Аврора. Последний шанс на счастье

– Ох, деточка, переволновалась как!

Я с трудом открыла глаза и втянула затхлый воздух. Вокруг меня собрались незнакомые женщины.

– Что со мной?
– прошептала и тут же закашлялась. Горло нещадно болело.

– Чувств лишилась, прямо во время свадебки-то и упала, - покачала головой женщина лет шестидесяти, с тревогой всматриваясь в моё лицо. – Ну что, получше тебе?

– Не знаю пока, - я покачала головой и тут же застонала от боли в голове. – Где я?

– В доме мужненом, где тебе ещё быть?
–

удивилась та, что сидела прямо рядом со мной. – Ничего, все перед брачной ночью волнуются. А там поживёте, свыкнетесь. Лиску, вон, вместе растить будете. А там и своих родите.

– Не понимаю, - простонала едва слышно.

О чём они? Какая Лиска? Какая брачная ночь? Я же вот только на развод подала.

И тут меня словно ледяной водой облили. Я вспомнила… Всё вспомнила, и как очутилась в этом теле тоже. Когда высшие силы предлагают шанс на жизнь, глупо отказываться.

– Ну что, Рора, пришла в себя? Пора готовиться, - заявила самая старшая из женщин, стоявшая у дверей.

Я не спрашиваю, к чему готовиться. Сама знаю… Брачная ночь с мужем, которого видела всего лишь один раз, и то мельком.

Брачная ночь с мужчиной, от которого разит навозом и потом, а в густой, свалявшейся бороде торчат давно высохшие кусочки еды. Какая мерзость… Но я выбрала хоть какую-то жизнь, вместо смерти. В этот раз высшие силы обещали дать шанс стать счастливой, но путь к счастью будет тернист и наполнен трудностями. И только от меня зависит, смогу ли я отстоять право быть любимой.

– Значит так, сейчас сорочку наденешь и ляжешь, поняла?
– строго сказала одна из женщин. – Как только шаги Ратмира услышишь, тут же задерёшь подол до живота И молчи. Нельзя женщине говорить во время этого. Когда Ратмир закончит и уснёт, ополоснёшь себе всё там водой. Под кроватью таз с кувшином возьмёшь.

Я слушала молча, леденея от страха. Избежать ночи с незнакомцем практически невозможно, неужели это плата за моё перемещение? Боги, куда я попала… Дикие, средневековые правила. Разве можно стать счастливой здесь? Разве можно свыкнуться с мужем, от которого воротит? Невольно всхлипнула.

–Ты чего удумала!
– рявкнула одна из женщин. – Ничего страшного не случится. Видела как бык на корову лезет? Так и тут также. Потерпишь, а там может и понесёшь.

Я содрогнулась, представив, что рожать мне придется в таких же условиях, если не в поле. Вряд ли я выживу, или ребёнок.

– Пошлите, пусть Ратимира ждёт, есть хочется сил нет как.

Женщины вышли, оставляя меня одну. Я покрутила головой, рассматривая бревенчатые стены и замызганный пол. Кровать скрипела , а одеяло прямо таки требовало стирки. Упав на спину, я закрыла глаза, в надежде, что сейчас усну, а проснусь дома. Только вместо сна, ко мне пришли воспоминания.

Я вышла замуж буквально через три месяца после восемнадцатого дня рождения. Ромка был красив, богат и довольно обходителен. Ему ничего не стоило влюбить в себя деревенскую простушку. Счастье продлилось всего ничего. Ромы хватило на полгода, а затем я увидела на рубашке след от губной помады. Муж клялся, что это

случайность, что коллега испачкала нечаянно. Я простила… Прощала и после, а Ромка уже и не скрывался особо. Я ругалась, плакала и прощала, глупая. Однажды даже собрала чемодан, чтобы уйти, но грянул гром…

“ – У нас нет таких денег, доченька, - качала головой мама, а я смотрела на сумму в строке “Итого” и старалась не закричать от боли и безысходности. Да, таких денег нет, а значит и шанса на жизнь у мамы нет.”

Я тут же позвонила Ромке. Может у него получится занять у родителей?

– Я всё отдам, правда. Устроюсь на работу, продам квартиру. Ром, попробуй, а?

– Не бойся, мы справимся.

Мы… Я так верила в эти слова, Ромка нашёл денег, поместил маму в лучшую клинику города. Врачи утверждали, что мама идёт на поправку, а я молилась, чтобы она скорее выздоровела. А дома моя жизнь превращалась в ад. Не сразу, нет. Пару месяцев Рома был идеальным, но затем всё изменилось. В ту ночь ему пришло сообщение, я не лазила в его телефоне, а тут упал взгляд на загоревшийся экран. “Я так скучаю, любимый!”. Скандал закончился обидной пощёчиной и угрозой “Если уйдёшь, я перестану оплачивать лечение твоей матери”.

И я затихла… Ради мамы потерплю и любовниц, и оскорбления, и удары, которые сыпались на меня, когда я делала что-то не так, по мнению Ромы. Муж перестал скрывать связи на стороне, познакомил любовницу с родителями и друзьями, жил на полную катушку. А я была бесправной рабыней, молясь, чтобы всё скорее закончилось. Мамочка, только живи.

Тот день я прекрасно помню. Звонок из клиники, слова сожаления и просьба приехать.

– Примите мои соболезнования. Это страшный удар, - тихо говорит мне врач, опустив руку на плечо.

– Почему лечение не помогло?
– спрашиваю едва слышно.

– Лечение? Елизавета, но мы только поддерживали её медикаментозно. Нужна была операция, но Роман Сергеевич сказал, что вы приняли решение. Вы отказались, Елизавета, а на отказе стоит ваша подпись.

Мне передают документ, под которым действительно моя подпись. Отказ от операции. От операции, которая могла бы спасти маму.

– Рома ничего не говорил, - прошептала я, всхлипывая, ещё не веря в такое жестокое предательство.

– Мне очень жаль. Я отдам распоряжение, чтобы вашу маму готовили к погребению?

– Да, только… Можно мне проститься с ней?

– Конечно, только не долго, сами понимаете.

Я киваю и вхожу в палату. Мама словно уснула. Если бы не иссиня бледная кожа, если бы не заострившиеся черты лица и впалые щёки, я бы думала, что она просто отдыхает. Сейчас позову, и она очнётся. Улыбнётся и…

Я села на край кровати, прижала холодную руку к щеке и зарыдала. Мамочка, как же так…

Выйдя из палаты, первым делом направилась в туалет, где умылась ледяной водой. Сознание начало немного проясняться, а я могла уже думать более связно. Ромка знал… Он знал, что мама умирает, но даже не дал шанса хоть как-то ей помочь. Просто пользовался мною, а сам…