Авиатрисы

Плат Ами Д.

Первый отряд тепло распрощался с кадетами.

– Удачи, девчонки! Будем вас ждать на фронте! Ничего не бойтесь!

Луиза молчала. Вивьен заметила, что она вообще старалась не разговаривать с директрисой. Может, между ними – застарелая вражда? Но что они могли не поделить?

* * *

Через несколько дней вернулась только Луиза. В итоге самолетов стало шесть.

Однако Луиза избегала других кадетов и не посещала занятия. Она прекратила тренироваться, совсем не практиковалась в воздухе. Это вызывало беспокойство

и недоумение у остальных. Никто не мог понять, что происходит. И разве такое возможно?

Полеты воодушевили учениц. Сомнения, терзавшие их, остались позади. Чувство свободы и власти пьянило. Вивьен несколько раз натыкалась на Луизу. Мрачнее тучи та бродила по коридорам, спускалась со своего этажа и плелась в библиотеку. Но даже в столовую перестала приходить.

Однажды Вивьен выкроила минутку, собралась с духом и отправилась в кабинет директрисы. Постучалась, несколько минут пришлось подождать у двери. Потом Эбигейл открыла. Она выглядела удивленной.

– Добрый вечер, Вивьен. Чем могу помочь?

– Я переживаю за Луизу. Вы, случайно, не знаете, что с ней?

– Проходи, садись. – Эбигейл впустила Вив и проводила к мягкому синему диванчику с лакированными ножками, стоящему напротив огромного камина. Сама опустилась в кресло рядом. – А что с ней?

– Очень мрачная последнее время. И не летает.

– У нее проблемы со здоровьем, – подозрительно быстро ответила директриса.

– Какие? Как же она прошла отбор?

– Знаешь, я думаю, это ее личное дело. Мы могли бы отослать Луизу домой. Но она хочет быть полезной. И ей действительно есть чем заняться. Хотя бы пригонять самолеты.

– Значит, на фронт она не поедет?

– Нет.

– Правда из-за здоровья?

– Поверь, Луиза мечтает полететь с вами. Но мой долг защищать вас. И я не отпущу ее… строго по медицинским показаниям, конечно.

Вивьен помолчала.

– Чаю? – Приободряющая улыбка, но уставшие, чуть красные в уголках глаза.

– Нет, спасибо. Можно еще кое-что спросить?

– Разумеется.

– Абелия?..

– Кто?

– Абелия, девочка, которую привезли вместе с Дани, – где она?

– Ее отправили домой. Она не хотела учиться.

– Так можно? – Вивьен потупилась.

Эбигейл уперла подбородок на ладонь и постучала тоненьким пальцем по губам, подбирая слова.

– Иногда детям нужно правильное напутствие. Но Абелия оказалась слишком упрямой, мне пришлось ее отпустить. Нельзя навязать человеку желание защищать близких – оно должно идти изнутри. Тебе хочется домой?

– А можно?

– Предположим…

Вивьен задумалась, честно покопалась в себе, вспомнила небо, ветер, облака, чувство бесконечности и неведомой прежде силы и серьезно ответила:

– Нет, – она подняла взгляд на директрису. – Нет, мне нравится летать.

– Вот и славно!

– А что с моей сестрой? – выдохнула Вивьен, наконец решившись задать вопрос, мучивший ее со дня приезда.

– И она вернулась домой.

– Правда? – Вивьен аж подскочила от неожиданности. От резкого движения

комната покачнулась перед глазами. – Почему вы молчали? Мне надо к ней! Домой!

– Дорогая, ты уже сказала, что остаешься. И я не могу допустить в академии разброда и шатаний. Ты обучилась, решила, что полетишь. Будь любезна держать слово. А пока можешь написать письмо. Если уговоришь ее приехать в академию, через несколько месяцев вы увидитесь на фронте. Ты встретишься с сестрой, а ваши родители забудут, что такое бедность.

Вивьен застыла, не в силах поверить своим ушам. Бэт жива. Она дома. С мамой и папой.

– Огромное спасибо вам за все! Я обязательно напишу!

– Хорошо. Приноси завтра письмо.

– Да! Ладно! Еще раз спасибо. До свидания.

Вивьен собиралась выйти, но заметила на деревянной тумбочке раскиданные вещи. На полу стоял дорожный сундук, а на столешнице среди пудрениц и украшений поблескивал холодной чернотой револьвер. Эбигейл подошла сзади.

– Что-то забыла?

– Нет, я… – Вивьен испуганно сглотнула и, не подумав, выпалила: – Зачем вам оружие в академии?

– Ох… – Директриса прерывисто выдохнула. – В академии ни к чему, здесь надежная охрана. Но в поездки всегда беру его с собой. Неспокойные времена, сама понимаешь.

Эбигейл взяла в руки кобуру, затем приложила к талии, демонстрируя Вивьен удобство и красоту сего изобретения, словно оружие было всего лишь безделушкой. И достала его легким движением.

У Вивьен все сжалось внутри, она с трудом выдавила:

– Вы куда-то собираетесь?

– Думаю, тебе пора. До завтра, Вивьен. – Эбигейл вернула револьвер в футляр и спрятала на дно сундука. Затем легонько подтолкнула ученицу к выходу.

Вивьен послушно выбежала из гостиной, но замерла на лестнице. Дыхание участилось, сердце бухало в груди: она никогда не представляла себе Эби с оружием в руках. Директриса всегда казалась чуткой, заботливой – никак ее образ не вязался с женщиной, способной выстрелить в кого-то. Даже если револьвер лишь для самозащиты – кого бояться человеку, которого все любят?

Всю ночь Вивьен спала беспокойно: ее донимали холодные серые глаза и смутно знакомые синие. Потом она видела сестру – снова, та смотрела с немым упреком, что Вивьен уехала без нее.

А спустя несколько недель, когда учеба подходила к концу, с занятий пропала и Розалин.

Глава 12

На обучение ушло чуть больше двух месяцев – гораздо меньше, чем с первой группой. Но в результате кадеты смогли поднять самолеты в воздух безо всяких эксцессов. Вероятно, теперь можно нанять еще профессоров для работы сразу с двумя классами. Отобрать больше учениц. Места хватит. Деньги пока есть. Придется залезть в списки тех, кому только пятнадцать. Наплевать, можно сказать, что все безопасно. Из первой группы летают четыре авиатрисы, из второй – шесть, но надолго ли они в строю? А ведь готово пятнадцать самолетов. Не считая пяти потерянных. Еще десять на подходе.