Аутодафе
Шрифт:
– Нужно подкрепление.
– Нет подкрепления. Мало того – звенья Мельника и Крысолова я у тебя забираю. Зашевелились регионы… Первая ласточка – в Казани.
– И какими силами прикажете действовать??!
– Есть у меня креатура… – с сомнением сказал обер-инквизитор: расставаться с последним резервом ему не хотелось. – Командир батальона вневедомственной охраны. Пустишь в дело его парней в самом крайнем случае.
Он протянул запечатанный конверт.
– Здесь его координаты и пароль активизации.
– Ребятишек на убой… Вместо батальона дайте хоть пару «ос».
– Нет.
– Хоть Диану…
– Хватит
Лесник взял папочку, направился к дверям. Юзеф сказал ему в спину:
– Кстати, в Сибири, похоже, нашлись следы Сморгони. Не вовремя… Но расхлебаем эту кашу – займешься ими. Всё-таки ты шесть лет пытался их разыскать. Тебе и заканчивать…
– Сморгонская Академия? Их же окончательно добили в семьдесят девятом? – переспросил Лесник.
Действительно, перед каждой его командировкой в Сибирь среди прочих заданий обер-инквизитор ставил и дополнительную задачу: брать на заметку любой след, способный привести к странным людям, весьма и весьма интересующим Новую Инквизицию. Но Лесник всегда считал Сморгонь мифом – вроде золотого эшелона Колчака или клада Чингисхана. А настойчивые напоминания Юзефа о ней – мнительностью.
– Значит, не добили. Значит, не окончательно. К тому же Академию и до того якобы уничтожали дважды – в восемнадцатом веке и в девятнадцатом… Ладно, не до них. Приступай к работе по Генштабу.
Юзеф потянулся к телефону, считая разговор законченным. Однако, когда за Лесником закрылась дверь, передумал. Вновь пододвинул к себе последний документ – тот самый, с пометками красным карандашом. Написал несколько строк быстрым почерком, нажал кнопку, вызывая референта…
В любом случае Инквизиция уже выиграла. Несмотря на всё дикое напряжение последних суток – сомнений в исходе схватки нет. Военный переворот летом этого года не состоится. И финансовый кризис, и кризис правительственный, и что там еще планировал покойный Буланский – не состоятся. Разрозненные эргастулы действуют без единого плана и руководства, спонтанно, никак не синхронизируя действия во времени, вступая в бой, когда на другом участке сражение уже проиграно… Они обречены. И можно бросить быстрый взгляд назад – проверить, что творится за спиной. Потому что самое опасное сейчас – получить предательский удар от своих…
Через пару минут Юзеф уже говорил в телефонную трубку:
– Алладин? Да, знаю, молодец… Но расслабляться не время. Через два часа борт в Казань. Спецрейс для твоей группы. Так что изволь прибыть за инструкциями… Что? Подкрепления? Алладин… кому сейчас легко? Лесник третьи сутки не спит, потерял половину личного состава – и не ноет, подкреплений не просит. Стась разве только девчонок-секретарш в бой не послал – и тоже не жалуется, работает. Один ты как сирота горемычная… Всё! Жду через тридцать минут! Поспишь по дороге!
Дела минувших дней – III
Сморгонская Академия
(титульный лист отсутствует. Автор неизвестен).
…в основном в записках посещавших Русь иностранцев. Для кителей Европы «медвежьи потехи» были весьма необычным зрелищем.
Горсей, английский торговый представитель при дворе Иоанна Грозного,
Нередко людей для развлечения Иоанна Васильевича зашивали в медвежьи шкуры и травили собаками. Именно так, по версии одной из хроник, был растерзан архиепископ новгородский Леонид…
В Александровской слободе, у царского дворца Иоанна Грозного, перед входом несли караульную службу четыре свирепых «сморгонских медведя». Своих пропускали, на чужих бросались… Подобным же образом опричники обошлись с главой земской Боярской думы князем Милославским. У крыльца его терема были привязаны голодные топтыгины (тоже сморгонские?) – входить и выходить приходилось через заднее окно. Впрочем, Милославский остался жив – произошедшее можно рассматривать как добродушную шутку Грозного.
Термин «сморгонские медведи» нуждается в пояснении.
До конца XVIII века в Белой Руси (находившейся в то время в составе Речи Посполитой) в местечке Сморгонь функционировала так называемая Медвежья Академия – заведение, где профессионально дрессировали медведей. «Выпускники» вызывали такое изумление сообразительностью и чисто человечьим умом, что не раз высказывалось подозрение: в медвежью шкуру зашит человек… Неоднократные проверки не доказали справедливости домыслов.
В России до 30 деревень кормились исключительно «медвежьим промыслом», регулярно закупая медведей за границей, в Сморгони. Очевидно, в неволе сморгонские медведи не размножались либо секреты их дрессировки оставались исключительной собственностью сморгонцев… Известно, что касты «медвежьих скоморохов» всегда были весьма замкнутыми, наследственными.
Не всегда сморгонские медведи отличались столь свирепым нравом, как любимцы Иоанна Васильевича. Знаменитый раскольник протопоп Аввакум в своем «Житии» пишет, как изгнал из села под Нижним Новгородом «плясовых медведей». Причем с двумя медведями схватился врукопашную, одного «ушиб», другого «отпустил в поле». Странные там оказались медведи… Совсем не хищные. Очевидно, в Сморгони существовали различные методики дрессировки зверей – в зависимости от того, для каких целей они предназначались.
Известно, что выступавшие на публике с уморительными трюками сморгонские медведи находились среди густой ярмарочной толпы без ошейников и намордников, заходили вместе со своими вожатыми в кабаки и на постоялые дворы – и посетители этих заведений ничего не имели против такого соседства.
К сожалению, секреты Сморгони утеряны навсегда, а современная дрессировка медведей не идет ни в какое сравнение со сморгонской. В цирках косолапые выступают с малозаметными намордниками, когти сточены до основания. В мемуарах известного артиста Никулина упоминается характерный эпизод: в цирке на Цветном отмечали какой-то праздник, и не совсем трезвая воздушная гимнастка попыталась угостить «дрессированного» медведя куском торта сквозь решетку клетки. Эксперимент закончился плачевно – девушка осталась без кисти руки…