Атаман из будущего
Шрифт:
– Да понял я, понял. Чем больше вещь – тем сложнее ее изготовить. А и ты пойми, нужны нам большие пушки позарез!
Аркадий привычно почесал в затылке.
– Больших пушек я тебе обещать не могу и не буду. А вот мортиры, большие и маленькие, мы, пожалуй, изготовить попробуем.
– А малые-то зачем?
– Увидишь, – улыбнулся Аркадий. – Еще за них будешь больше благодарить, чем за большие.
В общем, бог знает почему, но Скидан смилостивился и твердо пообещал срочно поспособствовать увеличениям поставок кузнецам Сечи древесного угля в тройном размере.
Пообещать было легче, чем выполнить обещанное. Вернувшись в центр зарождающейся русинской промышленности,
Люди посчитали эту смерть неслучайной. Пошли слухи, что именно Москаль-чародей заколдовал парня за непослушание. Сказал об этом попаданцу, смущаясь и запинаясь, Каменюка. Его-то Аркадий разубедил легко:
– Петро, ты можешь представить, чтоб я из-за какого-то говнюка станок ломал?
В глазах собеседника промелькнуло понимание. Действительно, если бы такой чародей, как Москаль-чародей, захотел сжить со свету простого работягу, он при этом уничтожать результаты собственных трудов точно бы не стал. Пытаться разубеждать кого-либо в своем неумении колдовать Аркадий уже давно прекратил. Даже добрые и хорошие товарищи, прекрасно знавшие, кто он такой, откуда здесь появился, считали его чародеем. Ну, за исключением самых близких друзей, Васюринского и Срачкороба. Но если Каменюка и кузнецкая верхушка Сечи ему поверили, то для остальных этот несчастный случай послужил лишь очередным доказательством колдовской силы Москаля-чародея. За сотню верст находился, а до жертвы дотянулся!
Долго прикидывали и совещались по поводу выпуска мортир. Решили производить полупудовые, пятикалиберные (то есть длиной в пять внутренних диаметров ствола). Полупудовая мортира имела внутренний диаметр чуть больше пятнадцати сантиметров, следовательно, длина у нее была около девяноста сантиметров. В связи со срочностью задания решили стволы не растачивать, а сразу лить. При пятнадцатипроцентном содержании руды марганца в шихте раковин в чугуне почти не было, а расточка такого диаметра – та еще морока.
Естественно, сразу же начали выплавку бомб для этих мортир. Пришлось опять посылать гонцов к Скидану и Хмельницкому, пороха для их снаряжения требовалось огромное, по меркам семнадцатого века, количество. Решили, что, если им нужны разрушительные снаряды, пусть обеспечивают возможность их производства.
С неделю Аркадий задержался, доводя до ума производство маленьких мортирок, весящих, по его прикидкам, менее пятидесяти килограммов и имеющих диаметр как раз тех самых восьмифунтовок. Трехкалиберные, имеющие относительно тонкие стенки стволов, они особенно подходили для уличных боев, как минометы и картечницы. Бомбы они могли метать именно от восьмифунтовых орудий, правда, очень недалеко. А выстрел картечью из ствола такого диаметра гарантированно очищал улицу, даже если по ней неслась толпа врагов.
И перед отъездом в область Войска Донского Аркадий соорудил-таки конические снаряды с оперением для пушек-гаубиц. Вспомнив читаное, снабдил их поясками из меди, практически полностью перекрывавшими нежелательный выход пороховых газов. Такой снаряд летел раза в полтора дальше, чем ядро, и позволял вести несравненно более прицельную стрельбу. Первые же его испытания вызвали
– Колдун, точно колдун…
Аркадий вспомнил, как несколько раз разыгрывал раньше сценки, чтоб закрепить эту славу. Теперь ничего представлять уже нужды не было, чуть ли не любое его действие по изобретательству, а то и обыденное поведение в быту вызывало усиление колдовской славы.
Всем хорош получился новый снаряд. Всем, кроме стоимости изготовления. Увы, за те же деньги, пока только по прикидкам, можно было чуть ли не десяток цельнолитых чугунных ядер сделать. Да и времени на его изготовление требовалось немало. Опять пришлось созывать совещание. Обговаривали проблему долго, но ничего толкового выдумать не смогли. Изготовили с полтора десятка снарядов и разослали их по трем адресам: Скидану, Хмельницкому и Татаринову.
Аркадий не сомневался, что, будучи прежде всего вояками, они обязательно такие снаряды закажут. Денег, в конце концов, можно у соседей еще награбить, дело привычное. А разить врага издали и точно – много стоит, людям, постоянно рискующим жизнью, это объяснять не надо.
Наконец, разобравшись с этими проблемами, попаданец срочно стал собираться на Дон. Надо было определиться с местом строительства там новой домны, что могли сделать только шведские специалисты, остро стояла проблема выпуска оптики, благо прозрачное, вполне качественное стекло немец и чех уже выплавляли… Хватало там проблем, требующих немедленного решения.
Выходили в поход большим конным караваном. С собой Аркадий захватил не только шведов и нескольких их местных помощников, с работающей домной вполне были способны управиться и запорожские кузнецы, шведами обученные. Еще он с собой вез три десятка евреев-ремесленников. Ювелиров, кузнецов, кожевников. Заодно и прихватил несколько центнеров руды марганца для срочных экспериментов, для промышленного использования ее, конечно, придется поставлять на судах, вокруг Крыма.
В результате получился большой караван, наподобие торговых, в несколько десятков человек и две с лишним сотни лошадей. Все необходимое для путешествия везли с собой во вьюках, как и прихваченную попаданцем руду.
И двигался этот караван не слишком быстро – многие ремесленники были еще худшими всадниками, чем Аркадий поначалу попаданчества. А за теми, кто хорошо ездит, стоило присматривать: люди они были подневольные, на Дон тащились совсем не по своему желанию, могли и драпануть. Степь широкая, дорог в ней много, а организовывать погоню никто бы не стал, вооруженных казаков в караване было меньше половины, а в последнее время на степных дорогах стали исчезать путешественники. Кто баловался разбоем, пока выяснить не удалось, не до того было начальству, оно занималось войной.
Степные дороги
Степь между Днепром и Доном, сентябрь 1638 года от Р. Х
«Поспешишь – людей насмешишь! Я что, не знал этой народной мудрости раньше? Ёпрст!!! Знал, помнил, но… поспешил. Не стал ждать, пока появится возможность доехать до дома на корабле, пусть и струге или чайке. Поперся пешком, теперь же сам и все прелести такого способа путешествия расхлебываю. Каша у джуров через день на костре подгорает, пыли наглотался… скоро дышать нечем будет, все легкие ею будут полны. Задницу умудрился набить, хоть слазь с коня и иди пешком. Кстати, может, так и сделать? Больно же сидеть в седле – сил нет больше терпеть, а не отстать от нашего каравана и передвигаясь по-пластунски можно. Чертовы жиды сидят на конях, как собака на заборе. И какого я их с собой потащил? Прекрасно можно было подождать, пока их доставят по воде. Теперь и сам страдаю, и людей мучаю, им, пожалуй, хуже, чем мне. Вот они и пешком не смогут с такой скоростью идти, возраст или физическое состояние не то».