Автостопом в Судан
Шрифт:
Во-первых, странная вещь случилась с карточкой, на которую Шулов возлагал такие надежды. Первый дефект карточки выявился еще в Хартуме: невозможно снять с нее деньги в этой стране, ибо нет банкоматов! Кстати, нет их и в Сирии. Второй дефект объяснил Шулову г-н Шарлаев: оказалось, родители Шулова не могут пойти в Питере в банк и положить на нее дополнительные деньги! Доложить на эту карточку деньги может только сам владелец ее, причем делать это надо в Москве. Это обстоятельство Костю сильно опечалило, странно, что он не узнал об этом раньше. Третья же проблема карточки Шулову еще не была известна (только позже, в Египте, Костя достал свою карточку и узрел, что она разломалась на мелкие кусочки).
Также обсуждали проблемы пароходства. Многие неудобства, о коих раньше мы и не думали, стали ныне нам видны. Например, ясно, что удобно уплывать из крупного портового города, где имеются посольства (консульства) разных стран: например, из Адена или Маската. Здесь же, например, если обнаружится судно, идущее в какую-либо удобную страну (Оман, Иран, Эмираты и т. п.), поездка за визой в Хартум займет не менее четырех суток, а судно за это время уплывет.
Другое неудобство было тоже очевидно: как уже стало ясно, иностранные суда для того, чтобы взять тебя в путь, должны получить разрешение оунера (владельца) парохода, а все оунеры сидят в цивилизованном мире. Можно, конечно, слать туда факсы и звонить, но бюрократия сильна повсюду, и шансы того, что на другом конце земли какой-нибудь босс прочитает этот факс и проникнется идеей гидростопа… причем сделает это оперативно, пока пароход стоит у суданского причала, и пришлет свой положительный ответ… Получается, что самый реальный оунер — только единственный: «Sudan Shipping Line», который находится под боком.
Третью интересную тему поднял Марутенков. Паша вычитал из арабско-русского словаря, что глаголы арабского языка могут иметь прошедшее или настояще-будущее время. Это настояще-будущее время есть неотъемлемое свойство всех южных жителей, суданцев в частности. Сегодня. А может, букра (завтра). Букра, иншалла. Никто не торопится, не спешит. Все дни похожи, что было сегодня, что будет завтра — какая разница? Мы усвоили, что завтра будет никогда.
Наш торопливый западный народ повадился вечно куда-то спешить.
А здесь нет такого. Что будет сегодня, что будет завтра… одно большое БУКРА. Настояще-будущее время.
15 апреля, четверг
Ровно в 8.20 утра за нами зашел Мохамед Том, и мы направились в «Sudan Shipping Line». Вероятность уплыть на судне этой компании была, по нашим оценкам, весьма велика. Во-первых, эта компания является одновременно и агентом, и владельцем нескольких обшарпанных судов; таким образом, капитану не нужно посылать международные факсы заморским owner'aм (владельцам). Все менеджеры сидят тут же, в Судане, и можно просто пойти и объяснить им свою проблему. Во-вторых, доктор Мохамед Том, знающий здесь всех и вся, обещал поспособствовать нам, а лучшего помощника (причем русскоговорящего!) и представить было нельзя.
Однако нас ожидала неудача.
Во-первых, у нас не было иорданской визы. Уверения в том, что иорданская виза ставится при въезде в страну, на менеджеров не подействовали. Если иорданцы не дадут нам визу в порту, мы окажемся «подвешены» и должны будем плавать с пароходом всю жизнь туда-сюда (суданская-то виза у нас к тому времени кончится), пока пароход волею судеб не забредет в какой-нибудь безвизовый для нас порт.
Бежать же в Хартум за иорданской визой было бесполезно, так как завтра была пятница, послезавтра какой-то праздник (и посольства закрыты), а через три дня теплоход уже отправлялся, да и до Хартума тысяча верст.
Во-вторых, перевозка людей вне каюты запрещена, а плыть в каюте можно только за определенную плату,
Конечно, пароходные менеджеры не были против нашего уплытия и послали факсы-запросы: 1) своему агенту в Акабе, чтобы узнать, могут ли русские путешественники получить визу по прибытию в грузовой порт, и 2) своему начальнику в Хартуме, чтобы получить разрешение на нашу перевозку. Однако дешевле 250 долларов достичь Акабы на их пароходе мы все равно не могли даже при наличии всех положительных ответов, поэтому мы, подумав, вежливо отказались от услуг пароходства. Откровенно говоря, даже не у всех нас нашлись бы те самые 37 долларов, которые нужно было бы заплатить иорданцам за визу на въезде.
Мы покинули офисы «Sudan Shipping Line», поблагодарили Мохамеда Тома за посредничество и переводчество и отправились в другую компанию — уже известный нам «Basheer Barwil», отправить домой Е-mail с рассуждениями о пароходстве. Но «Barwil» был закрыт, и мы, несолоно хлебавши, опять поехали в порт.
В северном порту образовался норвежский теплоход, идущий в Суэц. Брать он нас не захотел, «отфутболил» к агенту, которым оказался все тот же «Barwil». В южном порту стоял греческий пароход, идущий прямо в Индию.
На обратном пути из южного порта мы проходили мимо торговца фруктами. Это был тот самый торговец, к которому мы с Андреем подошли в день приезда в Порт-Судан и попросили два банана, а он дал нам тогда четыре. Решили укрепить традицию и попросили три банана.
Результат превзошел все ожидания. У торговца было немало переспелых бананов, которые к завтрашнему утру могли утратить товарный вид. Он взял большой пакет и наполнил его этими переспелыми, медово-вкусными бананами, а также прекрасными манго и грушами. Полные счастья и фруктов, мы поехали домой, неся огромный пакет подарков и разъедая его.
Когда пришли домой и пересчитали оставшееся — оказалось 37 бананов, 5 манго и куча груш.
На ужин — чай, бананы и разговоры.
16 апреля, пятница
Люди во всех странах склонны подкармливать путников и даже получать от этого удовольствие — если, конечно, они живут вдали от туристских центров и столиц. Путешественник не умрет с голоду ни на Колымской трассе, ни в отдаленных уголках Ирана или Армении. Но стоит лишь какому-нибудь краю планеты приобрести славу туристской Мекки, как туда устремляются толпы, принося с собой столь нужные всем деньги, — но унося навеки первобытное очарование этих мест. Если бы в Порт-Судане стояли небоскребы международных торговых центров, вода и свет подавались бы бесперебойно, море кишело бы туристами-дайверами, а базары — дешевым ширпотребом, — вписки и подарочные манго исчезли бы навсегда и мы оказались бы в очередной Хургаде.
…Ночью, по обыкновению, отключилось электричество в городе, остановился вентилятор, разгонявший насекомых, и к утру нас обсели мухи и комары. Мы вдвоем с Шуловым перебрались спать из комнаты на улицу. Марутенков встал и выпустил из туалета очередную порцию живущих там комаров. Воды в кранах не оказалось.
К девяти утра появился свет, закрутился вентилятор и пошла вода. Впрочем, спать уже не хотелось из-за жары. Шулов, Шарлаев и я вновь хотели зайти в агентство «Basheer Barwil», желая отправить E-mail. Однако агентство встретило нас закрытыми дверями по причине пятницы. Интересно, что они делают, если в пятницу придет их судно? Или суда в море бросают якорь и стоят на месте в те дни, которые считаются в близлежащих странах как выходные?