Астромех Эрдваныч. Часть 3
Шрифт:
– Но ваш Кодекс?
– на этот раз удивилась уже она.
– Я же тебе говорил? В Кодексе нигде нет прямого запрета на брак, а трактовки и пояснения исправно меняются, часто на противоположные, каждые несколько столетий. У мастера Уорти спроси, или у мастера Джина.
– Но что о нас подумают...
– А мне плевать на мнение сенаторов, - перебил ее Скайуокер.
– Кроме одного, разумеется. А что касается Совета и других джедаев... Зависть, в отличие от брака, Кодексом прямо запрещена.
– Я серьезно, - наконец улыбнулась Амидала.
– И я серьезно. Нам
– И ради меня...
– Ради нас, - вновь перебил ее падаван.
– К тому же, я не зря говорил про бюст. Как минимум, надо сначала постараться изменить систему, а уж если не выйдет...
– Про что я и говорила: у тебя все так просто, - рассмеялась она.
– Ну, если ты не придумаешь еще чего-то сложного...
– в тон ей ответил Скайуокер, подхватив Падме на руки, а, когда та вскрикнула, поцеловал в губы, и понес в спальную.
Утром первые лучи светила пробились сквозь занавески, и осветили смятую постель, разбросанные по комнате вещи и двух лежащих в обнимку молодых людей. Отразившись от хрусталя люстры, они заиграли на лице девушки, и та проснулась.
Улыбнувшись новому солнечному деньку, она совершенно счастливая, попыталась снова уснуть. Но легкое ощущение тревоги не давало ей вернуться в страну грез. Экс-королеву тревожило чувство, что она что-то упустила. Стараясь не разбудить Энакина, Амидалп потянулась за пультом на тумбочке, но падаван сразу открыл глаза, и встревожено спросил:
– Что-то случилось?
– Ничего, - уклонилась от ответа она.
– Просто предчувствия.
– Не просто...
– задумчиво произнес Энакин.
– Извини, это, наверное, из-за меня. Во сне я чувствовал опасность. И это уже не первый день, но сейчас оно усилилось. Что-то должно случиться...
– Уже должно было закончиться. Операция наших войск на Татуине, - предположила Падме.
Голопроектор на столике около стены засветился, и на вспыхнувшем в воздухе виртуальном экране возникло изображение до боли знакомых падавану татуинских домов. Один из них, находящийся на самой окраине городка, был сильно разрушен и над ним, в выбеленное двумя солнцами небо, поднимались струйки черного дыма. Несколько солдат в набуанской броне стояли вокруг с карабинами и ручными бластрепитерами на груди, контролируя подступы. Еще несколько что-то искали среди обломков.
"... ноль-ноль по местному времени, в пригороде Мос Айсли был блокирован силами ПСОН. На предложение сложить оружие и сдаться, преступники открыли огонь из бластеров. После чего было принято решение о проведении штурма", - вещала за кадром коресспондентка, а в поле зрения появились несколько трупов со следами бластерных ожогов, запыленный бласпистолет с расколотой рукояткой, пустые газовые картриджи и энергоячейки нескольких типов разбросанные по земле, и пятна крови на ней.
– "В ходе боя, длившегося 20 минут Кол Сторм и трое его подельников были задержаны, еще пять преступников уничтожены. Как сообщил генерал Панака, в бою ранения получили трое
Изображение снова сменилось. Теперь над голопроектором вращалась модель планеты Татуин, со значками наиболее важных мест и портрет какого-то мужчины в типичной для Татуина одежде.
"Кроме того, как сообщил нам генерал, к нашим войскам обратился за помощью совет поселенцев Татуина, чьи фермы на днях подверглись неспровоцированному нападению местных диких племен - Тускенских Рейдеров. Командование специальным контингентом ПСОН на Татуине приняло решение о проведении операции по принуждению тускенов к миру".
– Видишь, ничего страшного, - улыбнулся Скайуокер, больше любуясь фигурой любимой, чем обращая внимание на передачу.
– Вижу, - согласилась она.
– Но эта ситуация с тускенами...
– А в чем дело?
– удивился падаван.
– Кочевники периодически плодятся, и нападают на фермы по добыче воды. Фермеры их отстреливают. А если не могут справиться, обращаются к наемникам.
– И ты так спокойно об этом говоришь!
– возмутилась девушка, отстраняясь от него.
– Они же живые, разумные... Я сейчас же свяжусь с Сабе!
Завернувшись в одеяло, сенатор нажала кнопку вызова. И уже через пару секунд, в голопроекторе возникла королева. Она была одета в церемониальное платье и накрашена, но Падме, натренированным взглядом, по красным глазам, по чуть съехавшей раме для прически и смятому вороту платья, поняла: ее подруга не спала всю ночь.
– Если ты звонишь мне чтобы похвастаться, то я тебя поздравляю, - прикрывая рот ладонью, сказала Сабе.
– Но, вообще-то, могла бы чуть-чуть и подождать, я только полчаса назад поняла, как устроиться на троне так, чтобы не попортить прическу, и хотела хоть часок вздремнуть.
– Ну, извини... Чуть наклоняешься вперед и вправо, подбородок кладешь на ладонь правой руки, а левую заводишь за спину, и держишься за обивку...
– машинально подсказала экс-королева, не обращая внимания на подколку подруги.
– Я уже поняла, спасибо. Надо было сразу у тебя спросить...
– задумчиво произнесла она, и, взглянув в глаза Амидале, уточнила.
– Ты из-за нашей операции беспокоишься?
– Из-за тускенов...
– начала было объяснять сенатор, но была прервана королевой.
– Хатт с теми тускенами! Знаешь, как нас подставил твой любимый Фонд Помощи Переселенцам?
– Стоп, а они там каким боком?
– удивилась Падме.
– Госпожа Шиф с Джамиллией и твоим отцом настояли на включении "гражданских наблюдателей", - призналась Сабе.
– И они, первым делом, стали выкупать рабов, - констатировала Амидала.
– Не разобрались в ситуации, и перешли кому-то дорогу. Я сейчас же вылетаю на Татуин, и прошу доступа к резервным фондам казны...
– И права отдания приказов контингенту ПСОН, - добавил Скайуокер.
– Я хорошо знаю татуинские нравы: если просто откупиться от кого-то, могут посчитать слабостью, а если самому наглому дать при этом по рогам...