Авиатрисы
Шрифт:
– Действительно, лучше сфотографироваться здесь. Месье Гобен пришлет вам статью на утверждение, Томас.
Фотограф быстро выстроил всех в два ряда, спереди авиатрисы – по центру Розалин, вторым рядом – взрослые.
Рози была чуть выше сверстниц. Но такая же худая. Светлые волосы аккуратно подстригли: совсем коротко на затылке, а по краям лица пряди достигали почти до ключиц. Тонкие черты лица, точь-в-точь как у матери, выглядели аристократично. Она надела ту же форму, что и остальные кадеты, но украсила воротничок двумя золотыми цепочками и выглядела
Профессора вкратце рассказали об учебных программах. Родители расцеловали на прощание дочь и директрису, пожали руки Томасу и рекрутерам. Колонна мрачно отправилась назад к академии, лишь раз остановившись, чтобы посмотреть, как дирижабль взлетает. Эбигейл поморщилась: после целого дня на ногах бок кололо нестерпимо. Томас, заметив недомогание, подал ей руку.
– Вам нужно больше отдыхать, графиня, – прошептал он.
– Буду стараться, – улыбнулась она.
– Я задержусь в академии, чтобы вам помочь.
– Только отошлите Левикота, прошу вас.
– Мне приятно слушать ваши мольбы. – Левикот подкрался сзади, но Эбигейл, даже не вздрогнув, удостоила его уничижительным взглядом. – Особенно в отношении меня.
– Вам действительно пора, – осадил его Томас. – Необходимы конкретные решения по Бэтани Деви. А мы с директрисой начнем планировать следующую кампанию по подбору авиатрис.
За ужином в столовой девочки тихо переговаривались. Первый раз за все время Луиза присоединилась к остальным. Розалин сидела рядом с ней.
Они вели подобие светской беседы.
– Чудная сегодня погода. Не чувствуется городской духоты, даже свежо!
– И правда! А ты хорошо долетела?
– Разумеется. На высоте птичьего полета захватывает дух. Кажется, можно коснуться облака. Ты когда-нибудь летала?
– Конечно! Раньше мы каждый год летали отдыхать на побережье. Не на поезде же туда ездить, право слово…
– Я думала, в тех краях давно все заброшено. Интересно, еще остались курортные местечки?
Лиз подсела к ним. Она витиевато заплела короткие волосы и получила массу комплиментов от Розалин и Луизы. Ее отец был купцом, и семья всегда стремилась пробиться как можно выше. Поэтому Лиз наслаждалась обществом девушек из высшего света, старалась перенять их манеру говорить или держать столовые приборы. Элизабет не скрывала надежд на то, что служба принесет ей почести и новое положение в мире.
Вивьен, Лилиан, Лорел и Даниэль сидели отдельно. Их не интересовала легковесная болтовня, мода или обещания директрисы. Даниэль стерла мазь, и под глазом снова проступил синяк.
– Кто тебя так отделал? – спросила Вив.
– Рекрутеры, дым бы их побрал! Я тогда вообще с жизнью на всякий случай простилась – проклятые звери.
– Дани, ты что, пыталась сбежать? – удивилась Лили.
– Ага! А вы по своей воле приехали? Мне казалось, чтобы управлять самолетом, все же нужны мозги, – засмеялась Дани своей шутке.
– Я тоже пыталась, – призналась Вив. – Но, как видишь,
– Ты не рассказывала, – ахнула Лилиан. – Не понимаю все-таки, почему вы против академии? Это ведь потрясающий шанс, такая возможность вылезти из всего того ужаса, в котором мы и наши семьи жили.
– Не понимаешь – иди и с этими курицами потрепись, – огрызнулась Даниэль, кивая в сторону других учениц.
– Сами посмотрите, они богатые, а ведь пошли на службу. Значит, правда: оно того стоит.
– Если так на самом деле, то всех богатых бы уже собрали, а нас оставили в покое.
– Меня привезли вместе с девочкой. Ей вообще ребра переломали, пока «уговаривали» на обучение. Оно, по-твоему, тоже того стоит?
– А зря она пыталась сбежать. Посмотри на Розалин. Сколько почестей!
– Как вы думаете, что будет потом? – подала голос Лорел.
– Когда мы умрем в проклятых самолетах?
– Нет, Дани. Мы не умрем сразу. Мы должны убить кого-то в Республике. – Голос Лили дрогнул, остальные затихли.
– Не хочу никого убивать, – зашептала Вивьен. – Даже от мыслей таких плохо становится.
– Мы же только по военным объектам будем бить, – ответила Лили.
– А что, там людей, думаешь, нет?
– Может, и есть. Но они убивают наших. И ты же знаешь, что это лерийцы развязали войну.
Элизабет, Розалин и Луиза некоторое время прислушивались к их разговору.
– Что ты знаешь о тех, кто из Республики, Дани, о лерийцах? – спросила Розалин.
– Как минимум, что они такие же люди, как и мы, – ответила Даниэль.
– А вот и нет. Они неотесанные дикари, не признающие сакральность власти. У них нет ни науки, ни культуры, ничего! – выдала Луиза, как всегда высокомерно. – Что еще взять с заводских – вы ведь даже учитесь только рабочим специальностям, тонкие материи политики – не ваш конек.
– Ну и что? Уши-то у нас есть. Вспомни поражение при Белодоре, сколько его по радио обсуждали. Да и другие. Воюют они вполне сносно, – насупившись, ответила Даниэль.
– Лишь это и умеют, – поддержала Рози. – Дикари должны вверить себя власти императора. Передать нам земли, богатые природными ресурсами, чтобы мы могли распорядиться ими во благо общества.
– А ты, я смотрю, давно все решила? – спросила Вивьен. – Или просто за родителями повторяешь? С тебя-то пылинки сдували, что ты вообще о жизни знаешь?
Розалин вскочила. Ее щеки покраснели, ноздри раздувались.
– Кажется, и среди нас затесались дикари, – вспылила она, но быстро взяла себя в руки и, задрав нос, удалилась в спальню.
– Дикари? Ну хотя бы не всезнайки, никогда на заводе не работавшие! – крикнула вслед Даниэль и, улыбнувшись, подмигнула Вивьен.
Почти все разошлись. Вивьен задержала Даниэль около лестницы:
– Я хочу кое-что спросить по секрету. Только не рассказывай никому.
– Валяй.
– Левикот ищет мою сестру. Она прошла отбор по всем критериям. Ты упоминала, с тобой была еще девочка? – От волнения Вив закусила губу.