Аттика
Шрифт:
– Нет, есть, – уверенно сказала Хлоя. – В зоопарках и охотничьих заказниках. И мир снаружи – это не только Англия. Волки, например, совершенно точно водятся на Аляске.
– Ну это мы еще посмотрим, – сказал Джорди, который не желал сдаваться так легко. – Мы еще увидим. Что-то же их всех убило, это совершенно точно.
– Может быть, не убило, а просто заставило их уйти, – сказал Алекс, который вообще жалел, что заговорил об этом, потому что Хлоя и Джорди накинулись друг на друга. – Может, это была болезнь или что-то еще.
Все трое в ужасе посмотрели на свои руки.
– Не трогайте ничего, – пробормотала Хлоя, вытирая свои руки о джинсы. – Не облизывайте
– А кто облизывает пальцы? – спросил Алекс.
– Ты грызешь ногти, – отметил Джорди. – Я видел.
Они нашли ближайший зонтик с водой и тщательно вымыли руки. Хлоя хотела бы вымыть все тело, но она понимала, что это невозможно, если только они не найдут еще один водяной бак. Пока мальчики мылись, она смотрела на пустую деревню. «Если бы всех жителей убили или они умерли от болезни, то повсюду должны были бы валяться тела», – подумала она. Тел нигде не было видно. Тогда Хлоя вспомнила, что Джорди говорил о волках. Может быть, это были не волки, а что-то еще, какие-то чудовища с телами из старых кухонных раковин, зубами из пробок и розетками вместо глаз? Такое чудовище могло заглатывать жителей деревни целиком, не оставляя никаких следов.
Алекс уселся на стопку книг и начал изучать свои ногти.
– После того как ты сказал об этом, мне действительно хочется их грызть, – пожаловался он Джорди. – Раньше я этого не делал.
– Психологическая реакция, – сказал Джорди, садясь рядом с ним. – Если я теперь скажу «лакричные конфеты», что тебе захочется сделать?
– Погрызть ногти.
Хлоя села около Алекса и полезла в свою сумку за бутылкой с водой, которую она там носила. Доставая ее, она зацепила фотоальбом за шелковый шнурок, который висел на его корешке. Альбом взлетел в воздух и, упав на один из буфетов, открылся. Фотографии коричневого цвета разлетелись во все стороны, так как клей, которым они были приклеены, от времени потерял свои свойства. Они падали на пол, как осенние листья, и собирались около ног детей. Алекс засмеялся и поддел их ногой, чтобы посмотреть на этот необычный листопад еще раз. Некоторые фотографии падали лицевой стороной вверх, другие – изнанкой. Вдруг Хлоя бросилась вперед и схватила одну, заметив слова, написанные на ее обороте.
– Ефрейтор Джон Грэнсом! – воскликнула она. – Смотрите!
Она перевернула фотографию и на ней увидела слегка нечеткое изображение очень молодого неулыбающегося мистера Грэнсома. Его было трудно узнать, но на обороте было написано, кто это, поэтому Хлоя нашла в нем знакомые черты. Мистер Грэнсом был одет в военную форму и офицерское кепи и гордо демонстрировал одну полоску на рукаве. Он полуприсел на одно колено и слегка косился на свое плечо. Форма выглядела совсем новой, поэтому Хлоя решила, что фотография была сделана до того, как мистер Грэнсом покинул Англию и отправился воевать в другие страны.
Они подобрали другие фотографии и начали их разглядывать. На многих были люди, которых Хлоя не знала, – люди постарше в очень старомодных ботинках, костюмах и бесформенных платьях. На других фотографиях, бесспорно, был мистер Грэнсом. На нескольких из них он стоял рядом с молодой красивой женщиной, одетой в платье в горошек. Они решили, что это и была Сьюзен. Она выглядела счастливой рядом с улыбающимся мистером Грэнсомом в брюках с пузырями на коленях и вязаной безрукавке с зигзагообразными полосками. Рядом с ними была собака, дворняга, которая выглядела диким зверем, хотя в действительности она всего лишь игриво прикусила отворот брюк.
Джорди выглядел озадаченным.
– О чем ты думаешь? – спросила Хлоя. –
– Ну, – сказал он, глядя на фотографию, которую держал в руке, – это ведь может быть совпадением?
Хлоя пожала плечами.
Их прервал громкий крик Алекса, в котором слышалось ликование.
– Что вы скажете об этом? – прокричал он, помахивая какой-то бумажкой. – Смотрите, что я нашел!
Глава 5. В поисках позолоченного бюро
Алекс нашел запечатанное в конверт письмо, которое было вложено между страницами альбома. Он радостно показывал на дату отправления на конверте:
– Марка, должно быть, редкая. Письмо отправлено в сороковые годы двадцатого века.
– Это вовсе не означает, что марка имеет какую-либо ценность, – сказала Хлоя. – Ценность зависит от того, сколько марок было выпущено. Дай-ка мне посмотреть.
Хлоя взяла письмо и внимательно осмотрела марку, хотя она вовсе не так хорошо разбиралась в этой области и знала ничуть не больше, чем ее брат. Но одна вещь показалась ей необычной. На марке и вокруг нее было несколько разных отметок о франкировании, совершенном в трех разных странах. Но по виду конверта можно было сказать, что письмо никогда не открывали. На лицевой стороне был написан адрес: «Ефрейтору Дж. Грэнсому, Шталаг 21, Шайнфельд, Германия». Перевернув конверт, Хлоя увидела на обратной стороне штамп: «Адресат не найден – возвращено отправителю».
– Это письмо мистеру Грэнсому, – изумленно сказала она. – Оно старое, посмотрите, как пожелтела бумага.
– Да бог с ней, с бумагой, что там насчет марки? – нетерпеливо спросил Алекс. – Она имеет какую-нибудь ценность, сестренка?
– Не знаю, – сказала она. – А что такое Шталаг?
– Лагерь для военнопленных в Германии, – быстро ответил Джорди. – Твоя проблема в том, что ты не смотришь фильмы про войну. Например, «Шталаг-17». Там рассказывается об одном офицере, который бежал из лагеря…
– Пожалуйста, остановись! – простонала Хлоя. – Когда ты начинаешь говорить о фильмах про войну или про ковбоев, тебя не остановить. Все дело в том, что это письмо мы нашли в альбоме Сьюзен. Должно быть, она написала его мистеру Грэнсому, когда он попал в плен в Германии, но он так его и не получил. Возможно, его переводили из лагеря в лагерь или что-то еще случилось, но письмо переслали назад, возможно, через Красный Крест в Швейцарии. А когда она получила его нераспечатанным, она, наверное, подумала, что мистер Грэнсом умер.
– Держу пари, эта марка дорого стоит, – сказал Алекс.
Джорди выхватил письмо из рук Хлои и, к ее ужасу, надорвал конверт, а затем достал из него два листка писчей бумаги.
– Джорди, ты не должен так делать! – закричала Хлоя, пытаясь отобрать письмо назад.
– Почему это?
– Ты же мог повредить марку! – набросился на Джорди Алекс. – Просто порвать ее пополам, открывая конверт таким образом.
Джорди не обратил никакого внимания на своего сводного брата.
– Хло, – сказал он, – это письмо пролежало здесь шестьдесят лет и, возможно, пролежало бы еще столько же, если бы мы его не нашли. Мы отдадим его мистеру Грэнсому, если… когда мы выберемся отсюда. Но в нем могут быть какие-то подсказки, например, о том, как найти часы. Мы же не можем узнать об этом, не прочитав письмо, так ведь? Я хочу испробовать любые пути, которые могут помочь нам вернуться домой. Ты со мной согласна?