Авантюристы. Книга 4

Захаров Николай Львович

– Точно фурункул, хоть противогаз одевай. Как они тут живут каждый день?– Михаил достал носовой платок и вытер им лицо. Взглянул на черные полосы, оставшиеся на ткани, и вздохнул:

– Десять минут в городе и уже как трубочист,– затем присмотрелся к лондонцам, снующим по тротуарам и довольно быстро научился отличать постоянно-живущих от только что приехавших.

Улица, по которой он перемещался, была с односторонним движением и, до очередного перекрестка Михаил добрался довольно быстро, даже на рысь иногда переходя, а вот на перекрестке началось столпотворение. Стоящий в центре полисмен-регулировщик, заворачивал всех влево и вправо, запрещая

проезд прямо. Рядом с ним, для грамотных, но бестолковых, громоздился щит с надписью аршинными буквами. «КАНАЛИЗАЦИОННЫЕ РАБОТЫ. ОБЪЕЗД». Под надписью красовались две стрелы указывающие направление объезда. Впрочем, и без этой «наглядной агитации» было видно, что улица перерыта в нескольких местах поперек проезжей части и ехать туда никто, в общем-то и не рвался, но тем не менее с английской аккуратностью улица вдобавок была еще и перегорожена здоровенной лесиной, как шлагбаумом. Поток транспорта, разветвлялся в разные стороны, смешиваясь с такими же потоками из соседних улиц и ор стоял такой, что Михаил, подъезжая к перекрестку даже подумал, что начались беспорядки и народ, от такой жизни сволочной устав, сводит счеты с городскими властями. Оказалось, что просто англичане со свойственным им темпераментом, разбирались кому, куда проезжать. Какой-то кэбмен замешкался, выворачивая свою колымагу и перекрыл встречное движение. Его лошади в шорах, рвались в упряжке, натыкаясь на встречные лошадиные морды и испуганно ржали, нещадно охаживаемые кнутом.

Констебль-регулировщик, с сожалением оставив свое место у щита, полез в поток разбираться, размахивая дубиной и принялся так же хлестать по мордам и без того несчастных животных. Лошади, получив по глазам дубиной стража порядка, рванулись в разные стороны, затем вперед и смяв представителя закона, ринулись в образовавшуюся щель за его спиной. Колеса кэба подпрыгнули пару раз и кэбмен, нахлестывая лошадей, лихо укатил в ближайшую улочку даже не оглянувшись полюбопытствовать, что там с полицейским. К удивлению Михаила, перееханный блюститель закона, поднялся самостоятельно, погрозил кулаком вслед уехавшему «водиле» и похромал на свое место.

– Силен, бродяга!– Михаил крутил головой, соображая куда ему лучше свернуть и в этот момент ему на плечо плюхнулся Филя.

– Велено передать, сэр, что вас ждут рядом с Трафальгарской площадью на Пол Мол-стрит.

– Это как ехать?

– Прямо сэр.

– Прямо?– Михаил прикинул высоту жердины перегораживающую проезд, – Давай, Лер, только без фанатизма, ровно столько чтобы махануть через шлагбаум этот.

Констебль в длинном форменном сюртуке с блестящими пуговицами испуганно пригнулся, когда над его головой мелькнули копыта прыгнувшего «Трояна». Лерка поняла буквально и скакнула прямо с того места где получила «добро». Прошла аккуратно, в дюйме над шлемом полицейского и приземлилась точнехонько за лесиной, щелкнув по ней легонько задними копытами.

