Астронавт Джонс
Шрифт:
– Элли, пора возвращаться.
– Нет.
– Да, я отвечаю за тебя. Ты уже увидела своих кентавров.
– Макс Джонс, я свободный гражданин. Ты можешь возвращаться, я подойду поближе.
Она начала спускаться по холму.
– Ну что ж, подожди минуту. Я только отмечу ориентиры.
Он оглянулся, навсегда запечатлев в своей памяти открывшуюся перед ним картину, и последовал за нею. Ему не хотелось вступать с нею в перепалку; ему казалось, что сейчас самый подходящий момент объяснить Элли почему он так отреагировал на предложение мистера
Но как это сделать? Не скажешь же ей: «Смотри, пугало полетело; давай поженимся!»
– Смотри, несколько пугал полетели. Похоже, что они направляются прямо к стаду.
Макс нахмурился.
– Может они несут донесение?
Элли рассмеялась.
– Эти-то штуки! Макс, я поняла почему так неравнодушна к тебе. Ты напоминаешь Путци. У тебя такой же изумленный вид.
– Путци? Кто это такой?
– Это тот человек, из-за которого отец отослал меня на Землю; вот почему я устроила бунт в трех школах, чтобы побыстрее вернуться на Гесперу. Только папочка, наверняка, уже услал его куда подальше. Он у меня хитрец. Чипси, иди сюда. Не уходи далеко от меня. Ты полюбишь Путци, – продолжала она. – Он милый.
Макс почувствовал, что уже ощущает острую неприязнь к этому молодчику.
– Мне не хотелось бы огорчать тебя, – сказал он, – но до Гесперы довольно далеко.
– Я знаю. Давай не будем говорить о неприятностях. – Она вновь оглядела его с ног до головы. Я могла бы держать тебя в резерве, не будь ты такой нервный.
Прежде чем он успел обдумать ответ, она спустилась вниз.
Кентавры всем стадом собрались рядом с небольшим лесом у подножия холма. Название «кентавр», казалось, было самым подходящим для них, хотя нижняя часть тела была мало похожа на лошадиный круп, а верхняя лишь смутно напоминала человека. Они не щипали траву, но чем они занимались определить было невозможно. Над ними зависли два пугала. Элли настояла на том, чтобы приблизиться как можно ближе к кентаврам.
Они напомнили Максу загримированных под лошадей клоунов. У них было довольно глупое выражение, к тому же слишком мало места для мозгов. Кентавры оказались сумчатыми, спереди у них располагался карман. Несколько детенышей прыгали среди взрослых особей.
Увидев людей, один из них затрусил к ним, фыркая и мыча на ходу. Один из взрослых кентавров отделился от стада и последовал за малышом. Жеребенок остановился в двадцати футах от Макса и Элли.
– О. дорогой, – пройдя несколько футов, Элли опустилась на колено. – Иди сюда, милый, иди к мамочке.
– Элли, вернись, – бросился к ней Макс.
Взрослый кентавр залез к себе в карман и, что-то вытащив оттуда, завертел над головой наподобие лассо.
– Элли!
Макс подбежал к ней одновременно с броском. Лассо петлей захлестнуло их обоих. Элли завизжала, Макс же попробовал разорвать или ослабить путы. Напрасно, он были опутаны подобно Лаокоону.
Еще
холма, она закричала:
– Макс! Элли! Вернитесь! Пожалуйста, вернитесь!
18
Цивилизация
Элли не потеряла сознание и не впала в истерику. Быстро оправившись от шока, она почти спокойно обратилась к Максу.
– Прости, Макс: это моя вина.
Ей пришлось говорить ему почти в самое ухо, настолько крепко они были притянуты веревками друг к другу.
– Я освобожу нас, – ответил он, пытаясь растянуть путы.
– Успокойся, – тихо сказала она. – Так ты затягиваешь их еще сильней.
Самый крупный кентавр трусцой приблизился к ним и оглядел их с ног до головы. При ближайшем рассмотрении его широкое простое лицо казалось еще более нелепым, а в больших коричневых глазах читалось выражение тупого удивления. С другой стороны, фыркая и мыча, к ним приблизился жеребенок. Взрослый кентавр проревел подобно лосю, и жеребенок, испуганно отпрыгнув, отошел к остальному стаду.
– Успокойся, – прошептала Элли. – Думаю, они просто испугались, что мы можем сделать больно малышу. Может, они просто посмотрят на нас, а затем отпустят.
– Может быт, но мне хотелось бы добраться до своего ножа.
– Я рада, что ты не можешь. Дело требует дипломатии.
Приблизившееся стадо окружило их, обмениваясь между собой странными звуками, представляющими смесь рева, воя и чего-то среднего между кашлем и фырканием. Макс внимательно прислушался.
– Это их язык, – решил он.
– Конечно. Как жаль, что я не выучила его в школе мисс Мимси. Наклонившись над ними, крупный кентавр погладил их путы, которые тут
же ослабли, но по-прежнему держали их. Макс тихо произнес:
– Думаю, что они собираются развязать нас. Приготовься бежать.
– Слушаюсь, босс.
Другой кентавр, забравшись к себе в сумку, достал оттуда еще одну веревку. Он опустил ее к переднему колену и встряхнул так, что ее конец петлей захлестнул левую лодыжку Макса, петля держала его надежней любого морского узла. С Элли он проделал то же самое. Крупный кентавр снова погладил веревки, связывающие людей, и они упали на землю, где тут же свернулись в аккуратное кольцо. Он поднял их и положил в свою сумку.
Стреноживший их кентавр обернул концы веревок вокруг верхней части своего туловища, наподобие ремня. Обменявшись с вожаком несколькими «фразами» в виде угрюмого рева, он погладил веревки, которые... растянулись в длину футов на двадцать, наподобие жевательной резинки, при этом став заметно тоньше. Макс протянул Элли свой нож.
– Попробуй перерезать веревки. Если это удастся – беги, я задержу их.
– Нет, Макс.
– Перестань упрямиться, ты и без этого уже наделала немало глупостей. Она взяла нож и просунула его под веревку, захлестнувшую ее лодыжку.