Азбука новых ценностей. Как человекоцентричность сделает ваш бизнес более привлекательным и прибыльным

Эдманс Алекс

Джудит Аберг вышла из метро, ее ждал обычный рабочий день. Ее офис располагался в здании, растянувшемся на шесть кварталов Пятой авеню, с видом на Центральный парк Нью-Йорка. Однако она работала не в элитном инвестиционном банке, как можно было подумать при виде такого роскошного здания. Она работала в Маунт-Синай – крупнейшей клинической больнице США.

Джудит занималась непростым делом. Она не только лечила пациентов, но и исполняла обязанности заведующей отделением инфекционных болезней, руководя сотнями исследователей, врачей и прочего персонала. Однако это была благодарная работа. В 2014 г. Джудит Аберг курировала открытие Института передовой медицины, объединившего врачей различных специальностей, чтобы предоставлять медицинскую помощь более 10 000 пациентам с ВИЧ в Нью-Йорке.

25 августа 2015 г. было особенным днем. Пациенту больницы

Маунт-Синай давали препарат дараприм для лечения токсоплазмоза, паразитарной инфекции, вызывающей жар, боль в мышцах и слабость. Запасы дараприма подходили к концу, и аптека больницы попыталась заказать еще. Это был вполне обычный, рутинный заказ. Но персоналу аптеки сказали, что кредитный лимит больницы Маунт-Синай был недостаточно высок, и об этом сообщили Джудит.

«Должно быть, произошла какая-то ошибка!» – подумала она. Кредитный лимит Маунт-Синай составлял примерно 40 000 долларов, уж этого наверняка было достаточно, чтобы купить одну упаковку на сто таблеток. Но когда она связалась с поставщиком дараприма, компанией Turing Pharmaceuticals, она в изумлении обнаружила, что цену только что взвинтили с 13,5 доллара до 750 долларов за таблетку, на 5500 %. Теперь стоимость упаковки на сто таблеток составляла 75 000 долларов, что превышало лимит практически вдвое. Компания Turing была основана в феврале 2015 г. и названа в честь Алана Тьюринга, известного взломом кода шифровальной машины «Энигма», используемой в Германии во время Второй мировой войны. Хоть сам Тьюринг стремился к инновациям и новым горизонтам, одноименную компанию мотивировало отнюдь не стремление к открытиям. Вместо разработки новых препаратов компания занималась скупкой уже существующих лекарств и повышением цен на них.

Такая стратегия кажется возмутительной алчностью, и жадность была второй натурой Мартина Шкрели, 32-летнего исполнительного директора Turing Pharmaceuticals. Сын иммигрантов-уборщиков добился успеха в 17 лет, получив стажировку в Cramer, Berkowitz & Co. – хедж-фонде, созданном Джимом Крамером, ведущим передачи «Шальные деньги» на телеканале CNBC. Шкрели начал карьеру с работы в экспедиторской. В 2003 г. он сделал себе имя, обратив внимание на переоцененный, по его мнению, актив. Regeneron, биотехнологическая компания, занималась разработкой препарата для снижения веса. Мартин Шкрели порекомендовал начальству «зашортить» акции Regeneron в расчете на падение цены. 31 марта в Regeneron признали, что их препарат не прошел клинические испытания. В этот день цена акций обвалилась вдвое, что принесло миллионы фонду Cramer, Berkowitz & Co. Но Шкрели не желал помогать зарабатывать миллионы другим.

Он хотел зарабатывать миллионы себе в карман. И в 2006 г., в возрасте всего 26 лет, он открыл собственный хедж-фонд – Elea Capital Management, который также делал ставки на падение цен на акции. После того как одна из ставок оказалась ошибочной и фонд обрушился, Шкрели не стал унывать. Он просто начал с чистого листа в 2009 г., открыв вместе со своим другом детства, Мареком Бистеком, новый хедж-фонд, который они назвали своими инициалами – MSMB Capital Management.

MSMB стал таким же провалом, как и Elea, несмотря на попытки Шкрели это скрыть. В декабре 2010 г. он заявил, что MSMB стоил 35 миллионов долларов, в то время как у него не было и тысячи долларов. Под предлогом, что «в сфере хедж-фондов много не заработать», он (как иронично!) преобразился из торговца акциями биотехнологических компаний в руководителя биотехнологической компании. Сначала он основал компанию Retrophin в 2011 г., а затем создал Turing.

