Аванпост
Шрифт:
— Сабрина…
— Спокойной ночи, Бо, — сказала я, поворачиваясь к нему спиной и лицом к стене. Разговорная часть нашего вечера была закончена.
Бо вздохнул.
— Спокойной ночи, Маленькая печенька.
Может быть, во сне я получу поцелуй, потому что я понятия не имела, что нужно сделать, чтобы получить его в настоящем.
— Доброе утро.
Я слегка улыбнулась Бо и отошла в сторону, но ничего не ответила.
— Сабрина.
Это я тоже проигнорировала. Мое смущение от вчерашнего вечера ничуть не уменьшилось.
— Эй, ты можешь посмотреть на меня? — спросил он. Когда я не пошевелилась, он зарычал.
Я отвернулась от своей чашки с кофе и прислонилась спиной к стойке, скрестив руки на груди.
— Послушай, нам нужно поговорить о прошлой ночи, — сказал он.
— Мы не будем этого делать. Давай забудем о ней.
— Мне было весело прошлой ночью. Я не собираюсь забывать.
Весело? Отказать мне, когда я попросила его поцеловать меня, было весело? Сказать мне, что я не готова к сексу с ним, что бы, черт возьми, это ни значило, было весело?
Смущение превратилось в крайнее унижение, а затем в кипящий в крови гнев. Жар поднялся из моей груди к горлу, но прежде чем я выдохнула огонь, я стиснула зубы так сильно, что заболели зубы.
— Я разозлил тебя, — догадался он.
Открывать рот все еще было небезопасно, поэтому я расширила глаза и энергично кивнула.
— Не могла бы ты объяснить мне, как я это сделал?
Мужчины! Неужели им всегда нужны были женщины, чтобы разъяснять суть вещей? Отлично. Я предельно ясно объясню ему его ошибку. И невинное выражение не поможет ему.
Твердо положив одну руку на бедро, я выставляю вперед три пальца другой, я даю волю своему гневу.
— Номер один. Когда красивая женщина просит тебя поцеловать ее, если только ты не женат, у тебя нет девушки или у тебя чертовски веская причина не делать этого, поступи правильно и поцелуй ее. Номер два. Если ты отказываешься целовать ее, то следом не надо говорить ей, что это потому, что секс между вами был бы невероятным. От этого становится только хуже! И номер три. Когда ты ставишь женщину в неловкое положение, последнее, что тебе следует сказать, это то, что это было весело!
Я добавила четвертый палец, не совсем уверенная, что это повлечет за собой, но он остановил мою тираду, подойдя ко мне и посадив меня на стойку.
— Бо, я ненавижу, когда меня таскают как куклу, — сказала я сквозь стиснутые зубы.
— Замолчи и слушай. Теперь моя очередь. — Он сказал это достаточно громко, чтобы я закрыла рот. Где-то во время моей тирады его невинное выражение лица сменилось разочарованием. — Я сказал тебе, что, если я поцелую тебя, мы на этом не остановимся. Я ни за что не стал бы трахать тебя в тот же день, когда ты сказала мне, что считаешь себя шлюхой. Это моя чертовски веская причина, по которой я не поцеловал тебя прошлой ночью.
Мои зубы перестали скрипеть друг о друга, а спина расслабилась. Это была веская причина. Черт.
—
Мое смущение вернулось, но на этот раз от самой себя. Бо был одним из хороших парней, а я только что сошла с ума и предположила худшее.
— Хорошо, — сказала я, поднимая руки. — Мне жаль. — У меня не было никакого желания драться, и я считала достаточно умной женщиной, чтобы понимать, что только что потерпела поражение в этом споре.
Бо отпрянул на дюйм, настороженно глядя на меня.
— И это все? — спросил он.
Я кивнула.
— Ты выиграл.
— Это было слишком просто. Похоже на ловушку. — Его глаза сузились. — Неужели однажды это укусит меня за задницу?
Я ухмыльнулась.
— Нет. Как только мое уязвленное самолюбие заживет, все это будет почти забыто. — Хотя это может занять день или два. Отказ Бо поцеловать меня был настоящим ударом.
— Я не хотел задеть твое самолюбие.
— Тогда что ты имел в виду, когда сказал, что я не готова? — Это беспокоило меня всю ночь и утро. Эта загадочная фраза сводила меня с ума.
— Что ты не готова. Когда это произойдет, ты узнаешь первой.
Моя голова упала, и я заговорила, обращаясь к своим коленям.
— Я не знаю, что это значит.
— Я знаю. Ты просто должна доверять мне. — Его большой палец подцепил мой подбородок и приподнял его. — Господи, — пробормотал он. — Не смотри на меня так.
— Как?
— Как будто у тебя болит сердце. Это убивает меня.
— Я в порядке. — Я протянула руку и положила ее ему на плечо, ободряюще сжимая. Тепло от его кожи разлилось по моей руке к локтю. Когда моя хватка ослабла, он придвинулся ближе, встав между моими широко расставленными ногами на стойке, где он поймал меня в ловушку.
Гневный огонь в его глазах исчез, сменившись темным жаром. Не задумываясь о своих движениях, я переместила руку с его плеча к груди. Под пальцами громоподобный ритм его сердца соответствовал моему собственному.
— Бо. — Его имя прозвучало как затаенная мольба.
— К черту, — прорычал он.
— Хм?
Его мягкие, полные губы обрушились на мои. Его язык проник внутрь, стирая оставшиеся дюймы, разделяющие нас. Я оторвала свою руку от его груди, чтобы перекинуть ее через плечо, в то время как другая сразу же потянулась к его волосам.
Одним движением его бедер твердость под джинсами потерлась о мой центр. Даже через свои собственные джинсы я чувствовала, как сильно он хотел меня. Одна из моих ног обвилась вокруг его бедер, снова прижимая мою пульсирующую сердцевину прямо к его члену. Мой стон подтолкнул язык Бо к исследованию, а зубы — к покусыванию.
Поцелуй с Бо был всепоглощающим. Это было дерзко, но в то же время нежно. Самые прекрасные слова в мире не смогли бы описать, как его губы превращали меня в жидкость в его объятиях. Каждый из нас вложил в этот поцелуй все сексуальное разочарование и желание последних нескольких месяцев, ни один из нас не отрывался друг от друга даже для того, чтобы вздохнуть.