Avrora
Шрифт:
– - Ты тоже смелый, раз такие вопросы незнакомым задаешь, -- улыбается девушка хитроглазому, -- Или это когда с тобой еще четверо?
Вор опешивает, и неловкую паузу разрешает Хитрован.
– - Напугал?
– - усмехается он вору и садится за стол напротив, -- Говорил я тебе, Басарыка, не выйдет у тебя Ирку в угол погнать, -- Чего пришла-то?
– - глядит он на девушку, -- Говори, давай, времени мало.
– - Лопотуша сказал, пара часов на разговор, -- значит, есть время.
– Отзывается Ирэн.
– - Не
– - садится и гладит свою бороду тот. За ним подаются двое остальных, пристально разглядывая девушку.
Пять пар глаз, подсвеченных керосиновой лампой, упираются в Ирэн, а каждый "щупает" ее по-своему.
Мужские крепкие руки тоже неторопливо устраиваются на досках стола, и лишь тонкие беспокойные пальцы Басарыки выдают его состояние.
– - Нет, -- отвечает Ирэн, -- Не поняла. А потом у меня разговор только к тебе, - говорит она Хитровану
– - Ха!
– - сверкает зубами на огонек фитиля тот, -- Два часа Лопотуша на сборы положил правильно - мы же не государевы слуги -- дела у всех разные. А что не один я, так ты, Ирка, теперя девка лягавая, и мои разговоры с тобой в одиночку не ходят.
– - Ша, -- подался вперед Лопотуша и стукнул ладонью по столу, -- Федор говорит, с тобой не все так гладко, и мы хотели бы понять, что там у вас за секреты?
– - А сам чего не рассказал?
– - удивляется Ирэн, глядя на Хитрована.
– - А кто поверит?
– - шаркает ладонью по столу тот, будто смахивал невидимые крошки.
– - Антоха подтвердит.
– - Ага, с него, когда получили, он имени сваво не помнил, -- фыркает Басарыка.
– - Не жалко?
– - глядит ему в глаза девушка.
– - Закон!
– - произносит вдруг с кавказским акцентом четвертый, -- И под воровский кулак ты его вывэла! Толка ты!
– - Закон и вывел, -- резко отвечает Ирэн.
– - Про что Лопотуша вспомнил, я позже скажу, а вам, господа воры, говорю так: я вашему закону не подчиняюсь, и потому свободная от него...
Договорить ей не дают.
– - Да кто ты такая, чтобы закон наш помоить!
– - гаркает пятый, угрожающе поднимаясь с места.
– - Остынь, дядя Юра, -- просительно, но жестко, -- перехватывает его за руку Хитрован, -- Видишь, не боится она, да и сам понимаешь, что права.. Говори, Ирка.
– - А никто и не помоит закона вашего, -- спокойно отвечает Ирэн, -- Я свободная от него лишь потому, что воровской жизнью не живу. Считаться - считаюсь, - обводит она взглядом застолье, -- Именно воры мне первый приют дали. Вот только как его увидала, так сердце кровью зашлось, -- тычет она в Антоху пальцем.
– - Наука еще никому нэ вредила, -- цыкает кавказец.
– - Что за наука?
– - А когда в легавых будэте людэй крошыть, узнаэшь, -- злобно скалится тот, -- На, гляды, -- рвет он ворот рубашки, -- Эта кость, гляды!
– - Тычет мужик в кривую как сабля ключицу, -- Жандарм четыре раза ламал,
– - Там, где работаю, такого нет!
– - твердо отвечает девушка, -- Только политика. За Кишиневский погром знаете?
– - Ну, -- недоуменно гукает Хитрован, -- А причем ты?
– - Ты же знаешь, кто я? О русско-японской помнишь?
– - Ах, это, -- светлеет лицом Федор, -- Знала? И что не упредили всей охранкой?
– - Упредили, но ведь Пасха, -- с отчаянием заговорила Ирэн, -- Кто на праздники в России работает?
– - Мы!
– - весело гаркает Басарыка, и воры улыбаются.
Напряжение спадает.
– - Сюда-то чэго приперлась?
– - раскачивается на лавке кавказец.
– - А скучно стало!
– - засмеялась Ирэн, -- Вон хоть Антоху с Ефейкой повидала.
– - А чего не побежала-то, когда Антоха предложил?
– - посерьезнел Хитрован, -- Делов-то? Двери открыла и ходу...
– - Двери, говоришь?
– - удивляется Ирэн, -- Ходу?
– - остро глядит она, -- А он как же?
– - ткнула она в Антоху, -- Под нож?
За столом повисает молчание, и только пальцы Басарыки бегают чуть быстрее.
– - Да уймись ты, пианист, -- тихо говорит дядя Юра, и парень сразу убирает руки со стола, -- Ты, Ирка, странная какая-то. С виду институточка, а характера на десять мужиков. Мне когда Федор за тебя обсказал, думал я часом, любовь у вас. Сейчас вижу - нет. Я единственный из этих, - обводит он воров рукой, - Твою историю до конца знаю, и по правде нашей надо бы тебя зарезать, а по совести, куда ни ткни ты везде чистая.
– - Палучается нэту нам нужды в тваэй смерти, -- говорит кавказец.
– - Это да, -- подтверждает дядя Юра, - Так что и нам хорош тихариться - работа страдает! Вышло, как вышло, зато Антоху проверили, а теперя и тебя. Похоже, дальше жить можно? А, воры?
Одобрительное гудение за столом.
– - Чай ставь, Ефейка!
– - распоряжается Хитрован, -- Ляжешь, Антоха?
– - паренек мотает головой.
– - Ну, так какие мнения будут, господа воры?
– спрашивает дядя Юра.
– - Я скажу, -- отвечает Хитрован, -- Вопрос мой, мне и банковать. По Ирке всё?
– - Ясна все, -- машет рукой кавказец, -- Парядок!
– - Басарыка?
– - повернулся Федор.
– - Согласен с Мамукой.
– - Дядя Юра?
– - За!
– - Лопотуша?
– - Рад за тебя, дочка, -- улыбается в бороду гигант, -- Честь по чести и себя и нас отстояла!
– - Закончили, граждане воры, -- ставит точку Хитрован, -- Кто хочет, чай пьет, а кто по делам валяет. Ты, Ирка, здесь ночуешь?
– - Нет, я домой пойду.
– - Поедешь, -- жестко говорит Хитрован.
– - Дядя Юра сейчас по делам скатается и пролетку вернет через полчасика. Ночью по Ойску одной гулять не стоит.