Атомный пирог
Шрифт:
– Я думала, меня удар хватит, ей-богу! – рассказывала она кому-то по телефону. – У тебя телевизор был выключен? Ну, повезло!
Увидев нас, дама попрощалась со своим собеседником. Джон попросил комнату с двумя отдельными кроватями. Дама положила дымящуюся сигарету в пепельницу и принялась листать свою амбарную книгу, ища место, куда вписать новых постояльцев.
– Что, ребята, слушали вы радио в машине? – поинтересовалась она между делом.
– Нет, мэм, – сказал Джон. – А в чём дело?
– Вам очень повезло, вот что я скажу! Пятнадцать минут назад
– Что?! – тут же вырвалось у меня.
– Не волнуйтесь, ребята. Через минуту они передали, что тревога была ложная. Вроде бы какой-то датчик пусков был испорчен и сработал беспричинно… Но за эту минуту меня чуть инфаркт не хватил! Кстати, надо посмотреть не поседела ли…
– Сочувствую, мэм, – сказал Джон. – Ваши волосы в порядке, вы вполне неплохо выглядите.
– Ох, спасибо, приятель!.. Я сейчас заселю вас и что-нибудь выпью. Кошмар… Сразу думаю: надо сказать постояльцам! Хотела бежать и стучаться, а ноги-то ватные! В голове сразу какой-то суп! И про телефон забыла напрочь!
– В гостинице убежище-то есть? – спросил мой брат.
– Есть, конечно, а как же! Глубина сорок футов, на тридцать четыре места, всё как положено. Вон и ключ от него. Надо повесить на видное место. А то, как сообщили это всё, у меня тут же словно мозги отшибло! Забыла, где ключ от убежища! Вот, слава богу, нашла уж… Ваш номер двенадцать. Два доллара.
– Ты не сбежишь ночью? – спросил Джон, когда мы оказались в номере.
– Не смешно, – сказала я. – Лучше скажи: как ты узнал об этом ложном пуске ракеты? Мы радио не слушали.
– С чего ты взяла, что я знал о нём?
– Так ты, что, и это не помнишь?
– Ава, я уже говорил тебе это, но повторю еще раз: ты ведёшь себя странно. Весьма-весьма странно. Я в ванную.
Джон ушёл. Я прилегла на кровать и попыталась обдумать происходящее, но неожиданно вспомнила, что не спала прошлую ночь. Того, как брат вышел из ванной, я уже не услышала.
Следующим утром Джон разбудил меня в шесть часов со словами, что его работу и мою школу никто не отменял. Мы наскоро собрались и поехали.
В этот раз Джон радио включил. Ему было интересно, не будет ли каких-нибудь объяснений вчерашнего происшествия. О том, что творилось с ним самим, брат, похоже, забыл накрепко. Сейчас его больше всего интересовало, не окажется ли ложная тревога специально организованной диверсией коммунистов.
Увы, никаких объяснений в утреннем выпуске радионовостей не последовало. Сказали только вот что:
– Вчерашняя
– Какой еще успокоительный гормон? – буркнула я. – Название есть у него?
– Значит, вот такой, – ответил Джон. – И значит, без названия. Врать по радио не будут. Это ж радио.
– По данным разведки, в Советском Союзе готовятся испытания новой 120-мегатонной термоядерной бомбы. Они могут пройти этой осенью и быть приурочены к 60-летию Октябрьской революции.
– Ха, – сказал Джон. – Бьюсь об заклад, наши ребята не подкачают! Точно к октябрю сделают бомбу в 121 мегатонну!
– До октября еще дожить надо, – тихо ответила я, но мой голос перекрыло новое сообщение диктора.
– Профсоюз горнодобытчиков провел вчера массовую демонстрацию в Вашингтоне. В ней приняли участие более 200 тысяч человек, съехавшихся из тридцати семи штатов. Рабочие требовали выходных пособий и помощи в трудоустройстве в связи с закрытием ряда шахт, последовавшим из-за истощения месторождений.
– Пособий! – фыркнул Джон. – Можно подумать, тех денег, которые платят им их хозяева из Москвы, им недостаточно!
– Откуда ты знаешь, что им кто-то платит?
– Иначе-то как?! Не могут же рабочие быть чем-то недовольны сами по себе!
– Почему? – спросила я.
– Ава! Ты, что, снова защищаешь коммунистов?!
– Всё, молчу.
– Вчера на концерте скандально известного певца Элвиса Пресли в городе Вилко произошла потасовка буйных фанатов. Свалка, устроенная антиобщественно настроенной молодёжью, вошедшей в раж под негритянские звуки и обезьяньи вихляния так называемого музыканта, привела к тому, что контрабасисту разбили инструмент, а сам он оказался в больнице со сломанной ногой.
– Идиоты, – сказал Джон. – Всё. Это клиника.
– Но всё было не так!
– И как же было?.. Интересно знать, ты тоже в этом всём участвовала? Контрабас ломала? Или ногу?
– Джон, не неси ерунду! Они всё переврали! Понимаешь, там прилетел какой-то летательный аппарат, который хотел забрать Элвиса, но зацепил контрабас, и…
Встретившись глазами с обеспокоенно-презрительным взглядом брата, я осеклась. Ему не стоило даже и говорить, что он мне не верит, это было и так ясно. А мне не стоило и начинать всё это рассказывать…