Автостоп
Шрифт:
Пьер навьючивал мула.
— Ну, чем закончились переговоры?
— Их не было, — буркнул Люк, пожимая плечами. — Симон не пришел, и все.
— Понятно… Опять Фредерик? Ну, я надеваю рюкзак, и в путь.
12 ГРОЗА
Мальчики шли по тропинке, которая все поднималась и вела через луг, поросший невысокой травой, рододендронами и мелкими желтыми цветочками.
— Это арника, — сказал Пьер
Потом цветы исчезли, тропинка, и так едва заметная, то и дело обрывалась из-за огромных завалов, которые надо было обходить. Пьер с удивительной легкостью продвигался среди камней. «Ну, пошевеливайся, лентяй!» — кричал он своему мулу, как только тот останавливался пощипать траву. А Люк с трудом поспевал за ними, пот градом катился с него. Солнце палило вовсю, а он шел с непокрытой головой и охотно бы сбавил шаг, не стесняйся он Пьера.
Пьер обернулся и приветливо помахал ему рукой.
— Что, тяжеловато? Да, жарища что надо, во рту пересохло. Давай выпьем по глотку вина. Дядя Эжен не будет в обиде, если мы отопьем немного из его бутылки.
Сидя на краю скалы, они по очереди приложились к бутылке, а Кокотт воспользовался остановкой, чтобы полакомиться душистой травой. Теперь уже весь горизонт был затянут тучами, а над снежными вершинами сгущалась свинцовая мгла.
— Дурная примета, — обеспокоился Пьер. — Грозы не миновать. Волнуюсь за отца… Расскажи-ка мне про этот театр, чтобы отвлечься.
Люк охотно стал рассказывать свою дурацкую историю во всех подробностях, так как был теперь почти уверен в ее счастливом завершении. Пьер, как и следовало ожидать, осудил его за бегство.
— Вот я защищался бы прямо когтями, — сказал он резко. — Когда не виноват, надо защищаться, черт возьми. А что касается твоего намерения продолжить свое путешествие с этими ребятами, как будто ничего не случилось, то из этого, по-моему, ничего не выйдет, — добавил он уже другим тоном. — Спустись с облаков на землю, старик.
— Сразу видно, что ты их не знаешь, это такие славные ребята! Они не могут мне не поверить, — возразил Люк несколько растерянно.
— Возможно, но это еще не значит, что они возьмут тебя с собой. Ну, передохнул? Тогда в путь. Нам не стоит задерживаться.
Тропинка становилась все круче и круче. Она вела через тесные скалистые каньоны, поросшие травой, а вскоре Пьер и Люк вышли на обширную луговину, покрытую пестрым ковром из цветов, всю изрезанную прозрачными ручьями. До них донесся звон колокольцев.
— Коровы, — объяснил Пьер. — Мы почти дошли. Держу пари, что дядя нас заждался. Дни тянутся для него долго, и его злит, что он должен с мая по сентябрь безвылазно торчать здесь, ведь когда-то и он водил туристов на самые
Дядя Эжен выглядел роскошно. Густые сивые усы делили его костлявое, оливковое от загара лицо пополам, а из-под мохнатых бровей сверкали черные глаза. Выпрямившись во весь рост, он уставился на своего племянника, и взгляд этот не сулил ничего хорошего.
— Ну конечно, как всегда, опоздал! Где это ты шатался? — произнес он дрожащим от гнева голосом.
— Я нигде не задерживался, дядя Эжен, — ответил Пьер, нисколько не смущаясь. — Надо было испечь хлеб.
— Можешь оставить его себе, мне он не нужен! А где табак? Уже два часа, как у меня пустая трубка! А это что еще за птица? — спросил он, указывая палкой на Люка.
— Товарищ. Он хотел с тобой познакомиться.
— Дурацкое желание! Вытаскивай поскорей табак, вместо того чтобы болтать глупости.
Пьер поспешно исполнил его просьбу. Дядя вынул из своего кармана почерневшую от времени трубочку, торопливо набил ее и глубоко затянулся дымом. Лицо его сразу смягчилось.
— М-м… Ну-с, какие там внизу новости? Как отец?
— Он пошел на восхождение с одним клиентом, и мама, как всегда, умирает от страха. Погода…
— Да, не блестящая. Но я видал и не такую.
— Еще бы, я в этом не сомневаюсь. Вынимать продукты?
— Интересно, чего ты ждешь? Думаешь, мул сам начнет себя разгружать?.. Ну-ка поворачивайтесь, вы оба.
Пастушья хижина прижалась к большому хлеву, над которым возвышался еще чердак, а вокруг паслось, позвякивая колокольчиками, штук двадцать бело-рыжих коров. Стерегущий их мохнатый пастушечий пес с радостным лаем кинулся к Пьеру. Положив ему лапы на плечи, он все норовил лизнуть его в щеку…
«Совсем как Фламбо», — подумал Люк.
— Ну хватит, Тампетт, хватит! — приказал Пьер. — Мне надо развьючить Кокотта.
Он распряг мула, который тут же стал щипать траву. Дядя инквизиторским взглядом исследовал содержимое мешков. А где же сыр? И хватит ли ему вина на неделю? И так как придраться, оказалось, было не к чему, он стал проклинать вяленое мясо — только для того, чтобы не ударить лицом в грязь. Как они представляют себе, неужели он может жевать эту резину своими тремя оставшимися зубами?
— Дядя, я положу продукты в сундук? — спросил Пьер.