Атенрет
Шрифт:
Воины радостным кличем встретили старейшину.
— Вы были великолепны, — на людях мениолец демонстрировал безропотное почтение.
— Я воспользовался твоим советом, — Ынталпс улыбнулся. — Начало положено. Будем ждать новостей.
В знак согласия атамак кивнул головой.
— В путь, — скомандовал глава племени укадов. — К утру мы должны быть в Малазонте.
Отряд не заставил себя долго ждать. Но прежде вперед выслали дозорных и гонцов. Гонцы, не жалея скакунов, мчались по необъятной степи, неся срочную депешу. Ближайшая
26
— А почему ты решил, что её зовут Анатэ, и она хотела стать пилотом космического истребителя? — Айко нехотя усмехнулась синюшными губами. Её пробирал озноб.
Холод медленно, но верно делал свое черное дело, постепенно убивая людей. Виктор подложил под себя старую походную сумку. Не сидеть же на голом металлическом полу. Девушку посадил на колени и закутал в свою куртку. Так обоим будет теплее.
— Анатэ? — вяло переспросил он. — Пусть будет Анатэ.
— А по поводу художников ты здорово придумал. Если ты прав, то у атенретцев большие проблемы с художественно-графическими способностями.
— Нет. Графические способности это одно, а художник у них — совсем иное понятие… это выше…
— Витя, — девушка забеспокоилась и вскочила на ноги. — Ты замерзаешь. Встань, походи немного.
— Не хочу.
— Надо размяться.
— Нет, все нормально.
— Уверен? Ты слишком вялый и сонливый. Поднимайся.
Японке удалось растормошить напарника. Какое-то время они бродили вокруг криогенной камеры. Тело знобило. Конечности покалывало. Ноги почти не слушались. Внимание притуплено. Лень одолевает. Хочется лечь и поспать немного.
А под толстой прозрачной крышкой саркофага лежит их сверстница. Лежит уже давно. Лицо безмятежно. Лишь в уголках промерзших губ застыла ненавязчивая улыбка.
— Как ты думаешь, — вдруг спросил Новиков, оторвав взгляд от покойной и повернувшись к Айко, — зачем сохранили её плоть?
— Вспомни легенду.
— Неужели прежние атенретцы сами выдумали легенду? Ведь они не дикари, образованные люди, не агрессивны, уважали друг друга.
— Да, а единственная встреча с инопланетянами обернулась катастрофой.
— Через чур мягкий народ. Их религия проповедовала высокие общечеловеческие ценности. Люди безоговорочно верили. Как можно быть настолько набожным и в то же время… Даже когда пришли итроники, они продолжали верить, не взирая ни на что, искренне считали, что бог Солнца не даст их в обиду. Их сгубило благородство, честность и религия.
— Зато они не были такими бездушными, как мы, земляне. Не старались расширить пределы Атенрета до масштабов Галактики. Не ломились в чужой монастырь со своим уставом.
Айко подошла к парню.
— Витя, мы, наверное, умрем. Да?
— Не выдумывай, — Новиков обнял девушку. — Мы будем жить. Нас скоро найдут.
И тут произошло чудо, как в сказке. Небеса Атенрета услышали мольбу заточенных в подземелье людей,
— Мисс Сайто, где вы? — неожиданно раздался из коммуникатора встревоженный голос профессора Коллинза.
— Мистер Коллинз, мистер Коллинз, — хрипло закричала Айко. — Я так рада слышать ваш голос.
— Взаимно. Что произошло? Мы не можем найти вас. Куда вы пропали? Мистер Умаалон беспокоится. Когда вы с Виктором появитесь?
— Как только выберемся из этой проклятой комнаты.
— Какой ещё комнаты?
— Металлической. Мы осматривали погребальный зал. Неожиданно стена, оказавшаяся дверью, распахнулась. Нам стало любопытно. Вошли в комнату. А дверь закрылась…
— Очень весело.
— Нам тоже, — Айко артистично всхлипнула.
— И что вы нашли в этом помещении, если не секрет?
— Вы мне не поверите. Здесь стеклянный саркофаг, точнее сказать не могу, но похоже на криогенную камеру. А в саркофаге лежит молодая девушка. Комната герметичная, стерильная, ни пылинки, ни соринки. Вот только холодно, температура намного ниже нуля. Мистер Коллинз, мы замерзаем. Помогите нам. Мы не можем открыть дверь. Пожалуйста…
— Айко, не паникуй, — Новиков попытался успокоить напарницу.
— Черт возьми! — вылетело из коммуникатора. — Оставайтесь там! Мистер Умаалон, где вы? Мистер Умаалон!
— Оставайтесь там, — передразнила девушка, отключив коммуникатор и ещё крепче прижавшись к Виктору не то от страха, не то от холода. — Как будто мы можем куда-то уйти.
27
— Дочь моя! — воскликнул сын Солнца, без предупреждения ворвавшись в покои Анатэ. — Как ты могла так поступить? Атенрет будоражат слухи.
— Не ругай меня, — девушка поднялась с кресла и кинулась в объятия отца. Она так давно не видела папу, соскучилась.
Отец нежно обнял непослушного и уже взрослого ребенка, провел рукой по волосам…
— Постриглась? Эх ты, конспиратор, — мягко произнес он и добродушно рассмеялся.
Они присели под сенью раскидистой анатагны. Правитель долго расправлял складки длиннополого красно-зеленого одеяния — официального наряда местоблюстителя бога Солнца, а затем, тяжело вздохнув, приступил к нравоучительной беседе.
— Я прошу тебя, Анатэ, больше не совершай подобных ошибок. На тебя смотрят подданные. Смотрят даже тогда, когда ты об этом не догадываешься. Они скрупулезно оценивают твои поступки. Если взглянуть на ситуацию с высоты общечеловеческой морали, то мне не за что тебя ругать. Подданные в восторге. Прилив патриотических чувств. Дочь Солнца покинула уютную загородную резиденцию и наравне с простыми смертными решила защищать в бою нашу прекрасную Родину. Но с другой стороны, Анатэ, ты не принадлежишь самой себе, ты один из символов нашей государственности. Ты не имеешь права обманывать подданных. Твои поступки должны быть открыты и честны. Ты обязана быть примером для подражания.