Атомка
Шрифт:
— То есть убийца — химик…
Кто-то прошел по коридору за их спинами, дверь приоткрылась, и Поль помахал рукой одному из своих собратьев, заступившему, видимо, на ночное дежурство.
— Может быть, да. Но послушай, что было дальше. Дальше, решила следственная группа, безжизненное тело в обоих случаях помещали в ванну, наполненную водой из крана и достаточно большую для того, чтобы вода эта могла через естественные отверстия попасть в кишечник. И только потом тело вынимали и везли к озеру. Тот, кто перевозил трупы, явно хотел замаскировать причину смерти.
— Бессмыслица какая-то!
— Следователь у нас ты, не я. Чтобы покончить с протоколами, добавлю: состояние первого трупа говорило о том, что от момента смерти до обнаружения тела прошло примерно десять часов. То же и во втором случае. И там и там — никаких подозреваемых. Только кое-какие зацепки.
— Какие же?
— Люк Мартель вроде меня, так же любит копнуть поглубже, ну и, поскольку «утопленница» его заинтересовала, он полез в папку с уголовным делом. И… — Поль выдвинул ящик и помахал перед Люси пачкой листов распечатки. — Догадалась?
— Только не говори, что…
— Именно это и скажу. Перед тобой — копии основных материалов гренобльского дела, присланные прямо из тамошней уголовки. Я думал, на вскрытие придет Франк, и знал, что ему это будет интересно. Так что можешь прихватить их вместе с двумя протоколами сегодняшней аутопсии.
— Ты гений, Поль!
— Не уверен, что делаю тебе подарок, но думаю, бумажки вам пригодятся. Кстати, Кристоф Гамблен пытался их раздобыть, но судмедэксперт не дал ему протоколов, и тогда он обратился в городской угрозыск. Теоретически ему не должны были дать доступа к делу, но мы же с тобой знаем, как часто бывает… Словом, журналист наверняка получил нужную ему информацию. Надо это проверить.
Шене улыбнулся, встал, снял с вешалки темно-синий пуховик и надел его. Взял черный кожаный чемоданчик, сунул под мышку папки.
— Не забудь отдать пробирки токсикологам. Ребята ждут.
Он позвенел ключами, показывая, что торопится. Люси тоже поднялась и вышла вслед за Полем из комнаты, унося с собой пробирки и досье с протоколами. Шене запер дверь, они попрощались с ночным охранником, и Люси еще раз поблагодарила этого славного человека за шоколадный пончик.
На улице Поль застегнулся до подбородка, стянул шнурок капюшона, спрятав под ним влажные волосы, и взрыхлил мысками ботинок белую целину. Буря не утихала, снежные хлопья сносило ее порывами то в одну сторону, то в другую.
— Похоже, этому не будет ни конца ни краю… Черта с два доберусь до дому, — сказал Шене, задумчиво глядя на свой седан. — А ты на машине?
Люси кивнула в сторону «Пежо-206»:
— Да, но лучше бы приехала на метро: добираться до Аи-ле-Роз по такой погодке — мало удовольствия. К тому же, сам знаешь, надо сначала забросить в лабораторию пробирки.
Поль достал брелок, в темноте замерцали и угасли огоньки — сигнал, что система защиты автомобиля от угона выключена.
— До скорого.
— Только не забудь, что мы договорились встретиться у Франка.
— У Франка? Ах да, конечно-конечно. Позвони, ладно? Договоримся о времени — и напьемся.
Судмедэксперт, стараясь ступать осторожно, направился к седану и вскоре пропал из виду. Люси села в свой «пежо», закрылась
Люси вздохнула. Необъяснимые преступления, нераскрытые дела десятилетней давности. Исчезнувшая невесть куда журналистка, которая вела расследования, и ее развороченная квартира. И другой журналист — он раскопал дела об убийствах, замаскированных под утопление, и тоже был убит, засунут в собственный морозильник. Перепуганный насмерть маленький бродяжка со следами травмы. Какая связь между всеми этими фактами?
Она взглянула на газеты, лежавшие на пассажирском сиденье под пробирками с образцами тканей. Было же еще два номера — из региона Прованс–Альпы–Лазурный Берег… А что, если убийца перебрался туда? Что, если у него было не две, а четыре, пять, десять жертв?
На кого вышел Гамблен, о чем догадался, обрекая себя на пытки и смерть в муках?
Пока согревалась машина, Люси решила хоть на минутку заглянуть в папку с материалами, присланными из полиции Гренобля.
После долгих месяцев следствия были сделаны очевидные выводы. Обе жертвы — брюнетки с ореховыми глазами, обеим около тридцати, высокие, стройные… и лыжницы! Гренобльским следакам удалось найти и еще одну связь между ними: обе женщины часто приезжали на горнолыжную станцию Гран-Ревар, неподалеку от бальнеологического курорта Экс-ле-Бен. Одна из них жила в полусотне километров от Экса, в дыре под названием Сессьё, другая в Анси, но часто наезжала в Экс и останавливалась в гостинице «Ле Шанзи».
Где только не искали полицейские! Опрашивали отдыхающих, туристов, рестораторов — тщетно, даже следов убийцы найти не удалось. Тем не менее интуиция им подсказывала, что обе жертвы были похищены из дому. Вторая-то наверняка. На полу около ее кровати валялся ночник с разбитой лампочкой, однако ни дверь, ни окна не были взломаны. Убийца воспользовался ключом? Он был знаком с жертвой?
Проглядев бумаги по диагонали, Люси попробовала подвести итог. Женщины, похожие внешне, и обеих, возможно, похитили из дому, не взломав дверей. Горнолыжная станция, которую обе жертвы, жившие от нее неподалеку, регулярно навещали в течение нескольких лет. Убийца, похоронивший тела в ближайших к месту жительства жертв озерах.
«Этот тип — местный, — подумала Люси. — Он точно пересекался с обеими девушками, точно знал, где и когда их можно найти».
Она посмотрела на часы и набрала телефон матери — рассказать, что новенького, и узнать, как поживает Кларк, лабрадор, который раньше принадлежал Люси. Было поздно, но Мари Энебель никогда не ложилась раньше полуночи. Мать с дочерью немножко поговорили, и дочь пообещала во время рождественских каникул приехать на Север.
Потом, тронувшись наконец с места, она медленно повела машину к набережной Орлож.