Баба Люба. Вернуть СССР 3

Фонд А.

— Почему вас это удивляет? — пожала плечами я, — вполне логическое умозаключение. Большинство так бы и поступили.

— Я — не большинство! — поморщился Алексей Петрович.

— Ладно, — вздохнула я, — была не права.

Дальше я продолжать не стала, вопросительно глядя на него. И вот что ему надо? Если он не хочет, чтобы я увольнялась, значит, по логике, остается единственный вариант — будет уговаривать, чтобы я передумала и таки выходила за него замуж.

Вот чёрт. Это оказалось сложнее, чем я ожидала.

Но Алексей Петрович и тут удивил.

Глядя на меня, он немного помялся и выпалил:

— Любовь Васильевна! Прошу вас познакомиться с моей мамой!

Хорошо, что рядом стояла лавочка.

— Что? — переспросила я, и где стояла, там и села.

— Прошу вас познакомиться с моей мамой! — дисциплинированно повторил Алексей Петрович, и, видя моё ошарашенное лицо, добавил, — она хороший человек. Вот увидите, она вам понравится.

Где-то минуту, а то и больше, я находилась в ступоре.

Это просто дикая дичь!

Наконец, я мощным усилием воли заставила хоровод взбесившихся мыслей остановиться, собрала их более-менее в кучку и сказала:

— Зачем?

— Что зачем? — не понял Алексей Петрович.

— Зачем мне знакомиться с вашей мамой?

— Она захотела с вами познакомиться и сказала, чтобы я вас привёл к нам на ужин, — ответил Алексей Петрович.

Я выдохнула и перевела недоумевающий взгляд на верхушки деревьев.

Бред какой-то. Нужно успокоиться и посчитать до ста. В той, прошлой жизни, я иногда смотрела на ютубе всякие психологические ролики. Так вот, там все коучи в один голос утверждали, что сперва нужно успокоиться. А для это лучше глубоко и быстро подышать и посчитать до ста. Но успела я досчитать только до пятнадцати, как меня перебили:

— Любовь Васильевна! — горячо принялся убеждать Алексей Петрович, видя мою реакцию, — это всего лишь ужин. Моя мама отлично готовит рыбу-фиш и рагу из кролика. А ещё она замечательно выпекает…

— Вы решили познакомить меня с еврейской кухней? Приобщить к шедеврам кулинарии?

— Почему?

— Потому что я совершенно не понимаю, зачем после того, как я отказалась выходить за вас замуж, мне знакомиться с вашей мамой? Рагу я и сама приготовить могу.

— А, вы об этом… — замялся Алексей Петрович.

Я подбадривать его не стала, просто молча сидела и ждала его ответ.

— Моя мама всё время хочет меня женить, — развёл руками он, — как-то зашел очередной разговор, и я сказал, что мне нравится одна женщина. Я имел в виду вас…

Здесь Алексей Петрович сделал театральную паузу, очевидно, чтобы я смущённо зарделась или радостно поохала. Но я охать и рдеть не стала. Всё также продолжала сидеть на лавочке с отстранённым видом и размышлять, как выкрутиться из этой ситуации.

Вариант номер один — просто послать его лесом, я отмела сразу. Это он сейчас говорит, что не хочет меня увольнять. Потому что лелеет надежду познакомить меня с мамой. А когда я категорически откажусь — то не проработаю в ЖЭКе и дня.

Оставался вариант номер два — что-то соврать. И вариант номер три — пойти. Ну, его я отмела сразу. Вот нечего мне больше

делать, как только ходить по семейным ужинам и дегустировать рыбу-фиш. Терпеть не могу все эти семейные сходки с незнакомыми людьми.

Поэтому только вариант номер два — нужно что-то соврать? Вот только что? Сказать, что дети болеют? Но это легко можно проверить. Или, может, свалить, что мероприятие у меня в этот день? Но они же могут и перенести семейный ужин на другую дату.

Я опять вздохнула и спросила, просто потому что пауза стала совсем уж неприличной:

— А чем занимается ваша мама?

— Она на пенсии, — вежливо ответил Алексей Петрович.

— Но вы же говорили. Что у вас один отец только? — что-то такое попыталась припомнить я.

— Отец живёт у меня, — пояснил Алексей Петрович.

— А мама?

— Она живёт в пригороде. У неё частный дом.

— А как…

— Они в разводе, — вздохнул Алексей Петрович и махнул рукой, показывая, что эта тема ему неприятна.

— А кем работала ваша мама до пенсии? — спросила я из вежливости, просто, чтобы потянуть время, пока нормальная отмазка не придёт в голову.

— Мама — преподаватель английского языка, — с гордостью сказал Алексей Петрович, — и переводчик. Лучший в Калинове. Она в нашем НИИ в редакции научного журнала десять лет работала и переводила аннотации статей на английский.

— Так когда, вы говорите, планируется ужин? — заинтересовалась я и пояснила. — Я тоже хочу познакомиться с вашей мамой.

Я как раз заканчивала нарезать помидоры на салат к ужину, как в дверь позвонили.

Мельком взглянув на часы, я нахмурилась: Анжелика только что убежала в магазин — у нас внезапно соль закончилась. Деньги она точно взяла, вряд ли это она. На встречу с Ростиславом я вполне нормально успеваю — времени ещё вагон. Тогда кто?

Вздохнув, я отложила нож, вытерла руки кухонным полотенцем и пошла открывать дверь.

К моему изумлению, на пороге стояла… Ивановна. Соседка из квартиры через стенку. После того, как я спасла её от последствий уринотерапии и от алчности её племянницы Райки, нашла ей сиделок из секты, Ивановна относилась ко мне, как к родственнице. В последнее время мы виделись нечасто — меня захлестнули проблемы, а старушке Всеволод выбил путёвку в санаторий.

Очевидно, она как раз вернулась.

— Добрый вечер, — улыбнулась я, — как здоровье у вас?

Но вместо ответа, Ивановна вдруг зло прошипела:

— Квартиру я вам не отдам! Так и передай своим хозяевам! И пусть больше ко мне эти сектанты не ходят! Богохульники!

Выплюнув эти слова, она развернулась и зашагала к себе обратно, а я осталась стоять на пороге, изумлённо комкая фартук в руках.

По дороге в кафе «Нивушка» я всё размышляла. Нет, я не стала бежать вслед за соседкой, чтобы выспросить, почему же так внезапно изменилась её концепция и мировоззрение. Здесь либо кто-то насвистел в уши, либо у неё обострилась деменция.