Атаман Альтаира
Шрифт:
Лориварди открыл свой титановый кейс, в котором под нежным светом галогеновой лампочки заблистала волшебная бутылка. Винодельческое чудо было извлечено из переливчатых недр своего саркофага, и господин Гнук свернул шею пробке. Далее последовали несколько бульканий в подставленные фужеры. И мой гость провозгласил тост:
– За исполнение желаний!
Похоже, Лориварди придерживался незыблемого правила всех донских казаков: кто произносит длинные тосты, тот допускает большие ошибки!
Я опрокинул бокал в свою глотку. И мир опрокинулся на меня. Последнее, что зафиксировало слабеющее сознание, – встающий на дыбы пол, ударяющий
Когда я пришел в сознание, слух уловил чье-то хныканье. Хотя шишка на лбу нестерпимо горела, я сразу понял, что хнычу вовсе не я, а кто-то другой. «Донцам» западло хныкать по-бабьи.
Пошевелившись, я тут же услыхал пропевший мне в ухо голос «Витаса»:
– Шеф, сейчас мы закончим гемодиализ, химадсорбцию и кипячение крови – и вы тогда подымитесь во всей красе. Так сказать, поверженный, но непобежденный; общипанный, но способный летать.
Бортовой компьютер позволил себе пошутить. Сие значит, что я жив.
Повращав глазами, я увидел подле своих ног большой летающий диск корабельного реаниматора. Машина урчала вентиляторами, поддерживая себя в воздухе, от её серебристого тела к моим ногам отходили две пары гибких прозрачных шлангов, по которым перегонялась моя кровь. Видимо, робот подключился к моим венам в паху и ниже колен и теперь очищал кровь. Дело хорошее! Голова, по крайней мере, не болела. Однако происходившее не объясняло того, что случилось прежде.
– Что произошло? – спросил я.
И тут же до меня долетел ледяной голос Натс:
– Не надо кричать, Сэмми, я хорошо тебя слышу.
Стало быть, моя красавица где-то рядом. Только я не знал, где именно. Постаравшись запрокинуть голову, я выгнулся, и тут же в ухо мне ворвался голос бортового компьютера:
– Эй! У тебя ошейник с подключениями реаниматора! Аккуратней! Не повреди тонкую технику! Это ведь нанотехнологии, а не фунт изюма в ведре с кизяком!
– Руками-то мне можно двигать? – Я обратился к компьютеру, но Натс, не зная, что у меня в ухе укреплен микрофон и наушник, решила, что я разговариваю с ней.
– Попробуй, конечно, – разрешила она.
Я пошевелил пальцами рук, затем согнул руки в локтях, убедился в том, что они свободны, после чего, сделав усилие, уперся ладонями в пол и придал телу сидячее положение.
То, что предстало моим глазам, показалось необыкновенно интересным. В углу поста управления сидел на корточках Лориварди Гнук. Выставив вперед ладони, точно закрываясь ими, он смотрел сквозь пальцы на Натс, которая стояла перед ним с моей любимой «чекумашей» в руках. Лориварди хныкал как-то совершенно по-бабьи, я бы даже сказал, педерастически; Натс с каменным выражением лица смотрела на него, не опуская пистолет. Чрезвычайно живописная сцена! Тому, кто хоть раз в жизни видел красивую женщину с «чекумашей» без предохранителя, мой восторг будет понятен без долгих разъяснений.
– Натс, дорогая моя, – ласково заговорил я. – У тебя в руках очень серьезное оружие. Скорость пули – девять километров в секунду…
– Вот и хорошо! Как раз сгодится отстрелить этому му… этому чудаку, то есть, яй… гланды, я хотела сказать!
Раньше я считал, что моя гостья – женщина со стажем, но после этой фразы почему-то заколебался. Она явно не желала травмировать мое воображение брутальной бранью. Как все-таки мило с ее стороны!
– Дорогая Натс, пуля, выпущенная из этого пистолета,
– Хорошо, я буду стрелять только для того, чтобы убить эту сволочь!
– Гм… А в чем виноват наш друг Лориварди?
– В том, что он хотел убить тебя!
Все-таки приятно сознавать, что нашлась где-то в этой Вселенной молодая красивая львица, вставшая на защиту своего дряхлого седоголового друга!
– А он хотел меня убить? – уточнил я на всякий случай.
– Ты откровенно глупеешь, Ваня, – пропищал мне в ухо бортовой компьютер. – Лориварди угостил тебя бренди с каким-то модификантом низкостабилизированного полимерного яда, что-то, похожее на изометрический карбониевый глюконат. Да только Натс, наблюдавшая за твоим общением с Лориварди, встревожилась и выбежала защищать твою жалкую жизнь. Даже и не знаю, для чего она это сделала!
Так-так, события оказались много драматичнее, чем я предположил сначала.
Натс изложила мне куда более полную, хотя и субъективную версию:
– Я наблюдала, как вы рулили, обнявшись, по подъемному пандусу. Сразу поняла, что напились до положения риз…
– До положения риз? – Не слыхал прежде этой идиомы, и она мне понравилась.
– Когда прошли в пост управления, и в руках твоего нового друга появилась бутылка, я сразу заподозрила, что тебя придется идти выручать. Но все случилось куда быстрее: ты хлопнулся лбом об пол после первого же глотка. Я сразу заподозрила неладное… Вообще с самого начала подозревала неладное! Не надо было нам сюда лететь… Обратилась к Витасу, спросила, где оружие. Он подсказал. Я отыскала, поднялась в пост управления, а этот хр… то есть плохой дяденька, уже прилаживал какое-то устройство вот к этому устройству… – Последовали два кивка в сторону приборной консоли, с которой осуществлялось управление всеми системами корабля.
Там на панели пилотажного контроля стоял приборчик с элетропроводящими прищепками-«крокодилами», несколькими индикаторами и парой довольно мощных бета-ионных батарей. Думаю, тысяч десять вольт эта штука могла выдать запросто. Что намеревался сделать с системой управления господин Гнук, для меня тайны не составило: он явно желал посредством сильного разряда спровоцировать срабатывание системы защиты и последующую перезагрузку главного бортового компьютера. При перезагрузке он перехватил бы управление и получил в свое распоряжение «Фунт изюма». Разумеется, корабль оказался бы своего рода горой мертвого металла, но при наличии известных навыков реанимировать эту гору особых затруднений не составило бы.
Я перевел взгляд на астронома-любителя. Гнук под моим взглядом поежился. Поздно! Ежиться надо было раньше…
– Не убивайте меня!
– Хорошо, убивать не буду, – пообещал я. – Просто замучаю до смерти.
Натс засмеялась, она решила, что это каламбур.
Я заставил себя встать на ноги. Это оказалось не очень-то легко сделать – в ногах торчали четыре иглы, воткнутых роботом-реаниматором довольно глубоко. Компьютер тревожно запричитал, убеждая меня обратно лечь. Однако ему пришлось заткнуться после моего строгого приказа. Кровь стала сочиться из-под пластырей, удерживавших иглы в венах, но я проигнорировал кровотечение. Проковыляв к командирскому креслу, вытащил из скрытого в нем ложемента термокинетический пистолет и гибкую ленту-наручник.