«Б» - значит беглец
Шрифт:
— Жена Тэпа, Джолин, вот кого мне жалко. Вы с ней говорили?
— Еще нет. Думаю, поговорю потом.
— Четверо малышей. И еще один на подходе.
— Неприятное дело. Если б он подумал головой. У него все равно бы ничего не вышло. Охранники всегда вооружены. У него не было шансов.
— Может, этого они и хотели.
— Кто?
— Тот, кто вовлек его в это. Я знаю Тэпа с десяти лет. Поверьте, он был недостаточно умен, чтобы самому это придумать.
Я взглянула на нее с интересом. — Хорошая мысль.
Может быть, кто-то
— Кто-нибудь из этих ребят еще живет поблизости?
Дэйзи взяла список и достала из кармана рубашки бифокальные очки. Она держала бумагу на расстоянии вытянутой руки и откинула голову назад.
— Этот умер. Пустил свою машину под откос лет десять назад. Этот парень уехал в Санта-Крус, как я слышала. Остальные или здесь, во Флорал Бич, или в Сан Луисе. Вы собираетесь говорить со всеми?
— Если придется.
— Дэвид Полетти — дантист, его офис на Марш. Можете начать с него. Хороший парень. Я знала его мать много лет.
— Он дружил с Джин?
— Сомневаюсь, но, возможно, он знает, кто дружил.
Как оказалось, Дэвид Полетти был детским дантистом, и в среду днем занимался в своем офисе бумажной работой. Я немного подождала в выкрашенной в пастельные тона приемной, с маленькими стульями и растрепанными детскими журналами на низких столиках, включая «Джек и Джил» и «Юная мисс». В последнем меня заинтересовала колонка «Как я покраснела!», где девочки бурно признавались в постыдных деяниях, большинство из которых я сама совершала не так уж давно. Сбросить полный стаканчик коки с балкона было одним из них. Люди внизу сильно ругались, правда?
Команда доктора Полетти состояла из трех девиц, лет двадцати с небольшим, типа Алисы в Зазеркалье, с большими глазами, милыми улыбками, длинными прямыми волосами, ничего угрожающего. Из стен просачивалась успокаивающая музыка, как дуновение веселящего газа. К моменту, когда меня впустили во внутренний офис, я почти желала сесть в маленькое зубоврачебное кресло, чтобы в мои десны тыкали одним из этих маленьких стальных крючков.
Когда я обменялась рукопожатием с доктором Полетти, на нем еще была белая куртка, с угрожающим кровавым пятном спереди. Он обратил на него внимания в тот же момент, снял куртку, бросил ее на стул с мягкой извиняющейся улыбкой. Под курткой на нем были рубашка и вязаный жилет. Он жестом пригласил меня садиться, пока он надевал коричневую твидовую спортивную куртку и поправлял манжеты.
Ему было лет тридцать пять, высокий, с узким лицом. Его вьющиеся волосы уже начали седеть на висках. Из ежегодника я знала, что в старших классах он играл в баскетбол и представляла десятиклассниц, не дающих ему прохода в столовой. Его нельзя было назвать красивым, но он обладал определенной привлекательностью, мягкостью манер, которая должна была действовать успокаивающе на женщин и на маленьких пациентов.
Его
Он уселся за свой стол. Цветная фотография его жены и двух сыновей была выставлена напоказ, возможно, чтобы рассеять фантазии, которые подчиненные могли испытывать в отношении него.
— Тоуна сказала, что у вас есть вопросы насчет моей одноклассницы. Учитывая последние события, я предполагаю, что это Джин Тимберлейк.
— Насколько хорошо вы ее знали?
— Не очень хорошо. Я знал, кто она такая, но не думаю, что у нас когда-нибудь были совместные занятия. — Он прокашлялся. — Какая информация вас интересует?
— Все, что вы можете рассказать. Отец Бэйли Фаулера нанял меня, чтобы я попыталась найти новые доказательства. Я решила начать с Джин и продвигаться оттуда.
— Почему вы пришли ко мне?
Я рассказала о разговоре с Дэйзи и ее предположении, что он может помочь. Его поведение изменилось, он стал менее подозрительным, хотя некоторая осторожность осталась.
— Я много думал об убийстве, с тех пор, как Бэйли был арестован. Ужасная вещь. Просто ужасная.
— Вас случайно не было в той группе ребят, которые ее нашли?
— Нет, нет. Я католик. Это была юношеская группа из баптистской церкви.
— Той, что во Флорал Бич?
Он кивнул, и я сделала мысленную заметку, думая о преподобном Хоузе.
— Я слышала, Джин отличалась несколько свободным поведением.
— Такая у нее была репутация. Некоторые из моих пациенток — девочки такого же возраста. Четырнадцать — пятнадцать. Они кажутся такими незрелыми. Я не могу себе представить их сексуально активными, но тем не менее уверен, что некоторые из них этим занимаются.
— Я видела фотографии Джин. Она была красивая.
— Но это ей не шло на пользу. Она была не такая, как все. В некотором смысле слишком взрослая, в некотором — невинная. Мне кажется, она думала, что будет популярной, если позволит парням все, что она и делала. Многие этим пользовались, — он остановился, чтобы прочистить горло. — Извините.
Он налил себе воды из термоса, стоявшего на столе. — Хотите воды?
Я покачала головой. — А кто именно?
— Что?
— Я спрашиваю, имела ли она дело с кем-то, кого вы знаете.
Он вежливо посмотрел на меня. — Я не помню.
Я почувствовала, как стрелка на моем индикаторе вранья переместилась в красную зону.
— А как насчет вас?
Неловкий смешок. — Меня?
— Да, меня интересует, было ли у вас что-то с ней.
Я заметила, как краска пришла и ушла с его лица, так что я поддала жару.
— Вообще, кто-то говорил мне, что вы с Джин встречались. Не помню, кто упоминал это, но кто-то, кто знал вас обоих.
Он пожал плечами.
— Может быть. Совсем недолго. Я никогда не встречался с ней постоянно, или что-нибудь в этом роде.