Атака мертвецов
Шрифт:
– Прекрати паясничать, садись.
Старший лейтенант улыбнулся и сел на предложенный стул.
– Я так понимаю, твой пацаненок объявился?
– Да, а действовать будем так. В этом пакете подробно прописан план действий. Троих оперативников сажай на квартиру прямо сейчас. Далеко не факт, что он там появится, мы можем только надеяться. Еще четверо и ты, в общем у вас сложная задача. Нужно привлечь милицию, но так, чтобы шум не поднялся. Понимаешь?
– Конечно, сделаем в лучшем виде. А как найдем сразу брать или на хвост падать? – старший лейтенант несколько поскучнел, видимо, надеялся на более интересную задачу.
– Брать только по моему
– Есть, товарищ майор, разрешите идти? – Миша уже углубился в чтение материалов допроса, потому просто махнул рукой.
Человек в черной шинели быстро шагал по грязному переулку. Вдруг остановился возле двери, ведущей, судя по всему, в подвальное помещение. Немного постоял, потом стал осматриваться. Наконец его взгляд зацепился за груду пустых коробок. Он подошел к ней, поднял одну из коробок, положил в нее свою сумку, после чего вернул коробку на место. Паренек расстегнул шинель и потянул ручку двери. За ней оказалось грязное, едва освещенное помещение. Сизый табачный дым стоял буквально стеной. Пахло спиртом и сыростью. Народу было много, даже слишком много для такого помещения, но на вошедшего никто не обратил внимания.
Паренек пошагал к виднеющемуся у противоположной стены прилавку. За прилавком стоял толстый мужик с сальными волосами. Его нос, казалось, проводил ярко выраженную политику экспансии, в результате которой он занимал добрую половину лица.
– Тебе чего, шпана?
– Малюту ищу. – Толстяк задумался.
– Малюту Лысого?
– Нет, Скуратова.
– Такого не знаю. – Паренек оторопел, толстяк даже не понял шутки.
– Да лысого, лысого, тут он?
– Лысый тут, так и говори в следующий раз зачем пришел, а то кидаешься погонялами какими-то! Скуратов еще на мою голову. Вон в том углу сидит. – Мужик смачно сплюнул себе под ноги.
Паренек пошел в указанном направлении. У стены, рядом с прикрученной к стене столиком-полкой, стояли три коренастых мужичка. Лысым был только один, соответственно он и был Малютой. Пацан снял шинель и взял ее в правую руку.
– Малюта! – жертва обернулась на окрик. Паренек кинул ему шинель, тот автоматически поймал, поймал руками, а животом поймал тяжелый окованный сапог, в результате чего сложился пополам и свалился под стол. Надо отдать должное его собутыльникам, они смело вступились за друга. Вдвоем, против паренька. Тот, что повыше сделал неуклюжий взмах правой рукой, пацан поднырнул под руку и не глядя ударил в кадык, а сам оказался вне досягаемости для второго противника. Тот на миг растерялся, глядя на покрасневшего и хрипящего товарища. Эту секундную слабость и использовал его противник, он снова ударил ногой, но на этот раз в голову. Такого удара не выдержал бы никто.
Гул голосов утих, все с интересом наблюдали за разворачивающейся картиной. Малюта же оказался крепче, чем можно предположить. Он ловким кувырком откатился в сторону и вскочил на ноги. Судя по всему, удар не оказал должного воздействия. В правой руке Малюта держал нож, хороший боевой нож, с удобной рукоятью, хорошей гардой и весьма острым лезвием.
– Лысый, не дури, я тебя наизнанку выверну. – Малюта никак не среагировал.
Они стояли напротив друг друга какое-то время, потом лысый сделал пару пробных выпадов. Пацан отступил назад, потом еще и еще. Наконец его противник решился и рванул в стремительное наступление. Это и стало ошибкой, на втором шаге его подвела правая нога, именно та нога в которую вонзился метательный нож. Паренек подскочил к Малюте, выбил у него нож, двумя руками ударил по ушам, потом в нос и со всей силы пнул в пах. Лысый не мог даже стонать.
Зеваки поняли, что ничего интересного больше не произойдет и потеряли интерес к происходящему. Паренек привалил свою жертву к стенке и потянул за нижнюю губу. В глазах у того сначала появилась искра разума, а потом и пламя боли.
– Орден где? Я знаю, что у тебя, вопрос только где!
– Я его продал, продал. Коллекционеру одному! – паренек чуть ослабил хватку.
– Адрес?
– Большая Семеновская 12.
– Вот и молодец, пойдем на улицу. – Они так и шли к выходу. Паренек буквально тащил за собой Малюту, тащил за губу. А в другой руке он нес шинель. Они вышли в загаженный переулок.
– К стене! – Малюта привалился спиной к стене и непонимающе посмотрел в глаза своему противнику.
– Чего тебе еще-то? Все уж, наказал меня, неделю толком ходить не смогу. – Глаза его округлились, когда паренек достал пистолет и направил его на свою жертву.
– Нет, еще не наказал. Теперь ты ответишь сполна. Вспомни Берлин, сорок пятый год. Кто из вас убил старика в его же доме? В целом мне не интересно, я перебью всех. – Малюта удивленно уставился на пацана.
– Погоди, погоди не… – Раздался выстрел, голова Малюты не выдержала выстрела и раскололась. Всю стену за ним забрызгало кровью. Паренек надел шинель, забрал сумку и быстро зашагал по переулку.
8
Человек в черной шинели стоял напротив старого, полусгоревшего дома. Как рассказали прохожие, в нем никто не живет, кроме одного человека. Какая-то безумная старуха жила в давно покинутом здании. Нету газа, электричества и воды, но она по-прежнему не хотела покидать это место. Место, прослывшее недобрым даже среди воинствующих атеистов, к которым принадлежало большинство местного населения. Алина Вайцмюллер, она-то ему и нужна.
Паренек докурил, затоптал окурок и пошагал к подъезду. Странно, но внутри не пахло сыростью, только гарью. Да и то, не слишком навязчиво. Паренек стал подниматься по почерневшей, закопченной лестнице. На четвертом этаже он остановился перед запертой дверью. На полу, перед ней, лежал коврик, казалось, что ничего не произошло. Дом этот не горел когда-то, жильцы его не покинули и вообще, все прекрасно.
Паренек подошел к заколоченному окну и посмотрел в щелку. Из окна было видно, как раз то место, где он стоял пять минут назад. Бетонный забор, тротуар и тополь. Ничего, совершенно ничего примечательного, но возле тополя сидел какой-то мужчина и чинил велосипед. Похоже соскочила цепь. Человек в черной шинели стал внимательно изучать горе-велосипедиста. Какие-то сумки подвешены на руле, видимо продукты, Залысина, глуповатого вида очки, куртка и светлые брюки, ничего особого. Мужчина все возился с цепью, руки он давно измазал маслом, его было очень много, но результата так и не добился. Что-то не так, что-то вызывало у паренька чувство смутной тревоги. Он сделал в памяти заметку и снова подошел к двери.