Авантюристы, иллюзионисты, фальсификаторы, фальшивомонетчики
Шрифт:
Антон Маркович Гамулецкий, сын полковника прусской армии, родился в Польше. В возрасте двадцати семи лет он встретился с Калиостро, посетившем в мае 1780 года Варшаву. Впечатление, произведенное на Гамулецкого «магическими сеансами» Калиостро, было исключительно сильным. Под влиянием Калиостро он начал всерьез заниматься различными иллюзионными изобретениями, используя свое знание оптики, механики, физики. Уже будучи в преклонных годах, он открыл для широкой публики «механический кабинет», а затем еще более усовершенствованный «Храм очарований, или Механический, физический, оптический кабинет г. Гамулецкого де Колла».
Уже входя по лестнице, ведущей в кабинет, посетитель бывал буквально ошеломлен зрелищем парящего в горизонтальном положении ангела. Эта фигура в натуральный человеческий рост ничем в воздухе не поддерживалась, в чем
Стоило посетителю сесть на диван, как начинала звучать негромкая пасторальная музыка. Затем раскрывалась одна из дверей, и в комнате появлялся араб. Он естественно, как живой, ходил между посетителями, то и дело кланяясь. В сборнике «Русское чтение» этот автомат (а это был весьма искусно сделанный механический человек, своеобразный робот, если перевести на язык сегодняшнего дня, только без применения электроники и радиотехники), и его действия описывались довольно впечатляюще, хотя и несколько наивно: «…араб, чистой крови африканец: курчавые волосы, толстые губы, белые зубы, блестящие глаза. Он нес поднос с напитками прямо к столу… Хозяин берет поднос, ставит его на стол и бранит араба, почему он сам не поставил поднос… Араб стоит неподвижно. Хозяин берет пистолет и стреляет в араба в упор в грудь. Гость вскрикивает, чуть не лишается чувств. Пуля пробила грудь навылет, а он даже не пошевелился. Хозяин поворачивает слугу за плечо, ударяет по затылку, а тот идет послушно туда, откуда пришел…» (Сборник игр, забав, фокусов и загадок. — «Русское чтение». СПб., 1910, с. 22).
Зрителей удивляли и восхищали и другие автоматы. Из бронзовой вазы появлялся амур, играющий на арфе; вскакивал на жердочку живописный петух, хлопал крыльями и звонко кричал «ку-ка-ре-ку»; по полу с шипением, извиваясь, ползла змея. Особый восторг вызывала огромная голова чародея, стоявшая на зеркальном, насквозь просматриваемом столе. Она отвечала на все вопросы, причем на том языке, на каком они были заданы. Каждый мог переставить голову в любое место — и она продолжала беседовать с посетителями.
Трудно переоценить талант Гамулецкого. Почти о всех автоматах, которые демонстрировались в Европе и в России до его «Храма очарований», он мог знать только понаслышке.
ГЛАВА 4.
ИЛЛЮЗИОННОЕ ИСКУССТВО ВОСТОКА
Процветало искусство иллюзии и на Востоке.
Немало замечательных аттракционов создали бродячие фокусники Китая. Китайские фокусники всегда выступали вместе с группами жонглеров и акробатов. Когда иллюзионист исполнял свой номер, остальные в нужные моменты отвлекали на себя внимание зрителей. Выступление сопровождалось непрерывным диалогом: артисты все время весело поддразнивали друг друга. Кто-нибудь из них подсказывал иллюзионисту, якобы не знающему данного фокуса, что ему следует делать. Тот «механически» исполнял указания, а когда фокус получался, сам был безмерно удивлен. Либо после удачного трюка партнера рассказывал о каком-нибудь совершенно невероятном фокусе знаменитого мастера, о котором он слышал. И иллюзионист показывал этот фокус. Или, наконец, после особенно удачного трюка партнер брался сделать что-нибудь еще более удивительное и тут же делал это. Так с незапамятных времен выступали китайские фокусники: без пауз между трюками, без малейшей нервозности — законченность движений и небрежная элегантность манер.
Лягушки превращались в золотых рыбок, золотые рыбки — в камни, а камни — снова в лягушек. Маленькое деревцо вырастало из пустой чашки. Клочки бумаги, если на них дунуть, соединялись в целый лист. Из маленькой корзинки, поставленной на обычный стол без скатерти, вынимали полный обед на двенадцать человек, вместе с приборами и с большой суповой миской, по размерам почти равной корзинке, и все это снова убирали туда же.
