Азовская альтернатива
Шрифт:
Для флота в шесть десятков кораблей одновременная потеря шести из них — крупная неприятность. Крупная, но не фатальная. Если бы…
Если бы было несколько. Первым была потеря управляемости центра. Гибель флагмана заметили, как это не странно, все. Ведь с его корабля осуществлялось руководство эскадрой. Но командиры флагманов флангов уцелели и вполне бы могли довести его до победы, однако тут сработало второе если бы. Уже несколько месяцев по Стамбулу, другим городам и весям Османской империи распространялись слухи о появлении у казаков страшного оружия. В том, какое это оружие это оружие слухи расходились кардинально. Упоминались и огонь из ада, предоставленный шайтаном кому-то продавшему душу, огненные стрелы, убивающий не только
В результате сражения у Керченского пролива казаки оказались владельцами семидесяти двух вражеских галер и множества захваченных пленников. К тому же, они освободили из страшного плена несколько тысяч человек. Посоветовавшись, Васюринский, Каторжный и ещё десяток атаманов, присутствовавших на эскадре, решили идти не в Тамань, а Азов. Прежде чем идти на новые авантюры стоило освоить приобретённое.
Визиты без приглашения не всегда проходят гладко
Конец июня, начало июля 7146 года от с.м
Станица, что в данном случае означает — посольство, во главе с есаулом Самохваловым, прибыла на струге в Темрюк с извещением о великой победе над турецким флотом глубоким вечером. Казацкий табор там они не застали. Да и не могли застать, так как вышел он из города раньше, чем оттуда вышел в море казацкий флот. Хотя по суше до Тамани ближе, чем по морю, было заранее известно, что движется табор несравненно медленнее флотилии. Первым делом станичники пошли к оставленному командовать захваченным Темрюком Трясиле. Он их немедленно принял, выслушал сообщение, поздравил вестников со славной победой. Но выходить за стены города ночью не разрешил. Уже были случаи нападений черкесов на фуражиров и гонцов. Есаул благоразумно согласился, рисковать бессмысленно не было смысла.
Хорошенько отдохнув ночью, станица ранним утром отправилась догонять табор. Успев только помолиться, умыться и наскоро позавтракал. Трясило, как обещал, выделил десяток казаков со сменными лошадьми для сопровождения. Черкесы не пришли в восторг от своего выселения с благодатных земель и захватчикам приходилось передвигаться по завоёванной земле с большим бережением.
Собственно город был от населения очищен, его почти тысячный гарнизон, правда, состоящий, в основном из молодыков и легкораненых, сидел в городе, не рискуя появляться вне его стен. Разъяренные вестями об убийстве или пленении родственников черкесы устроили оккупантам «весёлую» жизнь. И десятку опытных, хорошо вооружённых казаков успех в донесении весточки гарантирован не был.
На этот раз посланникам из Темрюка повезло. Не попали они в засаду, не встретили большого отряда черкесских рыцарей. Точнее, встретили, но союзников. Друг с другом черкесы воевали с большим увлечением, мелочь вроде вторжения огромной казацкой банды их от этого важного дела отвлечь не могла. Наоборот, распри между разными племенами и родами обострились
Наткнувши через час пути на колонну всадников-черкесов, многие из станицы начали молится, желая очистить душу перед смертью. Готовя, при этом, к бою пистоли. К их великой радости черкесы оказались союзными. Перекрестившись и очень искренне поблагодарив Бога, с полутора сотнями рыцарей справиться у двух десятков казаков шансов не было никаких, посланники продолжили путь.
То и дело, переходя с шага на рысь и наоборот, передвигались ходко. Задержавшись немного после обеда, отлавливая трёх хороших, осёдланных лошадей (не бросать же бедных животин в лесу?). Подивившись такой удаче, посланники продолжили путь. Добрались, наконец, до цели путешествия, казацкого табора, ранним вечером. Табора стоявшего посреди обширного поля. Поля битвы.
Двумя днями ранее, Юхим помахал рукой Афоне, охранявшему с вновь сформированным десятком южные ворота. Это для Аркадия он был новым знакомцем. Срачкороб знал его давно.
«Воистину, беды приходят попарно. Мало того, что в неподходящий момент, его болячка скрутила, так и большую часть своего десятка потерял. Как он вчера плакал, вспоминая своих погибших ребят. Мол, самые лучшие, самые хорошие они были. А по мне, если судить по выжившим, хлопы как хлопы. Его, впрочем, сразу видно, уважают и любят».
Попрощавшись с приятелем, Юхим лёг на телегу, наблюдая за парившим в небе орлом. Настроение у него было паршивым. Вчера они здорово наклюкались с Афоней, а похмеляться, выступая в поход было нельзя. Да и обида на Аркадия настроения не улучшала.
Могильник, паривший высоко в небе, вдруг заложил крутой вираж и ринулся куда-то вниз. Юхим проводил его взглядом, но рассмотреть, кого он поймал за деревьями, куда орёл опустился, не удалось. Суда по тому, что подниматься обратно в небо могильник не спешил, охота у него была успешной.
«Хорошо, наверное, парить в небесах! Летишь себе птицей, никто тебе не указ. И видно всё вокруг на десятки вёрст. Надо будет всё же Аркадия дожать, чтоб сделал дельтаплан. Шёлк я ему обеспечу, а вместо бамбука можно будет использовать вербу или липу. Пусть потяжелей игрушка выйдет, но мне хоть на короткое время подняться позволит. Раз он, гад ползучий, меня в начальники просовывает, пускай и платит за мои переживания. Не деньгами, идеями и помощью в их исполнении. Решено, прощу засранца, когда построит мне дельтаплан!
Размолвка между друзьями произошла перед отплытием эскадры. Аркадий, и присоединившийся к нему Иван, потребовали, чтоб Срачкороб вернулся в Азов и начал делать корпуса для новых ракет, нефть для производства боеголовок должны были скоро привезти. Естественно, Юхим стал на дыбы.
«С какой стати я должен возвращаться в Азов? Сами, вон, в Тамань поплыли, штурмовать ещё один город, а меня к бабам? Сами пускай под бабью юбку прячутся!»
Ни в какой Азов Срачкороб возвращаться в одиночку и не подумал. Поругавшись с друзьями, перешёл из эскадры в табор, отправлявшийся на Тамань сушей.
Между тем, лафа по спокойному захвату черкесских сёл не могла продолжаться вечно. Одному из энергичных шапсугских предводителей, известному стороннику девиза «Хэбзэрэ зауэрэ», (Честь и война), удалось уговорить глав нескольких родов для совместных действий против захватчиков. На его же зов, больше не по идеологическим, а сугубо по материальным причинам откликнулись сотни воинов со всего Северного Кавказа. От Кумыкии до Абхазии. Больше пяти тысяч всадников. Огромная для тех мест сила.
Уже к концу первого дня похода к Тамани Срачкороб заскучал. На полёт передвижение табора не походило ни в коей мере. Скорее он перемещался подобно обожравшемуся ужу. Медленно, извиваясь, полз по не прямой дороге. Он подходил к разным компаниям, но и весёлая болтовня с приятелями, которых у него было великое множество, не развлекли его. «Завыть волком, что ли?»