Астрид - хозяйка Рождества
Шрифт:
— Хватит, мне не нравятся такие разговоры, — злобно прошипела Тильда. — Его сиятельство женится на непорочной девушке из хорошей семьи, и не стоит сейчас напоминать о том, как поступила с ним ваша дочь!
— Я же и говорю — глупая и взбалмошная девица! — барон выпил вино и прежде чем поднести ко рту кусок мяса, сказал: — Они с маркизом даже не скрывают своих отношений! Слуги покрывают эту порочную связь, и я несколько раз заставал эту парочку, обтирающей темные углы!
— Оооо… — протянула Тильда и тут же закашлялась в салфетку. —
— Пусть я не идеал добродетели, а, скорее, наоборот, но даже для меня это слишком! — Флойд прожевал мясо и поинтересовался: — Значит, ваше сиятельство, вы женитесь…
— Женюсь, — Валентин неприязненно посмотрел на него. — И слава Богу, моя невеста не прячется по углам с любовником, в отличие от невесты герцога.
Тильда визгливо засмеялась и похлопала сына по руке:
— Эмма замечательная девушка и никогда не позволит себе опорочить имя своей семьи!
— А что с Моникой Лунд? — вдруг спросил Валентин. — На обеде у баронессы мы стали свидетелями скандальной истории… Ваша милость, вы ничего не знаете об этом?
— По-моему, эта девица живет в «Вит Миднатт», — ответил Флойд, и Тильда ахнула:
— Да что вы?! Она заманила в свои сети и эту глупую бедняжку… Бедная виконтесса… Это такой позор…
— Астрид, баронесса, дочь виконта… — Валентин неприятно хохотнул. — Что у них там происходит? Барон, ваша дочь превратила имение в дом терпимости, не иначе!
Флойд смеялся вместе с ними, а в его душе поднималась волна ненависти к этим людям, из рук которых он брал деньги. Как можно замолить свой грех? Ведь это самый страшный проступок — отвернуть от себя своего ребенка ради сомнительных удовольствий — пьянства, азартных игр и бесконечного вранья.
— Когда вы привезете письма? — Тильда вдруг стала серьезной и ее глаза превратились в щелки.
— Завтра к обеду они будут у вас, — с невозмутимым лицом заверил ее барон. — Вы можете верить мне.
— Я на это надеюсь, — она многозначительно посмотрела на него и добавила: — Не стоит играть со мной, ваша милость, ведь я могу разозлиться.
— Ну что вы… Разве я упущу возможность заработать, ваше сиятельство? — ехидно ухмыльнулся Флойд. — Перед Рождеством в клубе можно сорвать большой куш, и я намерен это сделать.
После ужина Тильда предложила выпить вина в гостиной, но барон отказался, сославшись на головную боль. Запершись в своей комнате, он устало опустился на кровать и ослабил узел шейного платка. Хотелось бежать из этого дома как можно дальше, и Флойд с некоторым чувством вины подумал, что испытывала здесь Астрид?
Глаза слипались, но барон отчаянно боролся со сном, понимая, что должен сделать то, зачем сюда приехал. Время тянулось невыносимо медленно, и Флойд даже несколько раз сделал разминку и выглянул в открытое окно, чтобы освежить голову.
Когда за ним пришел Бронс, он уже был готов и, переодевшись в более удобную одежду, сидел на стуле, глядя на
— Не передумали? — повар протянул ему фонарь и, когда Флойд отрицательно покачал головой, сказал: — Весь дом спит, но нужно быть осторожными, ведь даже стены имеют уши!
Мужчины вышли из комнаты и осторожно пошли по коридору, мягко ступая по пушистым коврам. Они шли почти на ощупь, потому что даже за окном царила плотная темнота, пронизанная воем ветра.
Уже возле кухни Бронс зажег свечу в фонаре и стало намного лучше.
— Вы свой зажжете, как только мы войдем в тайный ход, — тихо сказал повар. — Сейчас и этого света хватит.
Пройдя до конца коридора, Бронс завернул в узкий проход и остановился.
— Видите этот странный очаг? — он указал на размытые в темноте очертания чего-то громоздкого, и барон шепнул:
— Что-то вижу, но у кого хватило ума построить здесь очаг? Это ведь глупость!
— В нем спрятан тайный ход, — усмехнулся повар и направился к нему. — Пойдемте.
Это было настолько необычно и волнительно, что сонливость барона, как рукой сняло.
Мужчины приблизились к очагу и, вручив Флойду фонарь, Бронс принялся копошиться в топке. Вскоре раздался тихий скрежет, и повар исчез.
— Бронс! Ты где?! — испуганно прошептал барон, и из черного провала показалась голова повара.
— Да здесь я! Следуйте за мной, ваша милость!
Флойд согнулся в три погибели и пролез в узкую дыру, из которой несло сыростью и чем-то затхлым и землистым — так пахнут все старые подвалы.
— Теперь можно зажечь фонарь, — шепнул Бронс и, подняв свой, указал на убегающий в темноту коридор. — Сейчас пойдем по нему, а потом спустимся еще ниже — и мы на месте.
Барон зажег свечу, и они осторожно пошли по скользким камням, вдыхая тяжелый, пропитанный влагой воздух. Когда в стене справа показался проход, повар остановился и повернулся к Флойду:
— Здесь осторожнее, ступени обвалились и можно свернуть себе шею.
Барон вытянул руку с фонарем и, стараясь идти след в след за Бронсом, несколько раз споткнулся об острые обломки, некогда бывшие лестницей. Стало холоднее, изо рта пошел пар и Флойд понял, что они почти пришли.
— Тебе не кажется, что откуда-то исходит неприятный запах? — спросил он у повара, испытывая непонятный ужас. — Мне не по себе.
— Да, вы правы, — повар потянул носом и испуганно посмотрел на барона. — Думаете, мы рядом с мертвяком?
— Думаю, да, но если он лежит здесь достаточно долго, то откуда такой запах? У меня дурные предчувствия, Бронс… — медленно произнес Флойд. — Ты готов идти дальше?
— Конечно, — даже при слабом свете свечей было видно, как побледнел повар. — Нам нельзя отступать, если мы хотим добиться правды.
Мужчины двинулись вперед и, миновав еще несколько запутанных коридорчиков, оказались перед низкой дверцей. Запах стал еще сильнее, и им пришлось закрыть носы рукавами.