Айлин
Шрифт:
Под конец своей пламенной и полной волнительных моментов речи, я уже не могла внятно говорить, до того разнервничалась, а потому просто уткнулась в свой платок, изредка вздыхала, но не забывала при этом следить за общей ситуацией. Молодые люди были готовы ко всему, судя по тому, что они поднялись и стали полукругом. Я скривила губы. Они что, решили дорого продать свои жизни? Глупцы! Я смотрю на лицо отца и понимаю, что оружие тому не понадобится – дорогой родитель не из тех людей, которые могут простить подобное оскорбление. Он шумно выдохнул и прикрыл глаза на секунду.
Так! Мне это совершенно не нравится – отец всё ещё молчит, это могло означать лишь то, что он борется с желанием прикончить мерзавцев…
– Правда ли то, что сейчас сказала моя дочь? – процедил он.
– Боюсь, что да, милорд Эйлбарт… мы встретили леди в лесу, в одиночестве… и предложили ей своё гостеприимство… как я сейчас понимаю, совершенно напрасно. Но это предложение было сделано в таком виде, что оскорбило её, после чего мы и получили те травмы, что вы видите сейчас у нас. Наше раскаяние невозможно описать… но мы поймём, если вы не примете наши извинения…
Стивен медленно поднял голову, пожал руки своим подельникам, они коротко подтвердили его слова и снова замолчали, только лорд Грегори хмуро сообщил, что венчик не утерян. Его поднял с земли сам лорд Грегори и ждал удобного момента вручить странное оружие, которое сломало ему пару-тройку рёбер. То есть, пару совершенно ненужных ему рёбер, конечно… Отец повернулся ко мне.
– Папа! Я требую примерного наказания преступников! Ты слышишь? Я требую… немедленно… - я замолчала, не зная, что ещё сказать.
Отец строго посмотрел на меня и резко спросил:
– Я не могу поверить в то, что всё это! твоих рук дело! – он показал на прискорбно выглядевших молодых людей.
Я угрюмо кивнула, готовясь заплакать теперь уже по-настоящему.
– Дорогая! Ты такая молодец! Я тобой так горжусь, малыш! – отец с улыбкой горделиво смотрел на меня – Даже не представлял, что у тебя так хорошо поставлен удар! Дядя Ангайд будет в восторге, милая! Позволь, я обниму тебя, мышонок…
Папа протянул ко мне руки и приобнял за плечи, в его глазах я прочла гордость и ещё что-то, трудно различимое. Я почувствовала, что отец отклоняется от заданной темы в какую-то другую сторону и недовольно уточнила:
– Так что там с наказанием, папенька? Я могу на него рассчитывать?
– О, да, милая! – отец сиял радостью и гордостью, словно я в одиночку покорила непроходимые перевалы в горах нортманнов – Я соглашаюсь на то, чтобы вы поженились в самое ближайшее время. Полагаю, что этот малый будет вполне наказан.
Во как! Кажется, я что-то не учла, когда продумывала свою стратегию поведения. Я растерянно и непонимающе смотрела на отца, не веря собственным ушам. Гости рассыпались в уверениях вечной признательности и дружбе, хлопая жениха по плечам и облегчённо улыбаясь.
Я смотрела на всё это и ничего не понимала. Не то, чтобы я была настолько жестока и кровожадна, как обожаемая папенькой Полина, но давайте задумаемся – эти ребята оскорбили
Я возмутилась творящемуся… как это… беспределу, вот! Едва вспомнила это слово!
– Быть может, моего мнения тоже спросят? – злобно прищурившись, поинтересовалась я.
– Конечно, милая! – примирительно сказал отец – Как ты считаешь, если объявим вашу свадьбу в конце седьмицы, это будет нормально? Или я сейчас снова говорю что-то не то?
– Ну, что вы, милорд, конечно! – горячо запротестовал Стивен – Я полагаю, что это будет просто чудесно. Хотя, я буду рад любому вашему приказу.
– Ну, вот и славно! – решил отец и снова обнял меня – Значит, на том и порешали.
Я опять тяжело опустилась в кресло. То есть, это они порешали. Только вот, о чём именно? Я вконец расстроилась и вышла из гостиной, гордо подняв голову. Я с трудом доковыляла до двери, решила, что сделать реверанс по всем правилам этикета – выше моих сил, поэтому просто кивнула на прощание. Мужчины наперебой загалдели, прощаясь со мной, после чего вернулись к прерванной теме – деталям предстоящего торжества.
Я аккуратно закрыла дверь, переборов желание хлопнуть ей так, чтобы повело каменную кладку стен. После чего прислонилась к двери и со стоном принялась сдирать с себя осточертевшие туфли. Холодные плиты пола холодили горящие огнём ступени, пока я брела до своей спальни.
– Ничего-ничего! – бормотала я, пока верная кормилица помогала мне разоблачаться – Нормально, по сути все нормально… от замужества ещё никто не умирал, не так ли? Вот и мне смерть не грозит… не думаю, что моя жизнь изменится каким-то кардинальным образом… ерунда какая.
Услышав моё бубнение, Брина ахнула:
– Замуж? Так эти молодые люди приехали тебя не только сватать, моя птичка? Ох, радость-то какая! – глаза кормилицы сияли совершенно неоправданным энтузиазмом, она тут же захлопотала, переживая о новом гардеробе, о свадебном платье и прочей глупой ерунде – Так… туфельки эти больно уж красивые, из столицы привезённые… вот эта милая шляпка, просто прелесть…
– Туфли выбрось, шляпу не трогай! – я не была сейчас готова к тому, чтобы обсуждать предстоящую свадьбу – Я вниз нынче не спущусь, скажи, что мигрень, не до гостей.
– Скажу, конечно, скажу – охотно кивнула Брина – и мигрень мы тебе мигом организуем. Хочешь, шёлковую, а нет – так у нас и бархат имеется, и муслин.
Глава 7
Время до свадьбы промчалась, словно один миг. Я была против того, чтобы празднование было в храме Великого в замке Маккармейг, предпочтя маленький храм в нашем доме. Отец был совершенно не против, а моему жениху, как можно предположить, и вовсе было всё равно. Дядюшка обещал приехать, Полина уже не успевала – готовилось празднество в доме её супруга – лордов Гленарван. Я не очень хорошо поняла, кажется, у младшего брата Якоба, у Ричарда, впереди была помолвка, и присутствие кузины было обязательным.