Атомная крепость
Шрифт:
4
Первая мысль была: на ветряной электростанции все-таки выявилась охрана. В самом деле, Империя — жуткий тоталитарный монстр, а тут на мощнейшем энергетическом объекте в плане стражников шаром покати. Да их тут должно быть натыкано у каждого «вентилятора» по взводу. Тем более берег моря. А вдруг…
Ладно, раз уж стража соизволила пробудиться хотя бы в связи с ядерным взрывом, надо валить отсюда как можно дальше и как можно быстрей. Благо, он и в самом деле не забрался наверх, поближе к генератору. Стреляют где-то в стороне. Похоже, не по нему, а по кому-то другому или для профилактики. Но все-таки в какую сторону
Бюрос-Ут заметался из стороны в сторону как курица, у которой все мозги уместятся в наперсток. Как следствие, он снова зацепился ногой за какой-то кабель. Перелетел через него, грохнулся оземь. Хотел вскочить снова, но почему-то сообразил, что делать этого сейчас ни в коем случае нельзя.
Поблизости кто-то что-то крикнул. В стороне отозвался другой голос. Бюрос лежал ни жив ни мертв. Кто-то бесшумно — он просто чувствовал, а не видел — проскользнул во тьме поблизости. Звякнуло что-то металлическое. Вдали протараторила короткая автоматная очередь. Кажется, вдалеке вскрикнули, и сразу же хлопнули два одиночных выстрела. Кто-то другой — Бюрос его не только не слышал, но и не чувствовал — хмыкнул, потом громко сплюнул.
— Наши подстрелили «гума», — вслух констатировал этот неизвестный и хохотнул.
Бюрос-Ут обомлел. Эта тень разговаривала на ноюйском языке! Бюрос весь обратился в огромное настороженное ухо.
— Имперцы совсем офонарели. Хоть бы для блезиру дот на берегу разместили, что ли? Ни охраны, ни фига.
— Помолчи, Хютлю, — прервал второй. — Я тут недавно кого-то наблюдал.
— На двух или на четырех? — опять хохотнул первый голос.
— Заткнись! Говорю же — видел! Может, сторож какой или…
— Лучше бы сторожиха, да помоложе! — снова зашелся первый.
— Если не заткнешься, я доложу Кусме-Ру, — зло сказал второй. — Смотри в оба. Этот гад где-то здесь затаился.
«А речь не про кого-то, а про меня, — в отчаянии подумал Бюрос-Ут. — У них наверняка тепловые пеленгаторы, сейчас меня… Или кабели тоже нагрелись?»
Прошло две, три, а может, и целых десять минут. Бюрос-Ут совершенно потерялся во времени.
— Гажым-Ик! — позвал вроде бы первый голос с совершенно неожиданной стороны. — Тратим время на поиск какого-то одного гада. Лейтенант нас и правда отметелит. Пора закладывать заряды. Когда рванет — этого придурка все равно задавит чем-нибудь. Клянусь Сферой Мира.
— Говорю ж тебе, видел, — снова огрызнулся второй и вновь с неожиданной точки. Все-таки перемещались они совершенно бесшумно.
«Это какой-то спецназ, — прикидывал Бюрос-Ут. — Пришли взорвать эти вертушки. Но ведь это же свои. Такой удачный момент больше никогда не повторится. Надо…» Что, собственно, было надо? В смысле, как в этой ситуации с ходу не заработать пулю, чуть только шевельнешься?
Бюрос все еще метался мыслью туда и сюда, когда внезапно обмер от ужаса. Холодное твердое железо больно ткнулось прямиком в его затылок.
— Сайгеа-а ро! — сказали прямо над ним на имперском государственном. Что означало: «Не двигаться!». Затем уже на ноюйском напарнику: — Я взял этого, Гажым-Ик! Что с ним бу…
Бюрос-Ут зажмурился в ожидании выстрела и произнес скороговоркой:
— Не стреляй, солдат! Я свой! Из Ноюи!
