Авадон
Шрифт:
– Я здесь по делу Петерсена. Меня зовут Лимек.
– А-а-а...
– протянул Залески и сразу поскучнел, утратив интерес к беседе. Он прикончил суп и пододвинул к себе кашу и салат.
– Над чем работал Петерсен?
– Радиоэлектронные системы с обратной связью, - с набитым ртом проговорил Залески.
– А конкретнее?
– Конкретнее?
– Лаборант вызывающе ухмыльнулся.
– Темой диплома Петерсена были функции Лагерра в применении волновых фильтров, если вам это о чем-то говорит...
Манеры лаборанта
– А вы тоже пишете диплом?
– с обаятельно-глуповатой улыбкой спросил Лимек.
– Угу.
– А инженер Петерсен был вашим научным руководителем, верно?
– вкрадчиво уточнил Лимек.
Залески молча кивнул. В его глазах мелькнуло легкое подозрение.
– А теперь Петерсен мертв, - жестко рубанул Лимек.
– Его лаборатория опечатана, тема закрыта, следствие по делу ведут трискели. И ваши шансы, Залески, на защиту диплома так же малы, как и вероятность сохранить за собой место лаборанта. На вашем месте, Эдек, я бы всерьез озаботился вопросом скорого трудоустройства. А мой наниматель, - Лимек забрал со стола визитку Ксавье и покрутил ее в пальцах, - склонен помнить людей, которые оказали ему услугу. Давно они приходили?
– Кто?
– ошарашено спросил Залески.
– Трискели.
– Вчера утром, - выпалил Залески, заворожено глядя на визитку Ксавье.
– Вас уже вызывали на допрос?
Лаборант замотал головой.
– А кого?
– Директора Политехникума, завкафедрой радиоэлектроники и декана факультета кибернетики.
– Значит, скоро ваша очередь...
– меланхолично, словно рассуждая вслух, сказал Лимек.
Залески побледнел.
– А при чем тут я?
– спросил он, будто оправдываясь.
– Мне-то почем знать?
– пожал плечами Лимек.
– Об этом надо спрашивать директора Политехникума, завкафедрой радиоэлектроники и декана факультета кибернетики... А спрашивать в "Трискелионе" умеют.
Мысль об этом окончательно отбила у лаборанта всякий аппетит. Сдвинув поднос в сторону, он воровато огляделся, перегнулся через стол и доверительно сообщил:
– Они не опечатали лабораторию Петерсена!
– Вот как?
– удивился Лимек, пряча визитку в карман.
– И я могу ее осмотреть?
В фойе Политехникума было пустынно и тихо. В углу, под пальмой в кадке, дремал вахтер в фуражке. Лимек и Залески прошли мимо него к лифту и подождали, пока латунная стрелка над кованой дверью доползет до цифры один.
По слухам, в Политехникуме было то ли пять, то ли десять подземных этажей, где размещались секретные лаборатории и проводились исследования по заказу военных. Слухи эти, по-видимому, имели основание - по крайней мере, на панели лифта было с полдюжины таких кнопок, что не
Глядя на лаборанта, Лимек подумал, что Ксавье прав: Залески и Ленца были чем-то похожи. Их объединяло врожденное лакейство, желание угодить, выслужиться... Только Ленц делал это из тщеславия - прислуживая сильным мира сего, он и себя начинал к ним причислять, а на Залески надо было все время давить, поддерживая его в состоянии если не страха, то этакой зыбкой неуверенности в завтрашнем дне.
Они вышли из лифта в абсолютно безликий коридор, и Залески подвел Лимека к такой же безликой двери с матовым стеклом. На стекле была надпись: "Лаборатория 312. Инженер П.Петерсен".
– Это здесь, - произнес Залески и виновато добавил: - Но у меня забрали ключи.
– Замечательно, - пробормотал Лимек.
Он отстранил лаборанта и осмотрел замок - простейший цилиндровый механизм в дверной ручке, мечта гостиничного вора. Но доставать из портфеля отмычки при Залески было бы несолидно... Лимек вытащил складной швейцарский нож, открыл шило, просунул его в щель между дверью и косяком, отжал язычок и толкнул дверь плечом.
– М-да, - сказал он, очутившись внутри.
– Похоже, мы опоздали.
Из лаборатории вынесли все, что не было прикручено к полу или намертво вмуровано в стену. Остался только пустой стол-верстак посреди комнаты, кульман в углу да пустые стеллажи вдоль стен.
– Они все забрали еще вчера. И увезли в больших картонных коробках.
– Это очень полезная информация, - саркастически заметил Лимек.
На стеллажах лежала пыль, очерчивая ровные прямоугольники в местах, где стояли приборы. На стене осталось пятно от тарелки репродуктора. Под ним висела целая гроздь пустых желобов пневмопочты. За верстаком был выпотрошенный стенной сейф с толстой дверцей настежь. Уцелел портрет над кульманом - не казенная литография канцлера Куртца, а любительская акварель, изображающая короля Матиаса в неизменной шляпе-котелке.
– Так чем он все-таки занимался?
– спросил Лимек, пройдясь по лаборатории в тщетной надежде найти хоть что-то. Трискели, похоже, даже пол подмели перед уходом.
– Это - военная тайна...
– робко проблеял Залески.
– Ну, хватит, Залески, - отмахнулся Лимек.
– Одно то, что вы меня сюда привели, тянет лет эдак на пять.
– Я... я не знаю точно всего, - вымучил лаборант, - но, по-моему, они делали на Фабрике радары для башни Сарториуса... или радиозонды. Петерсен постоянно заказывал в отделе снабжения электронные лампы и линии задержки - это такие ртутные трубки для накопления информации.