Азис, через любовь и ложь
Шрифт:
Я закусила губу чтобы не рассмеяться и глянула на мужчину, застывшего с вилкой у рта. Нормально отобедать у него сегодня не получится.
– Благодарю госпожа Ида Роуз, сносно!
– Мне тут предложили чудесное средство от болей, мазь из первого сбора из психотрии бурой. Трава имеет способность успокаивать, убирать боли и давать состояние душевного спокойствия. Я привезла с собой пару баночек, если хотите могу дать на пробу.
Арибальдус сдержал лицо, а я нарочито громко кашлянула.
– Вода не в то горло!
Все
– Ну так что? Дать вам эту чудесную мазь?
– Вы очень добры, госпожа, – только и смог выдавить Арибальдус.
На трапезный зал ненадолго наползла тишина. Все тихо стучали столовыми приборами. Даже отец, унесся так далеко в свои думы, что на какой-то миг перестал хмурить брови.
Чуть откинувшись на спинку стула, я схлестнулась взглядами с Идой Роуз, нагло осматривающей мои украшения.
Женщиной она была, крайне завистливой и как не пыталась не могла это скрыть.
Улыбнувшись мне, она уткнулась носом в тарелку, а я между делом заметила, что женщина выглядит старше своих тридцати шести лет. Ей спокойно можно было дать около пятидесяти. Возможно, из-за полноты тела и темных волос.
Идеме, моей мачехе, я бы дала лет сорок, ну никак не двадцать шесть.
К окончанию трапезы, я пришла к выводу, что у сестер это наследственное, выглядеть старше своего возраста.
Ринахон громко громыхнув столовыми приборами, выполз из-за стола.
– Дела не ждут, увидимся вечером, моя дорогая.
Мой отец подошел к Идеме и шустро поцеловал ей руку.
– Развлеки Ирвина, Азис и покажи ему что-нибудь увлекательное.
– Вообще-то, я собиралась навестить Арагву у нее дома.
– Ты видишь Арагву каждый день, а Ирвина редко.
«И хорошо!» – хотела произнести я, но прикусила язык.
– Ирвин, молодой человек, отец, ему не интересны украшения, вышивание и вязание. – Я вышла из-за стола, готовая покинуть трапезный зал бегом. Мне только этого мерзкого мальчишки не хватало, чтобы таскался хвостом. – Тем более, я обещала подруге привезти новые нитки для вязания, и мы хотели обсудить ее наряд для маскарада.
Отец хлопнул глазами.
– Пусть господин Арибальдус покажет Ирвину…ферму с липурами. Это увлекательное зрелище.
– И правда, Арибальдус, мой друг, займи юнца, пока я приведу бумаги в божеский вид. Эти несносные фермеры с рисовых полей, разъели мне всю плешь своими недовольствами.
Наместник отца кивнул, всем видом показывая как он хочет тащиться на какую-то ферму с сыночком женщины, которая только и мечтает как заловить в свои сети жертву и женить на себе.
– Возьми с собой Арабеллу, Азис, – приказал отец.
– Достаточно кучера и стражника, мы будем у нее дома и на люди не пойдем.
Ринахон уже этого не слышал, вылетел с трапезы как человек, за которым вечно гонится стадо каюнов.
– Арабелла доложилась,
Идема моментально загнула свою королевскую линию, плавно встав из-за стола. Всю трапезу она молчала, думая о чем-то своем.
– Двенадцать глав, Идема. До встречи!
Быстро поднявшись в покои, я сняла дорогие украшения и прихватив небольшую сумочку, спустилась к карете, уловив в зале для отдыха, отделанном сусальным золотом до каждого лишнего миллиметра, раздающиеся голоса моей мачехи и ее нагрянувшей родни.
Уже в карете, я выдохнула, радуясь свободе, как чему-то нереальному.
Подруга жила в самом Весоне, на одной из улиц, которую называли Цветочной. Дом был небольшим, но уютным и имел небольшой внутренний двор, где по весеннему сезону расцветало большое дерево глицинии, своим нежным ароматом и аметистовым цветом, лаская органы чувств.
Матушка Арагвы, госпожа Тридис, расположила у теневой стороны дома высокие теплицы и грядки, где выращивала, практически круглогодично ягоды для своей лавки со взварами и лимонадами, которым она давала интересные названия.
Я рассчитывала найти Арагву дома, чтобы помириться и забыть разногласия, вызванный моим поступком, связанным с Арчибальдом, будь он не ладен!
После обедни, лучи Сувара смягчились и уже не так палили макушку.
Я вылезла из кареты, слегка подвернув ногу на ступеньке и юркнула в калитку дома, у двери позвонив в колокольчик.
Из подвала я уловила некое бормотание, явно принадлежавшее отцу Арагвы, который снова что-то химичил или изобретал в своей мастерской, и я ненароком понадеялась, что дом не взлетит вместе со всем содержимым в воздух.
Мне открыла прислужница и впустила с поклоном в дом.
Арагву я нашла в ее покоях, расположенных в самом конце коридора.
Дом был небольшим, но очень уютным. Везде стояли аккуратные горшки с комнатными растениями, висели маленькие картины, а на полу лежали мягкие половики и ковры, в которых утопали ноги.
Подругу я обнаружила в ее покоях – таких же приметных, как и сама девушка.
Стены были исписаны яркими большими цветами. С непривычки от того количества, мог начаться приступ мигрени, но Арагва чувствовала себя тут прекрасно.
Она сидела в кресле и тянула желто-зеленый напиток, налитый в большой стакан из соломинки. Голубые волосы непослушной копной обрамляли ее лицо, пока она поглощенная каким-то сборником, витала в своих мыслях и не сразу заметила мой приход, а когда увидела, мигом нахохлилась.
– Я не желаю вести разговоры, – мигом выпалила она и отложила в сторону сборник с эскизами платьев.
Я кивнула и прошла в комнату, сделав вид, что не услышала ее порыв выпроводить меня за дверь.
– Может быть, прогуляемся в парк? – предложила я, – погода чудесная, купим кремовых помадок?