Авиатор: назад в СССР 12
Шрифт:
Аппетитнейшие макароны с куриными котлетами уплетались мной невероятно быстро. Не мог я отвлечься даже на ответ жене.
— Да ты и в еде голоден, как посмотрю. Когда ел то в последний раз? — улыбнулась Вера, поправляя волосы.
— И в ней тоже. Срок похода не обозначили, но не меньше двух месяцев точно.
Вера кивнула, вставая из-за стола. Она подошла к окну и застыла, всматриваясь в осенний пейзаж Циолковска.
— Мне почему-то кажется, что во всей авиации, кроме тебя больше нет лётчиков.
Жена повернулась ко мне. Я смотрел на неё, отставив в сторону тарелку с остатками еды. Выражение лица Веры было мрачным.
Не могу я ей рассказать, насколько опасным может стать боевой поход. Но она и сама всё чувствует.
— Руководство считает меня способным выполнить эту работу. Мне поставлена задача, которую я должен выполнить. Отказываться и устраивать истерики не по-мужски. Такой уж я.
Жена подошла ближе и обняла меня.
— Таким тебя и люблю. Единственным и неповторимым, — поглаживала меня Вера по волосам.
Я не хотел отрываться от неё. Приятный запах женского тела манил гораздо сильнее, чем добавка макарон.
— Вот и в КБ также думают. Никого со мной не посылают из лётчиков.
— Будешь за всех отдуваться, — улыбнулась Вера и поцеловала меня.
Подготовка конструкторских бюро к походу шла полным ходом. Задачи поставлены, личный состав бригады определён. А главное, подготавливали самолёты для участия в боевом походе.
Был и недостаток — самолётов два, а лётчик всего один. Пускай мне предстоит работать с военными испытателями, но кто-то из «братьев по крылу» нужен обязательно.
Каждый день мы обсуждали на лётной станции с инженерами особенности оснащения самолётов. В просторном кабинете Белкина присутствовали инженеры и конструкторы. Некоторым из них придётся разделить со мной все тяготы и лишения флотской жизни на корабле. Настроение у этих избранных было паршивым.
— Уже легенды ходят о том, сколько проблем на авианесущем крейсере. Вода по расписанию, еда тоже. И то, если успеешь. А сколько работы в ангаре будет! Средства ограничены, так что запасного имущества нужно брать в несколько раз больше.
— Вот ты и потащишь, — предложил инженеру Белкин, запихивая табак в трубку.
В кабинете послышались смешки.
— Анатолий Ростиславович, я на полном серьёзе! Нужно брать много имущества и оборудования, — продолжил говорить инженер.
— И я серьёзно. Попробуй мне только не загрузить в самолёт всё имущество.
— Понял, — ответил инженер.
Также мне представили самолёты, которые будут базироваться на авианесущем крейсере.
— Первый борт с номером 312 самый новый из выпущенных в линейке МиГ-29К. Всё новое на него установили, — довели информацию до меня.
— А второй?
— Второй — твой любимый 311.
Тот
— Других корабелок у нас всё равно нет, Сергей, — сказал Белкин.
— Как и лётчиков. Тебе нужно будет плотно работать с военными испытателями. Все планы работ у инженеров есть, — продолжил за генерального Федотов.
После совещания в кабинете остались Александр Васильевич, генеральный конструктор и я. Белкин был напряжён и сильно дымил. Федотову пришлось даже окно приоткрыть, впустив морозный воздух.
— Как вы это курите? — с непониманием спросил Александр Васильевич.
— Обычно. Тебе объяснить, как это технически выполняется? — улыбнулся Белкин, выпустив дым.
— Ясно. Давайте к делу, — ответил Федотов, отойдя от окна. — Сергей, с тобой будет работать ещё несколько человек из других конструкторских бюро. А также, мы нашли тебе напарника.
— Рад это слышать. Выходит, Сагит согласился на командировку, — предположил я.
Однако, выражение лица Федотова говорило об обратном. Тогда кого мне решили подобрать?
— Я уже не летаю, сам понимаешь. Меницкий работает над другими направлениями, и к нему в помощь отправлен Байрамов. Есть парочка молодых лётчиков, но они не освоили полёты на корабль.
— И кто же со мной будет работать?
— Мы взяли подготовленного лётчика. Он уже имеет допуск к полётам с корабля. И даже садился и взлетал ночью. Правда, на другом самолёте, — сказал Белкин.
Дверь в кабинет открылась. Я повернулся и увидел того, кто ранее не согласился бы со мной работать ни при каких обстоятельствах. О чём только руководство думало?
Глава 26
Николай Морозов уверенной походкой вошёл в кабинет. Выглядит он совсем иначе. За время, что прошло после окончания школы испытателей, он внешне сильно изменился. И не в лучшую сторону.
Щёки стали впалыми. Волосы коротко пострижены. На лице присутствуют юношеские прыщи. Да и сам Коля выглядит так, будто пережил сгонку веса перед боем на ринге.
— Доброго всем дня! — поздоровался он.
Белкин первым пожал ему руку. Затем, то же самое сделал и Федотов.
— Вы друг друга прекрасно знаете, ведь так? — спросил Анатолий Ростиславович, когда Коля подошёл ко мне.
— Конечно, — с радостью поздоровался я с Морозовым, приобняв за плечо.
Надо сказать, он тоже мне искренне улыбался, хоть и выглядел как-то уж слишком скромно. Даже по одежде можно было судить, что он давно не обновлял гардероб: серый свитер, застиранный воротник рубашки и какие-то не самые новые ботинки со сбитыми носами. Где тот Коля Морозов, который одним своим видом говорил, что он круче всех?!