5
— А скажи мне, Хютлю-Мо, почему ты не пристрелил этого гума? — говорит самый рослый детина с разрисованным в полоску ваксой лицом. Впрочем, все вокруг перемазаны так же — их не различить ни в жизнь. «„Гума“ — это на десантном жаргоне
— Так я это… господин дважды-лейтенант… щас сделаю, — говорит десантник Хютлю и тут же наводит на Бюроса оружие с коротким, но с сарделечной толщиной стволом.
— Отставить, солдат! — резко командует офицер и заливается веселым хохотом. Оказывается, это у них шуточки такие.
— Гума на нашем разговаривал, вот я и решил… вдруг его допросить там надо или еще как-то, — дополняет Хютлю-Мо.
— Откуда знаешь язык?! — отрывисто рявкает на Бюроса дважды-лейтенант.
Вообще-то Бюросу по-прежнему страшно. Но теперь еще и обидно. Надо же, столько мучился, а пристрелят-то свои. К тому же… Он вдруг вспоминает о рассказе несчастного имперского моряка. О свежесть Мирового Света! Да у него ж в голове бесценная, королевской важности информация! Это придает силы.
— Я ж доложил, господин лейтенант. Я…
Присевший рядом десантник резко тычет чем-то ему под ребро с такой силой, что дыхание перехватывает. Оказывается, всего-то пальцем.
— Дважды-лейтенант, — негромко поправляет спецназовец.
Бюрос не может вдохнуть.
— Поаккуратней, Хауд-Би, — говорит офицер и щерится. Им тут, похоже, весело донельзя.
Бюрос-Ут с ними около часа. Ныне уже рассвело. Чудовищный, вроде бы навечно застрявший в качестве ландшафта гриб над морем давно рассосался. То, что это десант родного королевства, Бюрос не ошибся, но вот морская пехота или армейские диверсанты, понять по камуфляжу никак не получается. Его еще не убили, да и не пытали покуда тоже. Видимо, просто потому, что весь отряд был занят по уши. Как понял Бюрос-Ут, они заминировали все или почти все ветровые генераторы в округе. По крайней мере, они несколько раз хвастали друг другу, кто сколько зарядов прикрутил и на какой высоте. «Вот, заметь вон ту среднюю, — говорили они, тыча перчаточными пальцами. — Срежет ровно на двадцати метрах от поверхности. Спорим на пиво?» То, что его, несмотря на первичную надежду, все равно расстреляют, Бюрос уже даже не сомневался. Он слышал, как они прикончили несколько имперцев вдалеке. Неясно, кто это были. Может, охранники или инженерный персонал. С ними не церемонились совершенно.
А потом они дистанционно подорвали заряды. Это было что-то. Подрубленные башни начали заваливаться в некоей торжественной последовательности.
Чудо энергетики превращалось в скопище лома с присущим своим размерам величавостью. Некоторые «вентиляторы» все еще солидно вращались, даже в падении. Продолжали до самого конца исполнять долг перед не посчитавшим нужным защитить их народом. Теперь, когда огромные пропеллеры надвинулись сверху, их размеры ошарашили. Каждая лопасть имела в длину не менее сорока метров и метров шесть-семь в толщину. В других обстоятельствах впечатление стало бы незабываемым, но сейчас Бюросу было как-то не до восхищения техническими достижениями вражеской метрополии.
— Ты заснул, гума? — неожиданно гаркнул старший отряда. — Может, отщипнуть тебе какой-нибудь пальчик, чтобы не отвлекался?
И тут же у него в руке выявились жуткого вида кусачки. Они были искусственно зачернены, видимо, чтобы не бросать отсветы от прожекторов по ночам, когда диверсанты вгрызаются в чужую многорядную колючку.
— Кто ты такой? Шпион? — кусачки страшно раздвинулись и бесшумно сомкнулись. Пока только в воздухе.
— Так точно, я шпион, — сказал Бюрос-Ут. — Радист-шпион, база приписки тяжелых бомбовозов «Передовая». Ай, нет, уже «Берегиня».