поскольку рассчитывал получить в обмен саратовскую мануфактуру [331] . Рыба, разумеется, принадлежала не ему, а астраханским рыбопромысловикам.

Астраханский городской продовольственный комитет не отставал. Он реквизировал 222 мешка муки, получателем которых числилось интендантство [332] .

331

Астраханский листок. 1918. 9 янв.

332

Астраханский листок. 1917. 13 (26) дек.

В банках не было денег, и руководитель астраханского отделения «Мазута» Моисей Френкель для расчета с работниками опустшил даже личный счет. После этого он попросил КНВ… нет, не кредита. Он попросил прислать агитаторов для разъяснения рабочим ситуации [333] .

Еще хуже обстояло дело на селе. На просьбу председателя Зеленгинской волостной земельной управы Т. Михайлова выделить ему десять красноармейцев (!) для борьбы с браконьерами КНВ посоветовал ему «наблюдать за исполнением законов вообще и, в частности, за ограничением улова рыбы», сообщив, что «для этого управа имеет возможности и права привлекать к себе местную милицию, а если таковая недостаточна, организовать народную милицию» [334] .

333

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 5. Л. 27.

334

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 4. Л. 1, 6.

На этом фоне резко усиливалось влияние Советов и профсоюзов. «В целях продуктивности» КНВ переподчинил Совету благотворительные учреждения, включая «Красный Крест» [335] . Просьбы предпринимателей защитить их от погромов передавались в Союз Союзов, то есть в объединение профсоюзов [336] . Председатель продовольственного Комитета Михаил Непряхин запросил у Совета сто красногвардейцев для охраны складов и проведения реквизиций [337] .

335

Астраханский листок. 1917. 18 дек., 9 янв.

336

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 5. Л. 9.

337

ГААО. Ф. 2060. Оп. 1. Д. 8. Л. 2.