Асы против асов. В борьбе за господство
Шрифт:
После пяти месяцев лечения в эвакогоспиталях Николай Федорович вернулся в строй. Только с 10 по 14 октября 1943 г. за семь боевых вылетов он сбил 7 самолетов противника: шесть Ме-109 и ФВ-189.
А к середине 1943-го довел свой счет побед до 31 и, как пишет Н. Бодрихин, «по результативности уступал в то время только Покрышкину».
Являясь автором и первооткрывателем некоторых приемов воздушного боя, Краснов был, по сути, и творцом, и новатором, и их созидателем. «Его маневр экономичен, расчетлив, огонь короток и точен. Почерк настоящего аса. Позже мы убедимся в том, что он воздушный бой не ведет, а как бы творит его. Он жил только небом», — с любовью вспоминал о Краснове дважды Герой Советского Союза маршал авиации Скоморохов.
Николай Федорович с детства любил спорт и совсем неслучайно после окончания школы в 1929 г. был назначен секретарем райсовета по физкультуре. На следующий год его призвали
В 1934 г. демобилизовавшись из армии, Краснов целых 4 года работал пилотом в ГВФ, воздушным извозчиком, но, не удовлетворенный такой практикой, он не без упорства и настойчивости перешел на авиазавод летчиком-испытателем.
С началом войны Краснов возвратился в армию, где его направили во вновь сформированный на базе НИИ ВВС и Наркомата авиапромышленности по инициативе П. Стефановского 402-го ИАП летчиков-испытателей.
Свои первые победы он одерживал благодаря уже тогда сформировавшемуся почерку: сзади снизу стремительное сближение с самолетом противника до 30 м и огонь на поражение.
4 февраля 1944 г. командиру эскадрильи 116-го ИАП майору Краснову было присвоено звание Героя Советского Союза за 279 боевых вылетов и 85 воздушных боев, в которых он к декабрю 1943 г. сбил официально 31 самолет противника. Однако, несмотря на выдающиеся способности в воздухе, из-за своей независимости и гордости на земле Н. Ф. Краснов так и не поднялся выше майора и заместителя командира 31-го ИАП.
29 января 1945 г. Николай Федорович трагически погиб. При облете аэродрома на незаряженном истребителе он обнаружил вражеский бомбардировщик и таранил его. А потом замерз в кабине скапотировавшего самолета на пустынном аэродроме.
Этот поистине выдающийся воздушный боец произвел 324 боевых вылета, провел 100 воздушных боев и официально сбил 44 самолета противника (в том числе двадцать шесть Ме-109, два Ме-110, ФВ-190, четыре Ю-87, три ФВ-189, три Ю-52, четыре Ю-88, Хе-111).
Глава шестая
Процент действительности побед
Можно смело сказать, что многими победами, да и просто успешными боевыми действиями, армия обязана дилетантам. Довоенные профессионалы в большинстве обанкротились в самом начале войны. Но чтобы понять и оценить это, следовало приобрести дорого доставшийся опыт, а мы тогда были такими зелеными...
1
В 2005 г. корреспонденту «Красной Звезды» удалось встретиться с дважды Героем Советского Союза генералом авиации В. И. Попковым. На вопрос, какой бой наиболее запомнился, Виталий Иванович ответил следующее: «В августе 1942 г. шли кровопролитные бои подо Ржевом. В один из дней мне довелось вступить в воздушный бой с фашистским полковником Иоганном Генном, врагом многоопытным, одним из лучших летчиков люфтваффе. Поединок длился уже около получаса. Но никто из противников не допускал ошибок. Тактика боя, предложенная фашистским асом, была исключительно сложной. На авиационном языке она называется «бой в вертикальном маневре». Сложность заключалась в том, что самолет на огромной скорости уходил вверх почти вертикально, и в этот момент летчик атаковал. Боевые машины стремительно сходились, расходились и вновь сходились, каждый стремился опередить противника в выполнении маневра. Скорости были предельными. Нагрузка колоссальная! Кровь стучала в моих висках. Я впервые вел такой длительный и сложный бой. Сделаны уже были две «карусели смерти». Опытный противник уходил и пытался сам атаковать. Казалось, это будет продолжаться бесконечно. И тогда я, завершая ставший уже привычным маневр, вдруг описал петлю и на выходе из нее атаковал. Те, кто наблюдал этот бой с земли, рассказали мне потом, что облегченно вздохнули: все, сейчас завалит. Но в последнюю секунду фашист вроде ускользнул и, потеряв уверенность, стал выходить из боя. И здесь, почувствовав растерянность противника, я бросился в атаку. Несколько очередей, и фашистский самолет чадящим факелом устремился к земле. Победа! Но в этот момент на помощь Иоганну Генну пришел еще один «мессер». Он появился неожиданно, выскочив из густого марева пожарищ. Я не успел среагировать, и очередь врага прошила мой самолет. Машина вспыхнула. В пламени горел и я сам. Однако я нашел в себе силы и сумел выброситься из горящего самолета, успел раскрыть парашют, но он лопнул. Упал я в болото обожженный. В госпитале мне сделали шесть пластических операций».
