Айрин, графиня из Бездны. Книга 2
Шрифт:
Палач, подойдя сзади с верёвкой, застыл в ожидании. Лишь когда Даниэль кивнул ему, он накинул петлю на шею осужденного и аккуратно подтянул её. И даже в этот момент надежда и жажда жизни не покинули Архиепископа. Он вознес последнюю молитву Свету, прося о спасении.
Палач дернул рычаг, под ногами служителя распахнулся люк, и тело закачалось на верёвке. Раздался громкий хруст, несколько секунд Хаш сохранял неподвижность — а потом началось то, о чём Велингвар рассказывал Валери. Свет в крови Архиепископа начал отчаянно бороться за жизнь — и на глазах потрясённой толпы тело служителя задёргалось, извиваясь в петле. Несколько
— …вот так это и произошло — закончил Холдгрейв, поведав о том, что знал сам.
— Значит, король повесил Архиепископа, — прошептала изумленная Аури — Но как же Церковь?
— Говорят, при посредстве герцога Йоркдейла король заключил соглашение с Архиепископом Митендории. Ему не предъявили обвинений и позволили покинуть королевство, а он в ответ отрёкся от своего служителя.
Только теперь Айрин заметила печаль в голосе Холдгрейва.
— А как вы, господин барон? У вас всё хорошо?
— Почему ты спросила?
— Вы выглядите расстроенным.
— Да, так и есть, — кивнул Холдгрейв — Я потерял старого друга.
Барон вздохнул, и Айрин не решилась расспрашивать дальше.
— Хорошо, — Холдгрейв поднялся и направился к двери — Раз мы пришли к соглашению, то я возвращаю твоих посетителей. И, кстати, — он обернулся — завтра мы встретимся с королём.
Из гостей остался один Велингвар. Он зашёл в комнату с бумажной коробкой в руках и поставил её прямо перед Айрин. Та тут же сдернула крышку — внутри оказалось именно то, что она ожидала увидеть.
— Отправил Валентину и Элирию спать — сказал барон, пока Айрин набивала рот пирожными — Они почти днями напролёт дежурили возле тебя.
— Знаете, — с наслаждением пережёвывая угощение, проговорила Айрин — Я так и не спросила, как у вас дела? Что с вами вообще случилось?
— О, я легко отделался, — махнул рукой Велингвар и подошёл к окну — Учитывая общее состояние дел. При других обстоятельствах мне, пожалуй, грозила бы тюрьма, но сейчас у них хватает обвиняемых.
— А что же, всё-таки, произошло? — Аури перестала жевать и внимательно посмотрела на барона.
— Ничего особенного, — отвечал барон, глядя в окна — Просто король и Церковь больше не единое целое.
— Как и в Итании, Антиохии и Эйгоне — отозвалась Аурин.
Барон, обернувшись, посмотрел на девочку и кивнул.
— Совершенно верно — подтвердил он — Как в Итании, Антиохии и Эйгоне. Странное совпадение, не правда ли?
На мгновение Айрин захотелось сказать, что она думает на самом деле, но из глаз барона на неё смотрела тьма, и девочка прикусила язык.
— Не знаю, — покачала она головой — На Свете всякое бывает.
— И то верно, — усмехнулся барон. Он вернулся к постели и присел на край — Кстати, ожидай скорого приглашения на свадьбу. Весной я женюсь на Валентине.
— Что? — от удивления Аури поперхнулась и закашлялась — Как это?
— Как обычно это делают. Пойдём в собор, принесём клятвы, подпишем бумаги, а затем поедем домой и шумно отпразднуем.
— Нет,
Перед бароном мелькнуло виноватое лицо Гекхарда…
«Клянусь тебе, Эшфор, я понятия не имел, что она задумала».
…и торжествующий взгляд Валери.
«Я одолела его!»
— Потому что… потому что, возможно, Валентина — единственная на Свете девушка, способная сделать меня счастливым. Послушай, Айрин, у меня к тебе один вопрос, — барон указал на лицо девушки — Русалка?
— Да.
— Значит, вы теперь друзья?
— Сомневаюсь, — покачала головой Айрин — Она сказала, что у неё какие-то надежды на меня, и мне от этого не по себе.
— Понятно, — протянул барон и поднялся — Что же, не буду тебе мешать. У тебя завтра важная встреча, так что отдохни как следует.
— Вы тоже там будете?
— Нет, — усмехнулся Велингвар — Моё присутствие теперь лишь навредит тебе.
Он попрощался с ней и оставил одну.
Оставшись в одиночестве, чувствуя себя вполне здоровой и отдохнувшей, девочка принялась вспоминать. Последний вечер. Битву. Сон. Картина постепенно складывалась у неё в голове. Но долго предаваться размышлениям ей не дали — дверь снова открылась, и в комнату вошли Валери и Ройзен.
— Ройс, — просияла Айрин, и, приподнявшись на подушках, распахнула объятья.
— Ты и впрямь здорова! — Ройс с недоверием разглядывал лицо подруги.
— Я же тебе говорила! — воскликнула Валери.
— Она же тебе говорила! — со смехом повторила Аури — Кстати! Я в то утро ходила к тебе, но не застала. Слава Свету, что так получилось.
— Да, и впрямь… наверное… — Ройс всё ещё не мог прийти в себя.
— Но где же ты был?
Парень смутился и бросил быстрый взгляд на Валери.
— Я… я встречался с девушкой.
— У тебя есть девушка? И ты молчал?
— Нууу… она у меня недавно.
Аури, заметив взгляды бывшего одноклассника, в свою очередь изумлённо посмотрела на подругу.
— Да ладно! Неужели вы…?
— Нет, нет, нет! — одновременно воскликнули Валери и Ройс.
— Просто Ройзену нравится смотреть на меня, вот и всё, — развела руками Валери.
Секунду девушки разглядывали смутившегося Ройса, а затем весело рассмеялись. И Ройзен с облегчением смеялся вместе с ними.
Они просидели до позднего вечера, а на следующее утро Айрин и Рендел Холдгрейв отправились в Зеркальный Замок. Элирия осталась дома. Выйдя из кареты перед воротами замка, Айрин поразилась многочисленной страже у входа и на стенах. Холдгрейв оставил Айрин в коридоре, а сам зашёл в один из внутренних залов замка. Спустя время слуга пригласил внутрь и девушку. Привыкшая к тому, что короля окружают толпы придворных, Айрин удивилась, как мало было народу в зале. К тому же большинство носило военную форму. Айрин поразили служители Церкви, стоявшие вокруг короля — после всех событий она думала, что их едва ли не изгоняют из королевства. Лишь разглядев узоры на их одеждах, Роу поняла, что это служители Тела, Духа и Чувства. Сам Веласкер казался таким же величественным, как и прежде. Тревоги последних дней будто бы вовсе не отразились на нём. А перед королём стояли барон Холдгрейв, герцог Йоркдейл и Кейсар, облачённый в парадную одежду. Йоркдейл первый заметил девушку и помахал ей рукой. Кейсар выглядел куда хуже, чем обычно — бледный и осунувшийся, с запавшими глазами и медленными, осторожными движениями.