Аутсайдер

Астахов Евгений Евгеньевич

— Знаешь, чем труп Вальторы сейчас похож на просроченный йогурт? — фыркаю я. — Оба воняют, но йогурт хотя бы когда-то был полезен.

В глазах Галадры полыхает безумное пламя. Неужели я перегнул палку? Неудобно получилось.

Я криво ухмыляюсь, пока правая рука уже заживает — культя активно регенерирует кость и мышцы. Через пару минут будет как новенькая.

— Погоди, я ещё одну придумал. Разница между Вальторой и мусором? Мусор хотя бы можно перерабо…

— Всё, с меня хватит! — визжит Галадра, перебивая меня. — Твой поганый язык я вырву первым делом!

Что ж, прелюдия закончена.

Пора переходить к главному блюду.

Матриарх вскидывает руку, и вокруг неё тут же закручивается тёмный вихрь, подёргиваясь фиолетовыми всполохами. Минутой позже сила тяжести в округе начинает сходить с ума, вдавливая тела в грунт.

— Сдохни! — ревёт Архарц, обрушивая свой удар на всё окружающее пространство.

Мощнейшая гравитационная волна, словно цунами, обрушивается на поле боя. В последний момент я активирую Глайд и стрелой уношусь прочь. Замерев у руин одного из зданий, с интересом наблюдаю за эффектом атаки. Пространство позади волнообразно идёт рябью, почва вздыбливается и рассыпается, а сам полупрозрачный вал накрывает Калисту и Эльмодара.

Даже их совершенные тела Супернов с трудом сопротивляются чудовищному давлению. Доспехи Восса мнутся и искривляются, но он уходит телепортацией прочь. Рейнару вдавливает в землю, но она не сопротивляется, а ускользает прямо в почву, как в водную гладь. Секунда, другая, и гравитационный шторм стихает, оставляя после себя впечатляющие вмятины и трещины.

Калиста, пошатнувшись, возникает из земли в другой точке, её тело покрыто ужасающими гематомами, а из множества ран сочится кровь. Вскинув подбородок, она выплёвывает Галадре в лицо:

— Смотри, куда бьёшь, маразматичка престарелая! Я не имею отношения к вашей грызне. Вот и не лезь на рожон, пока тебе ещё есть что терять. Хочешь закончить как твоя дочурка? Я могу это легко устроить!

Краем глаза вижу, как Эльмодар хмыкает — видимо, его забавляет этот обмен любезностями. Что ж, Рэйнара допрыгалась.

Лицо Галадры мгновенно искажается от одного упоминания дочери. Она вскидывает руку — и мерцающая волна устремляется к Калисте. Та пытается скрыться в земле, но её не придавливает, а наоборот утягивает вверх — в невесомость. А через долю секунды пространство вокруг неё наливается невыносимой тяжестью. Мисс Дорцеран, явно недооценившая противника, висит в пустоте, сжимаясь, словно под тяжестью колоссального пресса.

Остатки её бронефличика, не съеденные наноботами, скрипят, не выдерживая нарастающего давления, суставы трещат. Девушка пытается сопротивляться, запускает несколько призрачных клинков в Галадру, но те растворяются в пелене сокрушительной гравитации. Ослепительная радуга призматической способности вспыхивает вокруг несчастной, но закончить атаку она уже не успевает.

Сила тяжести в сотни раз выше нормы сдавливает её со всех сторон. Кости ломаются, тело сплющивается. Бедолага воет от невыносимой боли, но крик почти сразу стихает — опавшие лёгкие уже не могут исторгнуть ни звука.

В финале девушка схлопывается в мясистый комок вперемешку с остатками одежды. Бурлящая сфера гравитации равнодушно отшвыривает её остатки, и вот уже только кровавый истерзанный колобок на камнях напоминает о трагической участи Калисты.

— Крайне неудачный

выбор слов, — негромко констатирую я. — При длинном языке нужно иметь очень быстрые ноги. Это знал ещё Спиди Гонзалес[1].

Вакуум Ноортиса отторгает звук, но от этого безмолвная ярость, полыхающая на лице Галадры, не кажется слабее. Глава Дома Архарц парит над землёй, словно разгневанное божество, и её резкие черты, обрамлённые копной белоснежных волос внутри шлема, прямо-таки излучают праведный гнев.

За спиной Матриарха развевается эфемерная накидка, сотканная из плотных гравитационных нитей, что постоянно крутятся и извиваются вокруг своей хозяйки.

Дроккальфар хищно улыбается — похоже, расправа доставила ей искреннее удовольствие, но голод в её глазах ещё не утолён — я чувствую это нутром.

«Твоя жизнь в уплату за жизнь моей дочери», — такие эмоции исходят фоном от неё. — «Но для начала…»

Глава Дома Архарц, не глядя, простирает руку в сторону Эльмодара.

— Ключи сюда, — холодно приказывает она. — Отдай их, и, может быть, твоя никчёмная жизнь будет куплена этой ценой. Иначе закончишь, как та идиотка.

Однако Восс, похоже, не из тех, кто легко поддаётся запугиванию. Даже если прямо у него на глазах так шустро прикончили Нову. За то время, что Галадра была занята Калистой, его нанороботы успели подлатать покорёженный экзоскелет своего хозяина. Слышен щелчок сервоприводов, и Эльмодар плавно занимает боевую стойку.

— Ты что, всерьёз решила, что я отдам тебе ключи? — насмешливо тянет он. — Я лучше сдохну, чем позволю всякой истеричке помыкать мной, но скорее сдохнешь ты.

Только законченный кретин станет так дерзить противнику, не имея туза в рукаве. Хм, прямо как покойная Рэйнара… Может, невидимка всё же припас какой-то сюрприз для Галадры? Что ж, посмотрим, насколько хватит его самоуверенности.

Восс вскидывает правую руку с торчащим клинком, и из выдвинувшейся под предплечьем секции в Галадру устремляется настоящий поток игольчатых снарядов. Выглядит эффектно, но бесполезно: микроракеты застревают в силовом коконе Гравитурга и тут детонируют, не причинив ей ни малейшего вреда.

Если это всё, что он может ей предложить, то следующая тефтелька будет иметь металлическое покрытие.

А, нет.

Начав в темпе смещаться Глайдом, замечаю невидимые крохотные дроиды уже на подлёте к Матриарху за счёт Спектрального зрения. Сперва их всего с дюжину, но с каждой секундой рой разрастается.

Механизмы похожи на миниатюрных скорпионов, сплошь утыканных полупрозрачными кристаллами арканы. Опасные твари — при виде них инстинкты яро сигнализируют об угрозе. Бешено жужжа, они молниеносно облепляют Галадру.

Первая волна ботов просто испаряется, столкнувшись с защитным гравитационным полем главы Дома Архарц, но Эльмодар, похоже, ждал подобного. Дроиды на миг становятся бесплотными, проникая за преграду, а следом кристаллы на панцирях уцелевших скорпионов вспыхивают алым.

В следующий миг они начинают лопаться один за другим, рассыпаясь снопами искр. Каждая искра — это сгусток плазмы чудовищной температуры, сравнимой разве что с термоядерным взрывом. И все они обрушиваются на Гравитурга.