Стратегия Шкрели заключалась в том, чтобы пренебречь разработкой новых лекарств, а вместо этого скупать уже существующие патенты по дешевке, взвинчивать цены и ограничивать поставки. Все началось с трех препаратов: кетамина для лечения депрессии, окситоцина для стимуляции родов и ганглиоблокатора для лечения гипертонии. Все они были приобретены у компании Retrophin. 10 августа 2015 г. Turing купила дараприм за 55 миллионов долларов. На следующий день цены были повышены на 5500 %.

Эта стратегия сулила огромные прибыли, но была катастрофичной для общества. Токсоплазмоз – опасное заболевание, в особенности для беременных женщин, пожилых людей и пациентов, больных СПИДом. Без лечения болезнь может привести к судорогам, параличу, слепоте, врожденным дефектам и даже смерти. Дело было настолько серьезным, что Всемирная ассоциация здравоохранения (ВОЗ) включила пириметамин (действующее

вещество дараприма) в свой Перечень основных лекарственных средств. Однако повышение цен означало, что это жизненно необходимое средство теперь стало недоступным. Джудит пришлось урезать его использование с пяти раз в месяц до одного. Пришлось, как она сказала в интервью газете New York Times, перейти на «альтернативные методы лечения, которые могут быть менее эффективными». Эти заменители были хуже проверены, и их побочные эффекты не были изучены. «Это не добавляет уверенности пациентам. Это и нам не добавляет уверенности», – сказала она CNN.

Не меньший ущерб, чем грабительские цены, нанесло и ограничение поставок. Несмотря на то что дараприм входил в перечень необходимых лекарств, Turing продавала его только через одну сеть аптек – Walgreens. Это не позволяло конкурентам получить препарат, чтобы разработать более дешевый аналог. Достать его было так трудно, что Медицинская ассоциация по ВИЧ создала веб-сайт, где врачи могли поделиться своим опытом. Один из них сообщил, что ему потребовалось четыре с половиной дня, чтобы получить препарат, который до покупки компанией Turing был доступен повсеместно и сразу.

Пирог: Ценность для общества

Стратегию Шкрели можно проиллюстрировать на примере пирога. Пирог представляет собой ценность, которую предприятие создает для общества. В случае Turing эта ценность заключалась в медицинских препаратах. Общество состоит из многих различных групп, как указано на рис. 1.1. Этим группам достанутся неравные доли пирога в зависимости от стратегии, которую изберет Шкрели.

Рис. 1.1

Группа, на которой решил сосредоточиться Шкрели, – инвесторы, получающие прибыль. Как мы подчеркивали во введении, акционеры – не «они», а «мы». Неспособность удовлетворить интересы инвесторов может отразиться на обществе. В результате дефицита финансирования пенсионного обеспечения университетов Великобритании в размере 17,5 миллиардов фунтов в 2018 г. был снижен размер пенсий. Из-за этого 42 000 сотрудников устроили забастовку, а 126 000 студентов потребовали возместить им оплату обучения из-за пропущенных лекций. Некоторым университетам пришлось исключить пропущенный материал из программы экзаменов. Так что прибыль имеет значение, и инвесторы – важный элемент общества. Но они не единственные его участники.

Ведь пирог состоит не только из прибыли.

Пирог включает в себя ценность, которую предприятие приносит своим сотрудникам. Сюда входит оплата их труда, обучение, перспективы продвижения по карьерной лестнице, баланс между работой и личной жизнью, а также возможность следовать своему призванию и влиять на окружающий мир. Мы назовем эту ценность «средства к существованию», подразумевая и рабочую среду, и воздействие компании на личную жизнь работника.

Пирог также включает в себя долгосрочную ценность, которую компания приносит своим клиентам сверх цены, которую они платят. Мы назовем этот параметр «дополнительная выгода». Предприятие создает дополнительную выгоду, изобретая продукт, который улучшает качество жизни клиентов, предоставляя бесплатное обслуживание после покупки, не используя обманные маркетинговые тактики.

Пирог включает в себя ценность для поставщиков, предоставляя им стабильный источник дохода. Мы назовем этот параметр «финансирование», потому что нас интересует не только величина дохода, но и скорость его выплаты.

Также в этот пирог входит ценность для окружающей среды, которую предприятие создает путем снижения потребления ресурсов и выбросов углерода. Кроме того, предприятие может действовать позитивно, например, сажая деревья и стимулируя переработку мусора. Мы назовем этот параметр «обновление» [1] .

1

Общепринятый термин – «охрана» или «защита» окружающей среды. Мы используем термин «обновление», чтобы подчеркнуть, что поддержания текущего статус-кво (например, не повышая уровень загрязнения) недостаточно.