Атака мертвецов
Шрифт:
С горем пополам приказ издали, размножили и направили в части.
А с утра двадцать восьмого сентября 1-я Финляндская стрелковая бригада перешла в наступление и оттеснила к линии Августовского канала немцев, которые обстреливали район Сопоцкина. С небольшой задержкой эта бригада переправилась через канал и совместно с частями 2-го Кавказского корпуса стала быстро продвигаться на север. После полудня они ввязались в бой за Капциово, где стояли германцы. 3-я и 4-я Финляндские стрелковые бригады шли западнее, а 2-я Финляндская, находясь в полосе наступления 3-го Сибирского корпуса, была временно включена в его состав.
Штаб корпуса двигался вслед за 1-й бригадой по дороге на Капциово, все так же по три, в окружении
Звуки невидимого боя медленно приближались. Штабная колонна вышла на небольшую поляну с чахлым домиком у дороги. Его сторожили казаки. Как выяснилось, там разместился штаб 2-го Кавказского корпуса. Недолго думая Бринкен дал команду спешиться и пошел к Мищенко, чья слегка тучная фигура в генеральской форме заметно выделялась в толпе штабистов.
– Может, вы объясните мне, господин капитан, – проговорил Мишель, спрыгивая с коня рядом с Борисом. – Как мы будем управлять наступлением, если в бригады не протянут ни один провод, а о том, что штаб находится здесь, в никому не известной хибаре на затерянной в лесной глуши лужайке, никто не знает?
Сергеевский в свойственной ему манере молча пожал плечами, передав свою лошадь Семенову. И в самом деле, покидая Сопоцкин, штаб корпуса ни с кем связь не поддерживал и управлять, соответственно, ничем не мог. Не додумались даже направить ординарцев, не говоря уже о том, чтобы заранее указать свое местоположение для каждого этапа наступательной операции. Что называется, ищите нас всем миром, все одно не найдете.
Удивительно еще, как оба штаба умудрились друг с другом-то встретиться в этакой неразберихе. Вот она, власть его величества случая. Благо сейчас этот случай на стороне русских…
Главы двух корпусов, два маститых старца в высоких чинах, весь день провели здесь, у жалкой лачуги, под бдительным казачьим приглядом. А подчиненные им части, никем не управляемые, наступали совершенно самостоятельно на фронте протяженностью верст на тридцать. И что там творилось – одному богу известно.
Перед самой темнотой шум боя затих. Генералы насторожились, напряженно вслушиваясь.
– Ладно, хоть не глухие, – давился смехом Земцов.
Откуда-то издали долетело наше «ура».
– Победа, очевидно, за нами! – гортанно воскликнул Мищенко, едва не вынудив Мишеля зааплодировать.
Подозвав какого-то капитана, командир кавказцев отдал ему приказ:
– Езжай, брат, в Капциово и займи квартиры для штаба!
Капитан попался исполнительный, не растерявший служебного рвения. С несколькими всадниками в бурках он тут же сорвался в галоп. Ждать пришлось недолго. Минут через сорок от него прибыла короткая записка. Мищенко зачитал ее зычным голосом:
– «Ваше превосходительство, поздравляю с победой! Квартиры заняты». Едемте, господа!
Недоверчивый Бринкен, до этого ничего не предпринимавший, поскольку желал окончательно убедиться в успехе, тоже вдруг забеспокоился о квартирах:
– И нам бы не помешало разместиться в Капциово… – И зашарил взглядом по своим офицерам.
«Кого пошлет?» Мишель с Борисом переглянулись.
– Капитан Сергеевский!
Ну вот, кто бы сомневался!..
Лес кончился, и до Капциово предстояло ехать полем. Тем самым полем, где недавно гремел бой.
Уже стемнело. Сергеевский с ординарцем шли крупной рысью, поглядывая по сторонам дороги, вдоль которой тянулся мелкий кустарник. В нем то здесь, то там виднелись продолговатые серые предметы. Контуры в потемках неразличимы, но не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять – это мертвые солдаты. Чуть дальше несколько трупов попалось на самой дороге. Их аккуратно объехали.
Первые
Для штаба он занял довольно просторный дом, где проживала семья евреев – седовласый, прижимистый хозяин с круглой лысиной на макушке и его старуха-жена. Русских они встретили с откровенной неприязнью, даже злобой. Мало того, что хозяин, когда Борис попросил продать одного гуся, заломил неимоверно высокую цену, так еще и его старуха, которая готовила эту птицу, не зажарила ее, а сварила, притом без соли. Мясо получилось пресным и донельзя жестким. Чуть попробовав, Сергеевский не стал его есть, хоть и был чертовски голоден. Так и завалился спать с пустым, постанывающим желудком, в полной уверенности, что хозяева целиком на стороне врага.
Еще прошлой ночью в доме стояли германцы. На полу одной из комнат осталось настланное ими сено. На нем Борис и заночевал вместе с подошедшими офицерами штаба.
Глава 9. Пустые хлопоты
Весь последующий день штабы обоих корпусов оставались в Капциово, а их войска, преследуя отступающие германские части, очень медленно, с большой предосторожностью начали продвигаться в западном и северо-западном направлениях. Сергеевский был уверен, что генерал Мищенко, известный своей тактикой «медленного наползания» [53] , бездарно упускает время. Быстрый, решительный бросок – вот что сейчас необходимо. Впоследствии его правота подтвердится, когда станет известно, что, заняв Капциово, русские части отрезали пути отхода от Немана крупной германской группировке. Из-за пассивности Мищенко, в чьих руках было сосредоточено на тот момент больше трех дивизий, и отсутствия какой-либо разведки немцы смогли незаметно выскользнуть из ловушки, обойдя Капциово с севера.
53
Здесь имеется в виду попытка штурма Инкоу в устье реки Ляохэ (Китай) в январе 1905 г. сборным кавалерийским отрядом генерала Мищенко. Русские попытались провести крупный рейд по тылам японцев для разрушения их коммуникаций. Груженный тяжелыми тюками, с артиллерией, отряд продвигался слишком медленно, и японцы успели приготовиться, стянув к месту боя крупные силы.
Лишь тридцатого сентября штаб корпуса, наконец, направился на запад. Впервые шли не в общей колонне, а отдельно по шоссе на Сейны. Не доходя трех-четырех верст до этого городка, свернули к юго-западу, взяв направление на Гибы, местечко в узле сходящихся дорог посреди дремучего леса, в краю озер и болот. Туда прибыли, когда уже совсем стемнело, и встали на ночлег.
Рано утром Сергеевского разбудил штабной адъютант:
– Господин капитан, вас командир корпуса требует.
И чего ему не спится в такую рань? Мало того, что понапрасну сгонял вчера в пустующие Сейны разведать обстановку, откуда, как выяснилось, давно ушли и русские, и немцы, так еще с утра покоя не дает. Наверно, злится за прошение о переводе в действующую часть, которое Борис подал незадолго до начала наступления. Сил уже не было выносить эту затхлость, что насквозь пропитала штабную жизнь.
Бринкен был предупредительно вежлив, обращаясь по имени-отчеству. Между тем сразу, без обиняков, перешел к делу:
– Ваша просьба, Борис Николаевич, о переводе в строй не может быть удовлетворена, поскольку в офицерах Генерального штаба испытывается недостаток, и поэтому во время войны они обязаны нести ту службу, к которой подготовлены.
Понять бы еще, чье это решение – самого генерала, или он все-таки дождался ответа из штаба армии? Сергеевский промолчал, терпеливо дожидаясь продолжения. Не для того же подняли его спозаранку, чтобы лишь уведомить об отказе в удовлетворении рапорта.