Авиатор: назад в СССР 9
Шрифт:
Он взял свои очки для чтения и внимательно просмотрел мой листок.
— Удивительно, но у вас нет ошибок, — пожал плечами Василий Филиппович. — И отчёт хорошо составлен.
Мы ещё немного побеседовали и зам. начальника отпустил меня. У самой двери я вспомнил, что он не до конца раскрыл причину нашего «необычного» набора слушателей в школу испытателей.
— Василий Филиппович, так в чём причина нашего набора? — спросил я.
— Даю подсказку — как думаешь, для чего была построена здесь такая длинная полоса? —
Это получается, что проект «Буран» живёт и будет развиваться. Хоть бы так оно и было!
После завершения всех мероприятий сегодня, нас собрал заместитель начальника по лётной части.
— С первым этапом справились, но это была ерунда, — улыбнулся Рашид Маратович. — Теперь самое интересное начинается.
Мухаметов объяснил, что вторая часть экзамена будет на другом самолёте — незнакомом для него.
— Вы мне сейчас Як-40 даёте, а как им управлять? — не унимался ещё один представитель известной всем троицы, Чебякин.
— Поверь, это не самый сложный самолёт, — улыбнулся Рашид Маратович.
На столе у каждого Руководство по лётной эксплуатации разных типов самолётов. А у меня нет!
— Что у тебя Родин? — спросил Рашид Маратович.
— Мне самолёт не дали изучать.
— Правильно, поскольку ты и твой товарищ — будете летать не здесь. Вам достался Ту-16, — ответил Мухаметов.
Ого! Бомбардировщик!
— Тебе и Морозову достался. Вещи собирайте. Поедете во Владимирск на нём летать.
Глава 23
Приятная неожиданность!
Поехать во Владимирск, чтобы ещё и полетать на большом самолёте — настоящий джекпот!
Можно и баб Надю проведать. А главное — Вера сейчас тоже там. Значит, после полётов у меня будет возможность приятно провести остаток дня… и ночи.
После того как всех отпустили в общежитие, Мухаметов оставил меня и Колю, чтобы ввести в курс дела.
— На собеседовании вам говорили, что ваш набор экспериментальный, верно? — спросил Рашид Маратович, и мы с Морозовым кивнули. — Считайте, что это один из экспериментов, — улыбнулся он.
— А ближе, чем в Астраханских степях мы не можем полетать на Ту-16? — поинтересовался Морозов.
— Жару плохо переносишь? — удивился я. — Или мошку боишься?
— Что ещё за Машка? — спросил Коля.
— Ууу! — одновременно затянули мы с Маратовичем.
Пожалуй, Морозов будет неприятно удивлён этой особенности пребывания во Владимирске.
— Родин, потом ему расскажешь про эту напасть. Не травмируй сейчас человека, — строго указал мне Мухаметов. — У тебя, Морозов, есть другие предложения?
— Конечно. В Белоруссии есть Ту-16. Есть и в Шайковке, Рязани…
—
— Так, каков наш план действий, Рашид Маратович? — спросил я.
— В понедельник на «рейсовом» Як-40 со всеми полетите. Там поступите в распоряжение полковника Брилёва — начальника школы лётчиков-испытателей Владимирского Центра.
Встреча с Батей будет весьма интересной. Представляю, насколько он удивится моему прибытию во Владимирск.
— Сколько нужно нам сделать полётов? — спросил я.
— Программой предусмотрено проведение не менее трёх полноценных вылетов. Полётное задание определит вам Брилёв, — сказал заместитель начальника.
Мухаметов объяснил, что в этом году принято решение об обмене опытом двух школ между собой. Военные испытатели — лётчики, слушатели, инженеры, прибудут в Циолковск. А во Владимирск поедут представители с местной школы испытателей.
— Мы и так взаимодействовали постоянно на уровне Министерств и в процессе испытаний. А вот школы будут впервые подобное мероприятие проводить, — сказал Мухаметов.
— Это чтобы в собственном соку не вариться? — поинтересовался я.
— И поэтому тоже. Готовьтесь и учите матчасть, — сказал Мухаметов.
Утро понедельника наступило быстро. За изучением Инструкции экипажу Ту-16 я и не заметил, как приблизился момент нашего отлёта во Владимирск.
За эти дни, Швабрин успел съездить в Москву, чтобы проведать племянницу Сонечку.
Дальневосточное трио затянуло Борю Чурикова в водоворот таких событий, что я не видел своего соседа до самого утра понедельника. И когда он открыл дверь нашей комнаты, его видок оставлял желать лучшего.
Рубашка нараспашку, а слабый запах вчерашнего «праздника», то есть перегара, был очень стойким. В руках у Бориса была литровая стеклянная банка, только что собранной с грядки, клубники.
— Похоже, ты за нас всех эти дни отрывался, — сказал Швабрин, вытираясь после душа.
— Мужики, я был в стратосфере, — сказал Боря, слегка запинаясь.
— Оно и видно, — улыбнулся я, принимая клубнику из рук Чурикова. — И с кем летал? — спросил я, учуяв к тому же и запах женского парфюма от нашего соседа.
— Она… ой, — почесал затылок Боря, вспоминая имя девушки. — Света? Лена? Или Вика?
— Наверное, клубника? — посмеялся Ваня, но Боря отрицательно замахал головой.
— Вероника? — спросил я, вспоминая одну из надоедливых песен из будущего.
— Тоже нет, — задумался Боря. — Блин, я же не усну, пока не вспомню.
— Ну, спать тебе недолго осталось, — сказал я и показал время на часах.