Автостопом в Судан
Шрифт:
Монастырь, куда мы хотели попасть, был, возможно, самой древней христианской обителью на земле (из действующих ныне). Святой Антоний, основатель пустынножительства, поселился здесь в IV веке. С Божьей помощью, а также благодаря здоровому климату, он прожил 105 лет. Еще при его жизни сей маленький оазис (родник и несколько пальм) стал центром монашеской жизни, и вскоре здесь уже обитали сотни монахов.
С тех пор прошло более полутора тысячелетий. Мы высадились из машины на глухом повороте; надпись на будке автобусной остановки гласила: «Monastery st. Antony». В тени остановки сидели два водителя сломавшегося рядом грузовика и пили горячий
Монастыря не было видно (до него было 12 километров), но туда ответвлялась хорошая асфальтовая дорога, и мы с Гришей пошли пешком. За время, что мы шли, мимо проехало всего пять транспортных средств: грузовичок-деньгопрос, забитая легковушка, груженный поклажей верблюд (с погонщиком) и вслед за ним, его верблюжонок, а также автобус, начиненный цивилизованными туристами. Никто из них не подвез нас, солнышко грело, и мы пришли к воротам обители изрядно вспотевшие.
Монастырь стоял прямо у подножия большой горы, поднимающейся из пустыни. С нашей стороны он был огорожен невысокой стеной, за которой содержалось несколько зданий, кирпичных и глиняных, небольшая церковь и десяток пальм. Внутри было пустовато и солнечно. Молодой монах на входе поторопил нас, говоря, что вот-вот начнется экскурсия по монастырю.
И впрямь, для только что прибывших на автобусе пятнадцати французов и для примазавшихся к ним нас была устроена небольшая экскурсия. Седобородый монах лет шестидесяти провел нас по всему монастырю, объясняя его историю и сущность помещений. Вот, например, старинные ворота монастыря и подъемное колесо: оказывается, в старину монахи затворялись от мира и поднимали пищевые пожертвования и редких посетителей к себе при помощи «лифта», устроенного в древней башне ворот. А вот родник у подножия горы, порождающий воду для питья и хозяйственных нужд (все попили из него, а мы с Гришей особенно набросились на воду, так как сильно выпотели по дороге).
По местному обычаю сняв ботинки, все зашли в храм. Он был основательно стар и находился в стадии ремонта. После храма посмотрели колокольню. Сама жизнь монахов, их быт, церковная служба и прочее остались от нас скрытыми — все же это пустынь, а не исторический музей. Узнали, что сейчас в монастыре живут 75 монахов, а всего в Египте 12 христианских монастырей, принадлежащих Коптской православной церкви.
— А интересно, сейчас есть какие-нибудь монахи, которые живут, как Святой Антоний, больше ста лет? — заинтересовался я.
— Сейчас нет, — отвечал монах-экскурсовод.
— А не было ли здесь в прошлом конфликтов с мусульманами?
— С мусульманами? — переспросил он и тихонько добавил, указуя на водителя экскурсионного автобуса, бродящего по монастырю: — Этот водитель не христианин…
Мы поняли, что монах не хочет раздувать межконфессиальную рознь, и не стали расспрашивать более.
В иконной лавке всем желающим подарили открытки-иконки (мне, разумеется, вручили изображение Святого Антония, которое потом благополучно со мной доехало до Москвы), после чего мы с Гришей отделились от остальных туристов. И очень кстати — когда мы собрались набрать воды, молодой монах, тоже, вероятно, приглядывающий за туристами, спросил нас: голодные ли мы? Вскоре нам Бог послал вкусного овощного супа, который и был немедленно употреблен.
Французы из автобуса были все, как один, старичками и старушками — было им от 65 до 75 лет, а то и поболее. Один из них оказался даже преподавателем русской литературы и говорил по-русски лучше нас. Это была не случайная,
Каир!
Крупнейший город Африки, вмещающий восемнадцать миллионов жителей (четверть населения Египта), протянулся по обоим берегам Нила на пятьдесят километров в длину. Тридцатиэтажные небоскребы, роскошные гостиницы и рестораны, тысячи машин, скользящих по громадным мостам и автомобильным развязкам, чадящих в пробках, сверкающие магазины и единственное в Африке метро соседствуют с узкими улочками бедных кварталов, с бедняцкими рынками и кучами мусора, в которых копошатся заблудшие козы.
Еще не доезжая Каира, наш автобус попал в одну сплошную деревню-город, тянущуюся вдоль Нила. Медленное движение машин, телег и людей сделало наше движение тоже медленным. Последние пятьдесят километров ехали часа два. Полей и пальм становилось все меньше, многоэтажных домов, машин и мусора все больше, и вот наконец мы расстались со старичками-французами, выйдя из автобуса почти в центре вечерней столицы.
Белый мистер, имеющий деньги, найдет в Каире множество способов со вкусом потратить их — на всяческие аппетитные фрукты, продающиеся на центральных улицах, на посещение музеев и пирамид, на постоянно завлекающие своими запахами харчевни и рестораны, а также и на другие, более дорогие удовольствия. Мы с Гришей тоже почувствовали себя белыми мистерами и съели по четыре тарелки супа в какой-то вечерней забегаловке.
Каирское метро состояло пока из одной 45-километровой линии (в ближайший месяц собирались открывать вторую). Стоимость проезда в нем зависит от расстояния. Покупаешь желтую магнитную карточку и вставляешь в турникет не только на входе, но и на выходе, где одноразовая карточка поглощается и больше не используется. Чтобы граждане не экономили, на каждой станции, на входе и на выходе, следят за вами полицейские.
Поезда метро напомнили мне наши электрички: контактный провод находился сверху. Почти все станции и перегоны метро имеют наземную природу (ну точно, электричка). Только в центре города метро немного подзакопано, чтобы не мешать городскому транспорту.
Покатавшись на метро, мы завершили путь на одной из центральных станций, именуемой Насер, и вышли в город. На центральных улицах в сей вечер бродили толпы людей, не только местных жителей, но и туристов. Пока приобретали фрукты, обнаружили рядом русских людей, занятых тем же. Люди оказались сотрудниками посольства и подсказали нам его местонахождение.
Поставить палатку в центре Каира оказалось практически негде. Никаких больших парков и садов в округе не обнаружилось. Местные жители в гости нас не зазывали — попадались лишь предлагатели гостиничных услуг. Дорожные рабочие, занятые улучшением транспортной развязки близ одного из нильских мостов, на свою огороженную территорию нас не пустили. Случайно мы набрели на церковь, но она оказалась закрыта за поздностью часа. Но рядом с церковью нам повезло: обшарпанный четырехэтажный дом имел выход на крышу свою, и мы тихонько, стараясь не потревожить сон жильцов, расстелили спальники на крыше этого дома прямо в центре египетской столицы.