– Ну, ты блин, коровище тупорылое, что творишь?– Михаил оглянулся назад и присвистнул. Прыгнула Лерка метров на пятьдесят, и теперь перекресток застыл, будто выключили старую кинохронику. Все пялились на лошадь с сидящим на ней монахом, раскрыв рты. Но задние напирали и, движение возобновилось, унося очевидцев явного «чуда» в разные стороны. И только полисмен, вытаращив глаза, продолжал смотреть в их сторону, не решаясь что-либо предпринять. С одной стороны он обязан был пресечь нарушение и наказать нарушителя, но с другой стороны… такой прыжок видеть ему еще не приходилось никогда. Регулировщик вынул из форменного сюртука

тряпку и принялся размазывать грязь по лицу. Равномерно разместив копоть по фейсу, он сунул тряпку обратно в карман, решительно хлопнул дубиной по открытой ладони и направился все же в сторону нарушителя. «Служба есть служба», без труда прочитал на его угрюмом лице Михаил и, не дожидаясь разбирательств, пришпорил Лерку.

– Давай уж, продолжай, чудо. Вон те две канавки перескочи, а потом обычным манером. Ясно?

Канавки были метра по три шириной и отстояли друг от друга метров на пятьдесят. В них ковырялись землекопы, размахивающие кирками и лопатами.

Лерка опять поняла не правильно и маханула обе канавы сразу, не заморачиваясь поэтапным преодолением каждой. Реакция работяг была предсказуема – все побросали инструменты и полезли наверх. Полисмен, увидев очередной скачек, замер и сняв свой шлем, перекрестился.

– Охренела совсем!– Михаил, крутнул «Трояна» вокруг своей оси, приводя в восторг публику и, поспешил убраться с места происшествия. Филя, все это время сидевший на его плече, осуждающе чирикнул:

– Сэр, до чего эти лошади тупые животные. Даже я понял, что нужно было сделать. А эта дура два раза сигала. Расстояние-то смешное. Сто метров. А народ вон вытаращился. Устроила цирк посреди Лондона. Я бы, сэр, наказал непременно.

– Интересно как?– Михаил не стал уточнять, чего он хотел от лошади на самом деле.

– Вот ей, запретил бы снимать фильмы про насекомых. Порно-энтомологические.

– Почему порно?

– Так там в каждом кадре спаривание. Я за голову схватился, когда просмотрел. Не дай Бог детишки увидят,– зачирикал возмущенно Филя.

– Лерка, ты что в натуре совсем страх потеряла? Что за спаривание там у тебя с насекомыми?– Михаил задал вопрос, подпустив в голос строгости и Лерка, обиженно повернув голову назад, заморгала глазами:

– Не слушайте вы его, Хозяин. Нет там никакого порно. Все в рамках приличия. Что я не понимаю что ли?

– Смотри у меня, лишу лицензии. Скачешь тут как антилопу Гну.

– Антилопа Гну, так не скачет, хозяин. Максимум восемь метров в длину и два в высоту,– возразила Лерка.

– Я не расстояние имею в виду, а неуправляемость. Что за самодеятельность, блин? Сказано же было аккуратно, без фанатизма. А ты что вытворяешь?

– Виновата, не поняла термина,– Лерка так лихо зашевелила ушами, что Михаил удивленно вытаращился на их мельтешение.

– Что это у тебя со слуховыми сенсорами?

– Перенастраиваюсь.

– Куда?

– На «без фанатизма».

– И что теперь?

– Теперь «без фанатизма».

– И что?

– Значит, без прыжков.

– Как это прыгать ты собралась «без прыжков».

– Перелезать буду,– радостно сообщила Лерка.

– Здрасьте. Еще не лучше. Без фанатизма – это значит прыгать, имитируя лошадь обыкновенную, чуток добавляя. Подскакала бы к шлагбауму и перескочила, ровно столько, сколько нужно. Лазить она собралась. А я следом полезу? Ясно, чувырло бестолковое?

– Так точно, хозяин,– закивала Лерка и снова зашурудила ушами, видимо перепрограммируясь под новое понимание «без фанатизма». Следующие три канавы-траншеи канализационные Лерка перескочила вполне обыкновенно, даже особенно не удивив рабочих землекопов. Головы, конечно, повернули, но работу не побросали,– «Ну, лошадь. Ну, прыгает. Эка невидаль».

– Вижу, поняла. Вот так и нужно. Не привлекая внимания к себе. Нафига нам это надо?

– Нам это нафиг не нужно,– поддакнули Филя с Леркой.