Астральный гамбит
Шрифт:
— У меня уходит! — словно по команде воскликнул вдруг Татарчук.
Он что, только теперь это заметил?
— У всех вас уходит, — бросил граф Анатолий. — И уйдет вовсе, если не поторопитесь! Ну а потом…
— Остановите это, ваше сиятельство! — подорвавшись, Татарчук отпустил спящего Ясухару, завалив того на Терезу, бросился к дверям шкафа и толкнул их плечом, но те, понятно, не открылись. — У меня осталось менее ста мерлинов!
— Какая досада, — показушно вздохнул Воронцов.
— Но ведь… Но я же… — словно дикий
— Что? — нахмурилась Милана.
— О незваных гостях в усадьбе мне было известно и без вас, сударь! — отрезал граф. — Что до вашего поступка — даже ежели он и впрямь был совершен намеренно — не думаю, что сие достойно награды или хотя бы снисхождения. Не я приставил вас к Милане. То есть, сударь, вы отнюдь не добросовестный лазутчик, а презренный изменник. Такой сегодня предал мою падчерицу, а завтра ветер сменится — так же переметнется от меня. Подобных слуг мне даром не надобно!
— Но… Как же?.. Молодой князь! — мигом забыв о Воронцове, Татарчук подскочил ко мне, схватил за руку. — Вы обещали мне ману! Тогда, в коляске! Я все растратил на ночное зрение! Вы обещали! Спасите!
— Теперь? — хмыкнул я, попытавшись высвободить ладонь, но из-за царевны на руках сделать движение достаточно резким у меня не вышло. — После того, как вы сознались в своем предательстве?
— Я… Я солгал! Хотел спасти свою жизнь! На самом деле, я вовсе не нарочно задел ту плитку! И граф же сам сказал, что и так все знал! Я не виноват! Спасите меня! Дайте маны!
— Ну, что я говорил? — самодовольно усмехнулся Воронцов.
— Молодой князь, вы обещали! — клещом вцепился в меня Татарчук. — Дали слово!
Дух меня дери, я же и впрямь ему обещал…
«Не делайте сего, сударь, только… — понял мои намерения Фу, но остановить меня не успел: прежде, чем я понял, что мана уходит в пустоту, слилось мерлинов двадцать — в плюс к тем, что и так тащил из меня граф Анатолий. — …зазря потратитесь», — закончил дух.
— Я отдаю, вы не принимаете… — пробормотал я, глядя на Татарчука.
Несмотря на то, что явно был на грани истерики, тот, как ни странно, все понял сразу.
Выпустив мою руку, кадет затравленно огляделся — и зайцем сиганул к Милане. Молодая графиня скрестила пальцы — должно быть, машинально — но щит, понятное дело, призвать не сумела. А тем временем Татарчук уже выхватил у нее из руки кинжал.
Блеснула сталь… Сперва я увидел брызнувшую кровь и успел подумать, что кадет ударил оружием Воронцову.
Я метнулся к ним — как был, со спящей девицей на руках, но, еще не завершив шага, рассмотрел, что это Татарчук отсек собственный мизинец.
Взвыв, кадет переложил кинжал в искалеченную руку и отрезал себе уже второй палец,
— Все! — истошно проорал он в потолок. — Я все сделал, как вы велели! Теперь выпустите меня отсюда!
— Выйдут все одновременно, — совершенно спокойно проговорил на это граф. — После того, как остальные последуют вашему примеру, сударь!
— Но я… Но я же… — Татарчук сунул рукоять кинжала Милане и прокричал девушке прямо в лицо: — Делайте, как сказал граф! Живо!
Воронцова презрительно скривилась, но оружие взяла. Применить его по чужой указке она, впрочем, не спешила.
— Ну же?! — судорожно взмахнув четырехпалыми руками и щедро оросив все вокруг кровью, нетерпеливо подпрыгнул на месте Татарчук.
— Баранки гну, — сухо бросила Милана.
— Прошу вас, молодая графиня… Умоляю… — стоявший спиной ко мне кадет снова взметнул руки вверх — кисти его были уже сплошь черными, не светлее рукава форменного кителя. Я было подумал — от залившей их крови, удивился еще: как такое возможно? Но нет. У Татарчука уже потемнела шея над воротником, затем ухо (лица мне видно не было) — и в следующий миг несчастный вспыхнул ярким белым факелом.
Еще мгновение — и на месте подлого (как минимум, по происхождению) кадета осталась лишь жалкая кучка сизого пепла.
Я обмер. Муравьева с фон Ливен ахнули, Воронцова постаралась сохранить невозмутимость, но лезвие кинжала в ее руке заметно подрагивало.
— А вот и первая потеря, — констатировал граф. — Соглашусь: не особо ценная, но уже следующая будет куда болезненней. Кого же ждет сия прискорбная участь? Молодую баронессу фон Ливен? Или госпожу Муравьеву, немало потратившуюся на бессмысленную маскировку? Будем делать ставки — или таки займетесь вашими пальчиками, как завещал вам покойный господин Татарчук?
Милана приподняла руку с кинжалом и резким движением стряхнула с лезвия кровь погибшего кадета — словно не желая, чтобы та смешалась с ее собственной. Но затем снова опустила оружие.
— Мне кажется, вы пытаетесь тянуть время, — недовольно заметил на это ее отчим. — Неужели надеетесь на привязанный портал? Напрасно! Метка-то активируется автоматически, но мана для сего действа все одно потребна. А вы своей нынче — не хозяева!
«Что? — не понял я. — Страховочный портал Терезы не откроется?»
«Граф прав, — пробурчал Фу. — Для наведения привязанного портала должна сработать метка. Происходит сие само собой, в условленный срок — но требует маны».
«То есть что, мы пропали?! Остается лишь сдаться на милость Воронцову?»
«Не совсем так, сударь. Думаю, что, пожалуй, смог бы направить ману на метку…»
«Хвала Ключу! — отлегло у меня. — Погодите, — сообразил я тут же. — То есть вы и Татарчука могли спасти, дав мне его подзарядить?»