Австралийские рассказы
Шрифт:
— Джеффри, — Луиза больше не улыбалась. — Ты поэтому так сердишься?
— О чем ты?
— Ну, тебе ведь всегда доставляло удовольствие сознавать свое превосходство над Эйчесоном, не так ли?
— Луиза!
— Ну, не хмурься, не делай оскорбленного лица. Ты и сам знаешь, как тебе не нравится, когда у него есть что-то, чего нет у тебя. — Шаловливо коснувшись пальцем его носа, она добавила: — Иногда мне кажется, что ты, ну самую чуточку, эгоистичен.
— Луиза, дорогая!
— Признайся, ты думаешь о том, как будет смеяться Эйчесон,
— Нехорошо?
— Миссис Телсон просила меня зайти к Элен и утешить ее. Девочка плачет в своей комнате. Что ты ей такое сказал?
— Господи! Неужели эта девушка…
— Она ничего не хотела сказать. Лежала на кровати и рыдала… Миссис Телсон говорит, ты очень рассердился, узнав, что они собираются пожениться.
— Ничего подобного. Элен просто дура. Я признаю, что я рассердился, но совсем не на нее. Тут заговор. Они все ждали той минуты, когда я приеду, чтобы наброситься на меня — миссис Телсон, Элен, Мак-Дэф…
— Мак-Дэф?
— Он попросил прибавки. Карлу всего-навсего нужна новая кухня. Я уволил его.
— За это?
— Конечно нет. Он был очень груб. Ругался в моем присутствии.
У нее дрогнули уголки губ. Он был неприятно удивлен, увидев, что она старается подавить улыбку.
Наступило короткое молчание. Уверенность, которую он чувствовал всего несколько минут назад, начинала проходить, у Луизы был задумчивый вид, как будто она пыталась нащупать что-то.
— Джеффри, — сказала она неуверенным голоском.
— Да, дорогая?
— Я хочу сказать тебе что-то не совсем приятное.
— Скажи, раз уж ты подумала.
— Мне кажется, просто… просто задето твое тщеславие.
— Мое тщеславие?
— Джеффри, ну разве ты не видишь, — никто из них не обидел тебя, и все-таки ты зол на них. Просто потому, что они решились попросить тебя о чем-то. Вот и все…
— Нет, это не все! Ни на кого из них я не зол. Я зол на того… того предателя.
— Ш-ш! Не повышай голоса, дорогой. Признай по крайней мере, что свою злость ты срываешь на них. Подожди, послушай. Я пытаюсь помочь тебе. Скажи мне: ты поздравил Элен, когда она сказала, что выходит замуж?
— Мне было не до этого.
— Видишь? Не поздравил. Как ей было обидно! Она такая прелесть, но в ту минуту, когда она перестает быть полезной, ты нападаешь на нее, и на других тоже. Да, я знаю, они всего лишь слуги. Но меня это беспокоит. А если бы это были друзья? Или даже… ближе? Я не знаю…
Олифант внутренне содрогнулся. Худшие страхи снова нахлынули потоком. Худенькая фигурка Луизы в его объятиях стала странно невесомой. Раскрылась бездна…
— Луиза, — сказал он, глядя на нее тяжелым взглядом, — ты разговаривала с этим человеком?
— Сезонным рабочим? Да, я видела его. Наши люди называли его «Пророком».
— Как получилось, что ты говорила с ним?
— Просто в субботу утром мистер Деннис прислал его чинить садовую ограду.
Стараясь смягчить напряжение,
— И ты можешь не ревновать. Он стар, как Мафусаил, и грязен, как ирландский поросенок.
— Мне также сообщили, что он очень образован.
— Чудесно! Ручаюсь, это Мак-Дэф!
— Да. И заметь, что вслед за этим Мак-Дэф попросил прибавку.
Луиза свистнула.
— Ну, будь добра, расскажи мне, что этот… э-э… «Пророк» говорил тебе?
— Но к чему? Какое это имеет значение?
— Пожалуйста, расскажи. Из чисто академического интереса.
— Ну хорошо — академически, только академически. Он сказал, что каждый создает себе дом по своему подобию. Я случайно заметила, что тебя всегда очень заботят изгороди, а он ответил, что ничто так не выражает характер человека определенного типа, как вид и состояние изгородей, которыми он окружает свой избранный клочок божьей земли. Тогда я не смогла понять его. У него такая милая улыбка и ужасно мудрый вид. Мне почему-то казалось, что он втайне смеется надо мной. Но сегодня я начинаю понимать, что он имел в виду. Ты как-то… подожди, что случилось?
У него захватило дыхание, и в тот миг, когда сердце сжалось от первого ледяного предчувствия последней непоправимой катастрофы, в комнате зазвонил телефон. Вместо того чтобы взять трубку, Олифант неожиданно притянул Луизу к себе и прижался губами к ее волосам.
— Луиза, дорогая, если я потеряю тебя, твое уважение…
— О чем ты говоришь?
— Этот человек отравил все.
— Джеффри, не говори глупости! Ты расстроен. Телефон…
— Ну и пусть.
— Но ведь войдет Элен…
Она осталась у стола, с любопытством наблюдая, как он идет к телефону.
— Это Боб Эйчесон, — сказал он, прикрыв трубку рукой; выражение его лица вдруг стало настороженным.
— В чем дело? — шепнула она.
— Ваш «Пророк» объявился в Мабуде. Ищет работы. Боб хочет знать, на что он годен.
— Джеффри, как странно!
То, что Джеффри в эту минуту не смотрел на жену, явилось для него окончательным несчастьем. Но он не отрываясь смотрел в пол и вдруг начал медленно улыбаться легкой иронической улыбкой. Луиза предупреждающе вскрикнула, но и это не спасло его. Он невольно поднял руку, призывая ее к молчанию. И она услышала, как он намеренно приветливым и спокойным голосом сказал:
— Нет, Боб, я только что вернулся. Я сам не видел его, но не сомневаюсь, что он годится. Если хотите, Деннис позвонит попозже. Что? Ну, пожалуйста. Я не слышал жалоб на него. Наоборот, они тут все слезами обливались, когда он ушел. А? Да, я знаю, но ведь эти господа нигде не задерживаются больше недели-двух. Заняты? Да, знаю, но он поможет… Ну, для того чтобы ловить овец, вряд ли нужен диплом. Но смотрите не сваливайте потом на меня, если… А? Я просто предупреждаю вас, снимаю с себя ответственность! Я не видел его. Я просто говорю вам… Ладно… Что такое? Да, в любое время. К завтраку? Хорошо, мы будем дома. Всего, Боб!