Авгиевы конюшни
Шрифт:
Они будут твердить, что все публикации - просто беспристрастное обсуждение проблемы и что все, о чем написано в газете, - чистая правда. Главное - привлечь внимание.
– Но если решение будет не в их пользу, им придется заплатить огромный штраф.
– В том-то и штука, что до штрафа дело, возможно, не дойдет.
– Почему?
– Полагаю, что...– чопорно начал сэр Джордж, но Эдвард Ферриер тут же его перебил:
– Потому что то, что они собираются опубликовать, правда.
В ответ на столь непарламентскую откровенность сэр Джон Конвэй
– Эдвард, дружище, - воскликнул он, - не собираетесь же вы признать...
По усталому лицу Эдварда Ферриера скользнуло подобие улыбки.
– К сожалению, Джордж, - сказал он, - бывают случаи, когда приходится говорить правду. Сейчас именно такой случай.
– Все это, как вы понимаете, строго конфиденциально, мосье Пуаро, поспешил напомнить сэр Джордж.– Ни слова...
– Мосье Пуаро прекрасно все понимает, - прервал его Ферриер и медленно продолжал:
– Но один момент я хотел бы подчеркнуть: на карту поставлено будущее Народной партии. Джон Хэмметт, мосье Пуаро, и был визитной карточкой Народной партии. Он воплощал те качества, за которые нас любили в народе, честность и порядочность.
Не скажу, что мы все делали правильно - дров мы на своем веку наломали немало. Однако мы старались, как могли, защищать интересы людей и всегда были приверженцами честной политики. И вот, пожалуйста, символ нашей партии. Честный малый par excellence <В полном смысле слова (фр.).>, оказался отъявленным негодяем.
У сэра Джорджа вырвался очередной стон.
– Вы сами ничего не знали о его махинациях?– прямо спросил его Пуаро.
По усталому лицу опять скользнула улыбка.
– Можете мне не верить, мосье Пуаро, но я, как и все прочие, был введен в заблуждение. Все удивлялся, почему моя жена с такой прохладцей относится к своему отцу. Теперь-то я понял... Она просто знала, что он собой представляет. Когда правда начала выходить наружу, - добавил он, помолчав, - я был в ужасе и никак не мог поверить... Мы настояли на отставке моего тестя по состоянию здоровья и принялись разгребать всю эту грязь.
– Чистить Авгиевы конюшни!– простонал сэр Джордж.
Пуаро встрепенулся.
– Боюсь, что нам теперь не выпутаться, - признал Эдвард Ферриер.– Как только факты станут достоянием общественности, разразится скандал. Правительство - в отставку, потом выборы, а к власти, по всей видимости, вернется Эверхард со своей партией. Ну, а его стиль вы знаете.
– Провокатор! Настоящий провокатор!– выпалил сэр Джордж.
– Эверхард - человек способный, - раздумчиво произнес Эдвард Ферриер, - но при этом безрассудный, воинственный и совершенно бестактный. Сторонники его безынициативны и крайне нерешительны, так что все сведется к диктатуре.
Пуаро кивнул.
– Если бы все это можно было замять...– заныл сэр Джордж.
Премьер медленно покачал головой, признавая свое бессилие.
– Вы считаете, что замять это невозможно?– спросил Пуаро.
– На мой взгляд, дело это слишком скандальное и слишком многие о нем знают, чтобы его можно было замять.
– Собственно говоря, вам нужен Геракл, - уточнил Пуаро, с удовлетворенным видом кивая головой.– Меня, если вы помните, зовут Эркюлем, - добавил он после выразительной паузы.
– Вы в состоянии совершать подобные чудеса, мосье Пуаро?– спросил Эдвард Ферриер.
– Но ведь за этим вы меня и пригласили?
– В общем, да.., я отдавал себе отчет в том, что спасти нас может только самое что ни на есть фантастическое и нетривиальное решение. Но, быть может, мосье Пуаро, - помолчав, продолжал Ферриер, - вы полагаете, что Джон Хэмметт заслуживает разоблачения? Раз он был проходимцем, легенду о честном малом Джоне Хэмметте следует развеять во что бы то ни стало. В самом деле, можно ли построить хороший дом на кривом фундаменте? Но - хочу попытаться. Любой политик жаждет власти, - добавил он с горькой усмешкой, и, как всегда, из самых высоких побуждений.
Пуаро поднялся с места.
– Мосье, - сказал он, - я долго работал в полиции и знаю, что собой представляют политики... Будь Джон Хэмметт у власти, я ради него и пальцем бы не шевельнул. Но что касается вас... Я слышал от одного блистательного ученого, и при этом мудрейшего человека, что вы - человек надежный. Я постараюсь вам помочь.
Поклонившись, он вышел из кабинета.
– Надо же, какая наглость...– взорвался сэр Джордж.
– Это был комплимент, - улыбнулся Ферриер.
На лестнице Пуаро остановила высокая светловолосая женщина.
– Зайдите, пожалуйста, ко мне в гостиную, мосье Пуаро, - сказала она.
Поклонившись, Пуаро последовал за ней.
Хозяйка дома прикрыла дверь, пригласила Пуаро сесть и предложила ему сигарету. Усевшись напротив, она ровным голосом произнесла:
– Вы только что виделись с моим мужем, и он рассказал вам.., о моем отце.
Пуаро внимательно смотрел на собеседницу. Перед ним сидела стройная, все еще красивая женщина, в которой чувствовались ум и сильный характер. Миссис Ферриер была известной личностью. Как жена премьер-министра она всегда была на виду, а то, что она была дочерью Хэмметта, только добавляло ей популярности. Дагмар Ферриер была воплощением идеальной англичанки.
Она была преданной женой, любящей матерью и разделяла мужнин вкус к сельской жизни. Ее интересы были сосредоточены именно на тех сферах, которые общественное мнение склонно было отдавать на откуп женщинам.
Одевалась она хорошо, но без малейшего намека на экстравагантность. Много времени и сил она уделяла благотворительности и всячески старалась облегчить жизнь женам безработных, предложив целый ряд специальных проектов. Страна обожала Дагмар Ферриер, и она справедливо считалась главным козырем Народной партии.