Авантюристка
Шрифт:
Певцов (искренне). Понятия не имею.
Валя. Стоит это ляпнуть на суде, и ты припух! Не помнишь начала, тем более забыл продолжение.
Певцов. Ты разговариваешь так, будто я уже под следствием!
Валя. Ты именно там!
Певцов. Пойми, я объездил столько стран, городов, встречал такое количество людей – вокруг меня вечно круговорот лиц, как я могу помнить, что делал в Южанске четырнадцать лет назад!
Валя.
Певцов (вскинул голову). Подкуп противоречит моим принципам!
Валя (с издёвкой) Самые отвратительные поступки всегда совершаются во имя высоких принципов! (Зовет). Елена! Елена Кирилловна!
Никто не отзывается.
Певцов. Я тебе категорически запрещаю!
Валя. А категорические запреты ведут к росту преступности! (Идет в дом и сразу возвращается.) Она исчезла!
Певцов. Ну и к лучшему!
Валя. Чем крупнее ученый, тем он хуже соображает. Держи! На самом видном месте она оставила тебе подарок с подковыркою!
Певцов (берет с опаской). Что такое?
Валя. Сенсационный снимок – ты с ней в обнимку.
Певцов хочет в сердцах сразу порвать фотографию.
Папа, с негатива, который у нее, можно отшлепать таких отпечатков тьму-тьмущую, знаешь, для стенда «Фотодокументы обвиняют»! Вещественное доказательство номер два, это уже удар ниже пояса!
Певцов. Вроде я и… вроде действительно обнимаю!..
Валя (заглядывает в снимок). Еще как обхватил ручищами!
Певцов. Но… кого я обнимаю?
Валя. Слушай, правда, кого? Тут вон какая волосатая барышня.
Певцов. Волосы до колен!
Валя. А черты лица, ну-ка!
Певцов. Все молодые женщины похожи друг на друга. Но, видишь, нос не этой формы, а лоб вообще из другой оперы!
Валя (с надеждой). Может, ты надписал книжку не ей, а этой, с волосами. Неужели ты стольких обнимал, что не можешь вспомнить?
Певцов. Кажется, припоминаю… туманно…
Валя. Ну-ка, развей туман!
На террасе появляется Сухарев, он явно в возбужденном состоянии.
Сухарев. Вся эта заваруха, Олег, с твоим лишним ребенком – мелочь
Певцов. Это не к добру! Это как черную кошку!
Сухарев. Несколько лет назад мне прислали по распределению научного сотрудника – недоумок, не отличал лошадь от осла.
Певцов. Пусть бы не различал, но уважал хотя бы ослов!
Сухарев. Зато он выступал на всех политзанятиях и был до крика заметен в общественной жизни. Потом я нашел выход, выдвинул его куда-то, и он исчез!
Валя. Я догадалась – теперь твоего недоумка назначают директором твоего института.
Сухарев. Я буду бороться! Всякая наука, Валюша, как и все на земле, начинается с любви. Наша – с любви к лошадям!
Никто не заметил, как и когда подошла Елена с полотенцем, перекинутым через плечо.
Елена. С детства мечтала научиться ездить верхом!
Сухарев (азартно). Сегодня лошадь важна как никогда. Если все деревни обеспечить лошадьми, при наших непроезжих для машин дорогах… (Только что первым увидел Елену.) Это вы? Не подлизывайтесь ко мне! (Круто поворачивается, уходит.)
Певцов (пряча торжество). Куда вы скрылись, Елена Кирилловна, даже не позавтракали?
Елена. Прошлась, искупалась!
Певцов. Выпейте кофе. Он еще не остыл.
Елена (насторожившись). Что-нибудь произошло?
Певцов (медленно и с удовольствием). Валюша случайно заглянула в вашу комнату и там… (Помахал фотографией.)
Елена (беспечно). Ах, вон оно что! (Наливает себе кофе.)
Певцов. Я вас неприятно удивлю, Елена Кирилловна, вот эту девушку, которая на снимке, я превосходно помню! У нее были волосы – изумительные – до пола или ниже…
Валя. До погреба!
Певцов (постепенно переходит на снисходительно-доверительный тон опытного телекомментатора). И звали ее, как вас, Лена. У меня, представьте себе, феноменальная зрительная память. А вы… вы мошенница. Раздобыли чужой снимок, чужую книжку. Я ее преподнес той девушке, когда случайно попал на день рождения. И даже детали припоминаю. Уже надписав, узнал, что все называют ее не Лена, а Алена!.. Она была невероятная, не только волосы, вся… Такие, как она, не забываются, не проходят бесследно…