Астральный гамбит
Шрифт:
— А можно поподробнее, что это за трое такие? — проговорила на это Воронцова. — Скажем, со мной понятно: я могу спрятаться за перстнем, и сбитые с толку духи примут меня за свою. А кто еще двое, и в чем их фишка?
— Сударыня? — вопросительно посмотрел Николаев на Муравьеву. — Молодой князь? — обернулся он тут же ко мне.
«Он что, хочет, чтобы я все рассказал про вас? — быстро спросил я у Фу. — А при чем здесь Мария?»
— Я метис, — вскинув голову, внезапно заявила длинноножка. — В четвертом поколении. Духи меня не тронут —
— Что?! — ахнула Тереза, подавшись назад вместе со стулом.
— Что? — не удержался от восклицания и я.
«Сие чистая правда, сударь», — заявил дух.
— Чухонец, и ты — тоже? — вытаращив глаза, воззрилась Милана на меня.
«Ход за вами, сударь… Признавайтесь, что уж там, — вздохнул “паук”. — Все равно в курсе уже и господин подполковник, и молодая баронесса, и царевна Златослава — а значит, и господин Ясухару … Проще перечислить тех, кто нашей с вами тайны еще не знает!»
— Нет, но у меня есть фамильяр, — выдохнул я. — Не знаю, правда, как мне это должно помочь…
— Фамильяр? — хмыкнула Милана. — Тот самый, из дворца?
— Ну… В общем, да, — кивнул я. — Но тогда он подчинялся Огинскому! — поспешил тут же добавить. — А теперь служит мне! Все под контролем!
— Что ж, это многое объясняет… — покачав головой, пробормотала Воронцова.
— Как бы то ни было, годных — условно годных — среди вас всего трое, — заявил Николаев. — Еще одному я могу дать холопа-проводника — духи их обычно не обижают. Но и четверо — слишком мало, чтобы помешать османам.
— Правильно я понимаю, что нам нужно выдать себя за духов? — подняла голову Златка.
— Ну, грубо говоря, да, — подтвердил резидент.
— Пожалуй, я могла бы составить курительную смесь, — что-то быстро прикинув в уме, заявила царевна. — Эффект будет тот же, что и у перстня молодой графини, — кивнула она на Милану. — Тем самым решится проблема и со мной, и с Тоётоми!
— Какого рода ваша связь? — осведомился Николаев. Как ни странно, вопроса о дыме он не задал. — Никак не могу определить…
— Не важно, — повела плечами девушка. — Достаточно того, что она есть.
— Пожалуй, — помедлив, согласился резидент. — А с молодой баронессой вы тоже поделитесь приходом? — показал он глазами на Терезу.
— Состав подобран под меня, — покачала головой Златка. — Изобретать новый долго, и потребуются эксперименты…
— Ну что ж, — повернулся подполковник к фон Ливен. — Как уже сказал, одному из вас я могу выделить проводника. То есть вы также в деле, сударыня… Все сие по-прежнему выглядит сущей авантюрой, но мозаика как-то уж на удивление складывается… — пробормотал он, задумчиво почесав затылок.
— Другой команды у вас все одно нет, — заметила болгарка.
— Так-то оно так…
— Тогда давайте своего проводника, господин подполковник — и нас станет шестеро. Вы говорили,
— Достаточно шестерых опытных бойцов, а не полудюжины юных кадетов, — покачал головой Николаев. — Что до проводника… Что ж, всяко время ужина…
То есть здесь все-таки вечер? А ну да, Америка же, разница во времени с Москвой — часов восемь…
— Обождите полминуты, я сейчас подойду… — подполковник поднялся на ноги и вышел из комнаты.
Вернулся он даже быстрее, чем обещал — не прошло и двадцати секунд.
Вернулся, ведя с собой… мою одноклассницу Светку Каратову.
Глава 32
в которой я готовлюсь на подвиг
На Светке было надето серое грубое рубище, из-под длинной полы которого виднелись обутые в примитивные сандалии ступни. Голубые глаза девушки смотрели строго вперед и куда-то в нездешнюю даль. Распущенные пшеничного цвета волосы — некогда предмет особого моего восхищения — выглядели неухоженно и, спадая на лоб нестриженной, но редкой челкой, ничуть не скрывали черные мазки холопского клейма.
На миг мой взгляд сам собой скользнул вниз: на кистях рук Каратовой, конечно же, было по четыре пальца.
— Света?.. — пробормотал я.
Девушка никак не отреагировала.
— Света! — выкрикнул я, бросаясь к бывшей однокласснице.
Схватил за плечи, попытался заглянуть в глаза — равнодушный взор Каратовой прошел сквозь меня, словно вялая, расслабленная рука через бесплотного духа.
— В чем дело, кадет? — нахмурился между тем Николаев.
— Немедленно освободите ее! — прорычал я, резко оборачиваясь к нему.
— Вы с ума сошли? — удивился подполковник. — С какой стати? И зачем?
— Затем, что… Потому что… — нужные слова никак не шли мне на язык. — Так нельзя!
— Что именно нельзя? — уточнил резидент.
— Все! — выпалил я, отчаянно взмахнув руками. — Все вот это!
— У молодого князя пунктик насчет «бурдюков», — извиняющимся тоном проговорила Милана, подходя ко мне сзади и кладя ладонь на мое плечо. Судорожно дернувшись, ее непрошенную руку я тут же сбросил. — А сейчас он, похоже, узнал в этой девице кого-то из своих старых чухонских знакомых… — продолжила объясняться с Николаевым Воронцова. — Или думает, будто узнал.
— Ничего я не думаю! — рявкнул я ей. — Это Светлана Каратова, ведь так? — в ярости снова обернулся я к подполковнику.
— Понятия не имею, — невозмутимо пожал тот плечами. — В документах сей девицы не было ни имени, ни фамилии. Только прозвище — Молчунья. Так я ее и называю. Если кратко — то Моля…
— Молчунья?! — взревел я. — Будешь тут молчуньей, когда тебе вырвут язык! Снимите с нее печать! Немедленно!
«Сударь, сие ваше поведение крайне предосудительно, — совершенно не к месту встрял Фу. — А просьба — предельно неразумна!»