Атолл
Шрифт:
Джон Кейн поднялся на палубу, собственноручно отдал швартовы. Поднял стаксель, и когда яхта, влекомая ночным бризом, отошла от причала, поставил грот и сел у штурвала. Выйдя из бухты, он по приборам взял направление норд-ост, и яхта, слегка накреняясь, пошла крутым бейдевиндом в открытый океан. Ночь впереди была непроглядная. Моросил мелкий дождик, ветер дул ровный, волна была умеренной. Берег, сиявший огнями, удалялся.
* * *
– Почему не точно держите курс?
– спросил террорист, неожиданно возникнув за спиной Кейна. Джон Кейн оглянулся. Террорист выглядел здоровым, держался почти прямо. Только глаза были красными от бессонной ночи и на впалых щеках, вчера гладко выбритых, уже синела быстрорастущая щетина.
– Ветер встречный, - отвернувшись к штурвалу, ответил Джон Кейн, - иду галсами.
– А если моторы включить?
– У меня в баках на донышке, - соврал Джон (пока движок не запущен, топливомер не работал).
– Вы же не дали мне заправиться...
– Ну, ну, - почти добродушно ответил террорист и прикрыл ладонью пистолет, чтобы его меньше мочило дождем.
Он не расставался с оружием, как дитя с соской. Даже по началу конфисковал ружье, висевшее у Джон в каюте. Но потом, не найдя к нему патронов (о тайнике Джон, разумеется, молчал), бросил его в носовой трюмный отсек, запер люк, а ключ держал при себе. И еще он разбил рацию, которая была в рубке. Идиот паршивый!
Что он задумал? Что ему надо? Эти и другие вопросы вертелись в голове Джона во время его одинокой вахты за штурвалом. Вообще-то можно было поставить автопилот и пойти спать, но террорист не разрешил. Сам мучился и других мучил своей подозрительностью. И, mezhdu prochim, правильно делает. Едва он уснет, Джон Кейн свяжет его и сдаст в островной комиссариат.
Они не слишком-то расторопны, местные силы правопорядка. Если что-то где-то произошло, и преступники разбегаются с места преступления, надо было сразу задействовать береговую охрану, закрыть порт и стоянки, выслать патрульные катера. Может быть, потом они так и сделали. Но опоздали. Вот ведь он отчалил на своей яхте, и никто его не остановил. Неужели все так плохо, что им даже не до преступников. Может, там идет бой за Президентский Дворец? Впрочем, когда отчаливал, никакой пальбы слышно не было. Что совершил, этот странный, неразговорчивый человек
А может, так:
Террорист... нет, пусть он будет агентом АНБ, под видом гостя пробирается в Президентский Дворец. У него задание - убить президента Куллала Манолу. За то, что тот все чаще стал смотреть в сторону Южной и Центральной Америки, вместо того, чтобы смотреть в сторону Америки Северной. У США свои виды на архипелаг. А президент Куллал Манолу стал неуправляемым, поверив в сказочку о независимом государстве.
Итак, агент под видом одного из послов, приближается к президенту, достает пистолет, стреляет. Президент убит или тяжело ранен. Начинается паника. Агент пытается скрыться, и ему это удается (ей-ей - бондиана!). На пристани его ждет скоростное судно, которое должно было взять его на борт после проведения операции. Все идет по плану. Агент на борту. Можно рвать когти. Но у напарника (он же, возможно, и ответственный за операцию) иное представление о благополучном финале операции. Ответственный напарник достает пистолет и стреляет в живот ничего не подозревающему товарищу...
Нет, тут неточность. Профессионал не стреляет в живот, он стреляет либо в сердце, либо в голову. Так было и на этот раз. Но тот, кого хотели убрать, тоже был профессионалом, может быть, еще лучшим. Он успевает отбить оружие, но не до конца. И вот тогда пуля попадает ему в живот. По-видимому, он сам прыгнул за борт, иначе бы его добили. Агент ныряет и, сколько хватает дыхания, остается подводой. Ночь, ничего не видно, искать некогда, на острове поднята тревога, надо уходить, пока не поздно. Напарник надеется, что агент все-таки мертв, а раз так, то и концы в воду. Буквально.
Можно считать, операция выполнена безупречно. Быстроходное судно уносится в ночи с веселым напарником. Он предвкушает награды и всяческие почести за блестяще проведенную операцию. И его не будет мучить совесть по поводу убитого им друга. Который, наверняка, выручал его из беды. Всякое бывало... Но служба есть служба. Приказ есть приказ. Еще до начала операции ответственный знал, что другом придется пожертвовать. Но в АНБ законы суровые. Ведь речь идет о безопасности лучшего в мире государства, оплота всего цивилизованного мира. Тут сантименты не уместны. Более того, просто преступны. О чем тут говорить? Агент должен умереть, и он умрет. Похороны пустого гроба с воинскими почестями - за счет государства...
Джон Кейн вынырнул из писательского бреда, как ныряльщик, у которого кончился кислород в легких. "Агент АНБ" сидел в шезлонге на носовой палубе и, свесив голову на грудь, дремал. А, может, спал?
Джон хотел было проверить, бросил штурвал и решил подкрасться к уснувшему. Но едва он сделал несколько шагов к намеченной цели, как очередной порыв ветра сбил яхту с курса. Паруса сразу заполоскало. От шума агент поднял голову. Потом повернулся к хозяину яхты и махнул рукой, указывая направление - мол, не спи за рулем, чудило, держи курс.