Ба
Шрифт:
– Нет, это уже за пределами моей компетенции. А что ты упоминала об исследованих Андреева в обсерватории Ла-Силья?
– Ну-у-у...
Увы, от Михаила Андреева, обещающего подыскать место для Пети, я не получила ответа, как ни старалась. Андреев заезжал к друзьям в Ла-Серену каждую неделю, но мои вопросы о Пете пропускал мимо ушей.
– Я подробностей не знаю, - ответила я.
– Понимаешь, такое держат в секрете.
– Понимаю, конечно... Но мы встречались с Андреевым на одной конференции, и я подумал, что смогу влиться в его проект. А это невозможно, пока
– Попытаюсь выяснить, - с улыбкой пообещала я.
Пытаясь выполнить просьбу Пети, я поймала Андреева, когда встретила в следующий раз в жилом корпусе. В тот день он выглядел обеспокоенным, его глаза блуждали, не останавливаясь на предметах, и он что-то бормотал под нос. Как всегда, его полуседые волосы клочками торчали из-за ушей, а руки безостановочно поправляли пуговицы на голубой рубашке.
– Добрый день, Михаил!
– попыталась я вывести учёного из транса.
– Как поживают экзопланеты?
Тот даже вздрогнул и подозрительно уставился на меня, выпалив:
– Откуда ты знаешь?
– Вы рассказывали об своих исследованиях...
– осторожно сказала я.
– Я? А, точно-точно...
– Андреев смотрел на экран телефона, словно ожидая чьего-то звонка или письма.
– Нашли новую планету?
– спросила я.
Михаил оглянулся и понял, что кроме нас в комнате никого нет. Тогда он наклонился к моему уху и едва слышно прошептал:
– Возможно.
– Ого!
– воскликнула я.
– Тихо!
– шикнул он.
– Это беспрецедентное открытие! Говорю по секрету, так что рот на замок. Но молчать не могу, а для публикации ещё не время. Возможно мы нашли самую похожую на Землю экзопланету на всю историю наблюдений!
– Ничего себе!
– тоже шептала я, хоть и была уверена, что разговор по-русски здесь никто не поймёт.
– И где же вы её отыскали?
– Не могу сказать конкретно, - было видно, что Михаилу очень хочется похвастаться, но он сдерживается.
– Намекну, что это созвездие Девы!
Позже я позвонила ещё спящему Пете и всё рассказала. Тот врубил видеосвязь, не вставая с кровати, и я заметила, как на стене за его спиной висят плакаты с полуобнажёнными аниме-героинями.
– Илона, зачем в такую рань?
– протирал глаза Петя.
– У меня полпятого утра.
Я выдала всю новую информацию об Андрееве и планете. Тогда Петя встрепенулся и бросился к компьютеру, оставив телефон на кровати.
– Эй, возьми меня с собой!
– погромче крикнула я.
Петя схватил телефон и вернулся к компу. Несколько минут он быстро нажимал на кнопки, словно отбивая пальцами чечётку, а я с ракурса телефона наблюдала лишь его рыжую непричесанную макушку на фоне белого потолка аспирантского общежития. Потом Петя спросил:
– Он так и сказал, что планета максимально похожа на Землю?
– Да, так и сказал.
Я видела, как Петя вцепился пальцами в нестриженные рыжие волосы и задумался.
– Должно быть, она у одного из красных карликов, - понял он.
– Но должен ли карлик иметь массу, близкую к массе Солнцу?
– Ты напишешь Андрееву, чтобы он пригласил тебя
– Попытаюсь, но писать-то нечего.
Несколько дней я провела безвылазно в обсерватории на вершине горы, где обычная сотовая связь порой ловила очень плохо. Это было вечным предметом для шуток, якобы мы можем зарегистрировать излучение чёрной дыры в десяти миллиардах световых лет от нас, но не можем связаться с родными и близкими в других странах. Так как Петя не был квазаром или сверхновой, я не могла с ним поговорить и узнать, удалось ли ему произвести впечатление на Андреева.
Я считала, мне повезло, что Алёна включались в работу Смита, но у неё стало резко меняться настроение. Сегодня она хотела работать десять часов без перерыва на обед, а завтра говорила, что я и сама подставлю цифры в формулы и всё рассчитаю. В такие дни я получала страшные нагоняи от директора, который не мог не заметить, что иногда я выдаю шлак, а иногда - гениальные уравнения.
– Ты не любишь трудиться, - говорил доктор Смит.
– Распустили современных студентов.
"В том, что ты бездельница, этот придурок прав, - думала Алёна.
– Могла хотя бы перепроверить данные".
"Но ты обещала мне помогать!" - возмущалась я, а Ба перестала отвечать на упрёки.
Через несколько дней группа доктора Штейн спускалась в Ла-Серену после завершения серии наблюдений за квазаром в отдалённой части видимой Вселенной, который они начали исследовать, и я присоединилась к ним. Оказавшись в жилом корпусе, мой телефон нашёл вай-фай и завибрировал, сообщая о десятках непрочитанных сообщений от родителей и Пети. Заверив маму с папой, что я жива и что в Чили не произошло ни одной катастрофы, я открыла диалог с Петей и не поверила глазам.
Он уже оказался принят в штаб обсерватории Ла-Силья под руководство доктора Андреева. Петя писал, что наврал Михаилу, будто занимался в Гамбургской обсерватории исследованием экзопланет и будто немецкие исследователи уделяли пристальное внимание созвездию Девы. Не знаю, хотел ли Андреев обогнать гамбургских конкурентов за счёт "шпиона"-Пети и вспомнил ли вообще, как я рассказывала ему о русском друге, но факт остаётся фактом: Петя оформлял документы в Чили.
Когда Петя прилетит в Чили, его путь должен будет проходить через наш город Ла-Серена, и я надеялась с ним пересечься, но директор Смит так некстати нагрузил меня с Алёной работой, возжелав опубликовать статью с исследованиями в ближайшем номере научного журнала об астрономии.
Поэтому, когда Петя совершил двенадцатичасовой перелёт в Южную Америку из Европы, я не могла покинуть гору Тололо. Ему предстояла ещё и восьмичасовая гонка по чилийскому серпантину, чтобы доехать до соседней с моей обсерваторией Ла-Силья.
"Проезжаю Ла-Серену!
– писал Петя в сообщении.
– Вижу твою гору! Помаши мне рукой, увижу!"
Я улыбнулась и вышла из офиса на улицу, где, конечно же, ничего не было видно, кроме белых телескопов, пустынных розово-коричневых гор и океана вдали. По воде на горизонте пробегали белые барашки пены, что казалось даже необычным для самого тихого региона Тихого океана.