Атаульф и другие, Готский для всех

Хаецкая Елена Владимировна

Теодобад же разъярился и сказал Ульфу: что тебе сказано, то и делай.

Дружина же, на все это глядя, хохотала.

Тут дядя Ульф еще злее стал и сказал, что ежели брат сравнял его в цене с тупым гепидом, то незачем ему, Ульфу, такой брат. А ежели он, Тарасмунд, приехал на его, ульфовы, несчастья любоваться, то пусть любуется.

И в пол уставился своим единственным глазом.

Тут отец мой Тарасмунд, потеряв самообладание, вскочил и на Ульфа кричать стал. А что кричал - того не помнит.

Тут все кричать стали - у каждого свое мнение нашлось.

Теодобад же грохнул кулаком по столу и так заревел, что все голоса прочие своим ревом перекрыл: слово было сказано, и Ульф больше не раб. "Пошел вон, Ульф!"

Ульф и ушел.

Дедушка Рагнарис спросил, куда ушел Ульф. Тарасмунд же ответил, что Ульфа не нашел.

Высидев положенное на пиру (ибо не мог Тарасмунд, не оскорбив Теодобада, сразу же вскочить и следом за братом бежать), Тарасмунд отправился искать Ульфа и его семью, но не нашел. Видать, сильно не хотел Ульф, чтобы его нашли.

У ворот же бурга сказали, что Ульф с семейством прочь подались.

Тарасмунд на коне бросился Ульфа по степи искать, но и в степи Ульфа не нашел. Под утро только возвратился в бург, дождался, пока ворота откроются и забрал Багмса. Поблагодарил Теодобада за гостеприимство, спросил насчет похода.

Тут дядя Агигульф спросил, на кого поход. Тарасмунд ответил, что не решено пока, в какую сторону идти, но поход непременно будет. Дружина к рексу подступает с жалобами: одежда пообносилась, вещи поистрепались, давно обновы не было, пьют из горстей, чтобы в чаше отражения своего не видеть, ибо убоги стали, точно скамары распоследние. Так что непременно по осени поход будет. Ибо Теодобад - муж честный, и голос воинов слышен для него.

С тем и покинул отец мой Тарасмунд Теодобада. И Багмс с ним ушел.

Тут дедушка Рагнарис спросил: гепид где?

Тарасмунд коротко ответил, что отпустил, мол, гепида на все четыре стороны.

Дедушка Рагнарис на ноги поднялся, долго, тяжким взором глядел на моего отца. Потом молвил, как обрубил: "Дурак!" Повернулся и прочь пошел, палкой стуча.

НАШЕ СЕЛО

Наше село большое. В нашем селе четырнадцать дворов.

В нашем селе живут дедушка Рагнарис и вся наша семья; Хродомер и его семья (наша семья больше хродомеровой, но хродомерова старше). Хродомер первым пришел на эту землю и сел здесь.

Кроме того, здесь живет Агигульф, отец Фрумо. Отец Агигульфа пришел сюда за Хродомером. Сейчас отец Агигульфа уже умер. Раньше же агигульфова семья жила в бурге. Но у них с Аларихом, отцом Теодобада, вышла ссора, вот они и ушли. Отец Агигульфа был у Алариха один из лучших дружинников, но нрав имел строптивый. Сейчас этот Агигульф наш родич, потому что мой брат Ахма женат на его дочери, кривой Фрумо.

Много зим назад в нашем селе был один мудрый человек (аланы его потом зарезали). Агигульф его приветил. Агигульф верит в Бога Единого. И еще он верит, что накормив чужого человека, кормит тем самым Бога Единого. Агигульф часто опечален тем, что в нашем селе редко бывают незнакомые люди и ему не удается накормить Бога Единого так, как хотелось бы.

(Наш дядя Агигульф советует этому Агигульфу кормить

Бога Единого так, как предки наши делали: убить быка, устроить пир. Но тот Агигульф только печалится и говорит, что Бога Единого так не накормишь.)

Тот мудрый человек предсказал Агигульфу, что от потомства агигульфова родится муж, который превзойдет и отца агигульфова, и Алариха, и Теодобада. Случилось это в те годы, когда наш дядя Агигульф был таким же, как я теперь. И теперь Агигульф-сосед все посматривает на дочь свою Фрумо - не брюхата ли.

Наш дядя Агигульф, выпив пива, говорил, что в такой сосуд, как кривая Фрумо, великого мужа вложить, - тут не Ахма-дурачок нужен, а самое малое Тор-молотобоец. И то сомнительно.

Еще в нашем селе живут молодые воины - Валамир, Гизарна и Теодагаст. Эти одной ногой только на земле стоят, а другой ногой - в стремени, в ожидании теодобадова зова.

У Валамира и Гизарны всю родню чума выкосила. Спаслись же они только тем, что в походе были в то время, как у нас чума была. У Гизарны остался только родительский дом, а рабов он потом привел, чтобы было, кому на хозяйстве работать.

У Валамира чума обошла двух старых рабов, которые его самого еще ребенком помнят.

Гизарна пришел в наше село не очень давно - незадолго до чумы. Раньше он и его семья жили в другом селе, но то село пожгли гепиды. Братьев гизарновых перебили, а сестер гепиды с собой увели. Отец же Гизарны пошел с другими мстить за сестер своих сыновей и не вернулся.

Гизарна со своей матерью и домочадцами, которые от гепидов спаслись, подались к Теодобаду в бург. Дорога же в бург лежала через наше село. Так они и остались в нашем селе.

Валамир - ближайший друг нашего дяди Агигульфа. Отец валамиров давно уже погиб, Валамир был еще мальчиком, младше, чем я сейчас. Тогда под отцом Валамира конь понес; отец Валамира грянулся с коня об землю и сломал себе шею. Мать же Валамира жила после этого долго, но детей больше не рожала, а когда чума была в селе, от чумы умерла. Валамир вернулся из похода в село и тоже занедужил, но потом поправился.

Ардасп, родич Агигульфа, отца Фрумо

НАШЕ СЕЛО

Наше село большое. Наше село стоит на холме. Внизу течет речка. Через речку есть брод. Все деревенские знают, где этот брод.

К северу и югу от села низина. Туда Од-пастух и мой брат Мунд гоняют деревенское стадо пастись.

На закат от села, по склону холма и за холмом - пахотные земли.

Берег у речки с нашей стороны высокий, а со стороны курганов берег низкий. Сколько на низком берегу насыпано курганов - не разобрать, потому что иные курганы почти стерлись, и сейчас никто не скажет, курган это или холм. Дедушка Рагнарис говорит, что курганов семь. Последним насыпали курган Алариха.

Аларих бился с аланами, когда те приходили на эту землю, и побоище было великое. Наши готы перебили тогда всех аланов, но за то заплатили большую цену - жизнь вождя. Ибо в том бою был смертельно ранен Аларих. Его хотели в бург везти, но Аларих повелел, чтобы здесь его погребли, на земле, за которую умер.