Еще в XIV веке рыцарь Даматус, прибыв с итальянским посольством в Испанию, показывал привезенный им из Китая фокус с большими металлическими кольцами. Подброшенные в воздух, они соединялись в цепочку и снова рассыпались по желанию исполнителя. С тех пор этот трюк прочно вошел в репертуар европейских иллюзионистов, как и некоторые другие китайские фокусы. Таковы бабочки из тонкой шелковой бумаги,
Не менее удивительные трюки показывали японские фокусники. В XVII веке Окон Мияко вынимал из пустой бутылки трех живых уток, превращал нарисованную птицу в живую, а картофелину — в угря. Сен Таро Сатакэ сажал мальчика в корзину, откуда тот исчезал и затем появлялся в зрительном зале. Иокосаи Янагава манипулировал бумажными бабочками и веерами. В японских книгах XVIII века объяснялись такие трюки, как сращивание разрезанной веревки, летающие по воздуху свечи, превращение мокрой бумаги в сухое конфетти, трюки с водой и многие другие.
Еще больше поражало заезжих европейцев фантастическое мастерство индийских факиров. Их слава прокатилась по всему миру.
Индийское иллюзионное искусство, существующее уже более пятнадцати веков, тесно связано с учением йогов. Неотъемлемой частью этого учения является представление о всемогущей скрытой психической силе — «пране», которая позволяет йогам, натренировавшим свою волю, творить чудеса. Разумеется, здесь не обходится без иллюзионных трюков. И факиры, бродячие индийские фокусники, мастерски делают вид, будто их иллюзионные трюки не что иное, как результат действия таинственной психической силы. Они настолько убедительно играют, что подавляющее большинство европейских путешественников, видевших индийские иллюзии, считают, что факир загипнотизировал зрителей. Однако это типичные иллюзионные номера, только подача их имеет своеобразную окраску.
Набор традиционных факирских трюков довольно велик.
По требованию публики пульс факира замедляется, а затем совсем прекращается в одной руке, потом восстанавливается, прекращается и восстанавливается в другой. Факир прячет под мышками два твердых шарика. Достаточно нажать на них, чтобы пульс замедлился, а потом восстановился.
Обнажив спину, факир ложится на доску, сплошь утыканную остриями гвоздей. На грудь ему кладут еще тяжести — и все же он встает невредимым. Вес тела распределяется между множеством опорных точек, значительно уменьшая силу давления гвоздей, а благодаря умелому напряжению мышц острия не могут глубоко вонзиться в тело.
За этим следует протыкание рук, глотание огня. Факир Ахмед Гуссейн в Лондоне ходил босиком по горячим угольям, перед этим он многократно погружал ноги в специальный раствор. Ходил босиком по битому стеклу. Осколки предварительно особым образом стачивались, чтобы нельзя было порезаться.
Змея преображается в танцовщицу, монета — в живую жабу. Яйцо неожиданно исчезает из мешка. Порванная нитка оказывается целой.
В большую корзину ложится помощник. Факир” накрывает его крышкой, а затем прокалывает корзину длинной тонкой шпагой, после чего помощник выходит из корзины невредимым. Это оказывается возможным потому, что тонкая шпага обладает большой гибкостью и при протыкании корзины легко огибает тело помощника, для которого всегда остается достаточно большое «мертвое пространство» внутри (трюк впервые описан в 1655–1657 гг. Иоганном Ньюгофом, путешествовавшим по Индии).
Две горсти сухого песка разных цветов высыпают в сосуд с водой, и все тщательно перемешивается. После этого факир вынимает из сосуда сухим песок каждого цвета в отдельности. Разумеется, песок предварительно подвергается особой обработке.
Факир на глазах у зрителей сажает в землю зернышко мангового дерева, засыпает его песком и накрывает платком. Приподнимая время от времени платок, он показывает, что из песка со сказочной быстротой прорастает молодой побег. Через полчаса факир снимает платок, и под ним оказывается настоящее деревцо с почками и листьями, высотой около метра. Пока деревцо «прорастает», факир произносит заклинания, делает вид, что разрезает себе руку и опрыскивает песок своей кровью. Но все это не имеет никакого отношения к существу дела. «Чудо» совершается благодаря использованию так называемого «индийского резинового дерева». Свернутое спиралью до размеров детского кулачка, оно затем постепенно распрямляется, как пружина.