На фронт сержант Попков попал после шестого рапорта весной 1942 г. Уже в начале июня над городом Холм он одержал первую победу, сбив Ю-88, а через несколько дней в бою шестерки против тридцати ему удалось уничтожить еще один бомбардировщик.
К августу 1943-го
Теперь о том бое, о котором генерал-лейтенант рассказал журналисту. Было это несколько иначе, о чем можно прочитать в книге Н. Бодрихина «Сталинские соколы»: «В августе в круговерти позиционного боя он сумел поймать в прицел и поразить истребитель противника, мгновение спустя исчезнувший в облаке взрыва, и тут же ясно, как на картинке, увидел другой «мессер», аккуратно ладящийся в хвост машины его ведущего гвардии майора Ефремова. Резко сманеврировав, так, что сквозь надсадный рев мотора, казалось, был слышен хруст перегруженных лонжеронов, Попков бросил свой «лагг» между «худым» и самолетом командира. Несколько снарядов потрясли машину, из-под капота показался голубоватый огонь, сменившийся растущим желтым пламенем... секунды — и пожар проник внутрь, загорелись комбинезон, перчатки, жаркие языки лизнули лицо... Уже теряя сознание, летчик перевернул самолет и вывалился из кабины... Прогоревшее полотнище парашюта не держало, оно лишь замедлило падение, и, если бы не болотце, куда упал Виталий, в Москве было бы одним памятником меньше...»
Кстати сказать, Иоганна Генна в списке асов люфтваффе я не нашел...
В «Литературной газете» в мае 2005 г. вышла статья «Ас с позывным «маэстро», и в ней интервью с В. И. Попковым.
«Однажды на авиационном шоу в Бонне дважды Герой Советского Союза летчик-ас Виталий Попков спросил немецкого коллегу Вилли Бартца, не воевал ли он под Харьковом и не знакомо ли ему такое место, как совхоз «Динамо»? «Что вам от меня нужно? Почему спрашиваете?!» — занервничал Бартц и неожиданно покинул трибуну. Окружающие заинтересовались неожиданной реакцией, а Попков ответил загадочно: «Я встретил «крестника», а он родства не признал». Таких «крестников» у командира эскадрильи, в которой из 14 летчиков 11 стали Героями Советского Союза, у Виталия Попкова было 47 — по числу сбитых лично самолетов. 13 фашистских машин было уничтожено в группе».
На вопрос журналиста — а про Бартца-то расскажите, почему он сбежал с трибуны — В. И. Попков ответил: «Потому что понял, кто срезал его под совхозом «Динамо». Его, Вилли Бартца, шестого аса люфтваффе, сбившего десять машин только в нашем полку и любившего покрасоваться как никто другой. Это он сбрасывал нам на летное поле консервную банку с запиской — вызывал двух истребителей на поединок. Но как только летчики стали взлетать, догнал и расстрелял одного. За это мы его и «приласкали» через два дня... На допросе он вел себя вызывающе, заявил, что стал членом Национал-социалистической партии на три дня раньше, чем Гитлер, а с ним смеют обращаться как с рядовым пленным. Угрожал, что через шесть часов к Харькову подойдут немецкие танки и нас повесят на столбах. Летчики не выдержали: «Командир, дайте ему промеж глаз, что вы с ним разговариваете?!» Дали, и Вилли Бартц сник. И сказал: «Я написал записочку матери, будете в Берлине, отдайте ей». Бартц был в советском плену вместе со своим подчиненным Хартманном. С этим летчиком я тоже встречался и даже подарил ему альбом «Асы люфтваффе», выпущенный американцами, с надписью: «Бывшему врагу, настоящему другу».
Вильям Бартц, шестой ас люфтваффе, только в 1942 г. после неоднократных просьб был переведен на Восточный фронт из летной школы, где он долгое время был инструктором.
Сам Бартц рассказывал: «Я получил свое повышение по службе на командира эскадрильи намного быстрее, чем позволяли мой опыт или число воздушных побед, поскольку мы несли очень большие потери в отношении не только молодежи, но и опытных обученных офицеров».
«Я теперь считаю, что у меня был тогда сильный комплекс неполноценности, — говорил он впоследствии, — от которого я избавился только в Крыму, и с этого времени ко мне пришел успех».
Вильям воевал в составе 52-й эскадры, а первый воздушный бой провел в декабре 1942 г. Но только через 11 месяцев одержал первую победу. Еще несколько побед он одержал за один месяц, а потом находился на излечении в госпитале. Официально в течение года, с марта 1944 по март 1945 г., он добился 222 побед.
Своим лучшим днем Бартц считал один день лета 1944 г., когда над Румынией сбил 15 советских самолетов в ходе трех боевых вылетов. 26 марта 1944 г. награжден Рыцарским крестом, 20 июля 1944 г. получил «дубовые листья» (№ 526) и 21 апреля 1945 г. — «мечи» (№ 145). Войну закончил майором с 232 победами на Восточном фронте и 5 на Западном (боевых вылетов — 445). В 1956 г. в сорок лет поступил на службу в ВВС ФРГ. Теперь, надеюсь, понятно, почему Вилли Бартц неожиданно покинул трибуну. Под Харьковом он не воевал, совхоз «Динамо» ему знаком не был, да и в плен он не попадал. Что ему оставалось делать? Уйти по-английски!