Автор тот же
Шрифт:
— А что может быть непростым в разделе совместно нажитого имущества супругов? — удивился Вадим. — Пополам и с песнями. В смысле — „тебе половина и мне половина“.
— Я не это имею в виду. Первое, с противной стороны — Рыскин. Это всегда сопряжено с сюрпризами…
— Он же такой тихоня, говорит еле слышно, милейший, тишайший, забитый еврей.
— И да и нет. Не забывайте — „в тихом омуте черти водятся“. И второе: клиентка — потрясающе красивая женщина. Потрясающе!
— И чем это плохо? — хохотнул Вадим.
— Это опасно. — Ирина Львовна вдруг стала очень сосредоточенной. — Мы не знаем ни как она поведет себя с вами, ни как вы… — Ирина Львовна
Вадим вспомнил откровение одного из „стариков“, услышанное им месяц спустя после прихода в консультацию. „Прекрасную профессию выбрали, молодой человек!“ Вадим тогда решил, что сейчас ему прочтут краткую лекцию о благородстве профессии и общественном служении долгу гуманизма или какую-нибудь другую банальность в том же роде, но „старик“ вдруг изрек: „В нашей профессии хорошо то, что всегда можно выспаться днем!“ Ожидание Вадимом пафосной тирады настолько не соответствовало цинизму сказанного, что он не удержался и захохотал во всю глотку. А ветеран адвокатуры, довольный произведенным эффектом, похлопал его по плечу и, довольный собою, удалился. Вадим невольно улыбнулся разному подходу к одному вопросу со стороны адвокатов разных полов…
— А почему вы отдаете это дело? — скорее чтобы сменить тему, нежели интересуясь ответом, спросил Вадим.
— Так я же уезжаю в Кисловодск! Вы забыли, Вадим, в первые выходные октября, неизменно, вот уже… — Ирина Львовна замялась, — много лет я с братом и его семьей выезжаю на воды.
„На воды — это звучит гордо“, — подумал Вадим.
Ирина Правдина пришла в консультацию минут за пятнадцать до назначенного Вадимом времени. Если честно, Осипов просто забыл о назначенной новой клиентке встрече. В этот день как-то особенно много старой, постоянной клиентуры воспылало желанием с ним повидаться. Вадим уже стал ощущать на себе примету старых адвокатов — „грачи потянулись на юг, клиенты — к адвокатам“. Ну разумеется, кончился период отпусков, можно и „квартирные вопросы“ порешать. Уголовные дела следователи тоже любили заканчивать в сентябре. Летом то эксперт в отпуске, то сам следователь, то прокурора, который утверждает обвинительное заключение, по профсоюзной путевке отправили отдыхать в Крым…
Провожая очередного посетителя до приемной, Вадим заметил потрясающей красоты женщину. Она сидела вытянувшись в струнку. Пальцы правой руки бегали по твердому телу сумочки, словно играли гамму. В левой ладони был смят носовой платок — видимо, заранее приготовилась вытирать слезы. Внешность красавицы, особенно на фоне несчастных посетителей адвокатской конторы, потрясла Осипова. Он даже не смог договорить пустую фразу, адресованную уходящему клиенту. Произнес традиционное: „И звоните в любой момент. У меня важнее вашего дела ничего нет, так что я полностью в вашем…“ На „распоряжение“ дыхания не хватило. Весь воздух вышел из грудной клетки Вадима, а новую порцию он набрать не мог. После полуминутной паузы он взял себя в руки и, забыв, на чем остановился, завершил прощание: „Ну, вы все поняли? Звоните!“ Обернувшись к сидящим в ожидании посетителям, Вадим, ни на кого не глядя, спросил: „Кто к Осипову?“ Как он надеялся, что именно эта женщина ответит — „Я“! Но она только подняла глаза и с большим удивлением посмотрела на Вадима. В это время какой-то мужик шоферской внешности подскочил со словами — „Я к вам. Я! Меня Смирнов прислал. Я к вам!“ Вадим взглянул на него с такой неприязнью, что мужик аж опешил. „Простите, — тихо вмешалась красавица, — но я была перед
— Ну, рассказывайте. На что жалуетесь, больной? — начал Вадим со своей коронной фразы, которая, как ему казалось, помогала клиенту улыбнуться и хотя бы начать разговор не на надрыве, а более или менее спокойно.
— Развожусь! — Красавица выдохнула страшное слово и замолчала.
— Дело хорошее, а главное, очень распространенное! — поощрил клиентку Осипов.
— Может быть. Но я — в первый раз. Мне страшно! — Глаза ее начали краснеть, и она полезла в сумочку, Через несколько секунд платок занял исходную позицию — в ладони.
Вадим молча прикидывал, как бы добиться от посетительницы толкового изложения фактов, избежав при этом слез и стенаний, В бракоразводных делах это и с мужиками-то была задача не из простых, а уж с лучшей Половиной человечества…
— Хорошо! Давайте по порядку. — Вадим стал подчеркнуто деловым, улыбку убрал. — Сколько лет вы в браке?
— Восемь.
— Дети есть?
— Женечка. Ей шесть лет.
— Что вы собираетесь делить?
— Не поняла? — Красавица с изумлением посмотрела на Осипова, будто он спросил ее, например, хорошо ли живется тиграм в неволе.
— Какое имущество вы с мужем делите?
— А, вы об этом. — Ей, казалось, стало скучно. — Ну, там… Ну, три машины, две „Нивы“ и „Волгу“, потом две мои шубы, норковую и мутоновую, ковер. Его мои родители на свадьбу подарили. Сервиз гэдээровский, „Мадонна“, это подарок его родителей. Видеомагнитофон…
— Ого! — Вадим не сдержался, видюшник был несбыточной мечтой, и его владельцы казались ему абсолютными счастливчиками.
— Что? — не поняла девушка.
— Нет, ничего…
— Во-от, — нараспев продолжила она. — Потом еще библиотека. Подписные собрания сочинений. Наверное, все.
Следующие пятнадцать минут Вадим объяснял клиентке, что и как должно быть поделено между супругами: шубы — ее, свадебные подарки суд, скорее всего, оставит тому, чьи родители их дарили, видак — ей. В интересах дочери, разумеется. С машинами — особая проблема. У нее права есть? Ах, ну если есть, то, скорее всего, одну ей, а две — мужу. С выплатой компенсации, разумеется. Что касается библиотеки — поборемся. Вдруг Вадим сообразил, что, опешив от ее внешности, к которой сейчас уже присмотрелся и попривык, забыл спросить, как посетительницу зовут.
— Простите, а как мне к вам обращаться? — Формулировка вопроса была неслучайной. То ли Вадим интересуется отчеством, то ли спрашивает, можно ли обращаться просто по имени.
— Можно просто Ира! — попалась на уловку клиентка.
— Хорошо. И вы ко мне, только не в суде, конечно, обращайтесь — просто Вадим.
— Ну, мне это неудобно…
— Удобно! Удобно! Так вот, Ира, я возьму ваше дело. И, честно говоря, особых проблем в нем не вижу. На дочь ваш муж не претендует?
— Нет, слава богу! Пока нет, — быстро поправилась Ирина. — От него можно всего ожидать! А что, у него есть шансы? — В голосе молодой женщины зазвучали тревожные нотки.
— Не думаю. А расскажите-ка мне, из-за чего вы разводитесь? — Как можно безразличнее спросил Вадим. И тут же добавил: — Я это не из любопытства спрашиваю. Может для дела понадобиться.
— Каким образом? — Ира резко выпрямилась, — Я бы не хотела. Мне это неприятно обсуждать… А это действительно важно?