Бабье царство. Возвращение...
Шрифт:
Белла с грустью смотрела на милую семейную сцену и ей взгрустнулось. Сидор окончательно застрял в своём Приморье, и теперь уже было ясно, что это надолго. К отъезду её на свадьбу он уж точно не успеет вернуться. И хорошо еще, если это случится ближе к зиме. А то, как бы и ещё на больший срок не задержался в том проклятом для неё Богом забытом приморском городе.
– Так, ребята, давайте ближе к делу, - решительно остановила милую семейную перебранку Белла.
– Корней, что у нас по кузнецам? Давай, докладывай.
– Всё good.
Подойдя к жене, он,
– Парней в оговоренном месте я подобрал, - поцеловал он Машку в подставленную шейку.
– Поставленную задачу они выполнили. Где надо постреляли, куда надо, в кого надо не попали, и, самое главное, вовремя смылись.
Всё прошло тихо, мирно, никто ничего не заметил и не понял. Ни наши, ни ящеры. Хотя, в последнем я не уверен. Есть у ребят серьёзные подозрения, что подгорные ящеры их всё это время пасли. Но, странно как-то, вообще никак себя не проявили.
Этот момент совершенно для меня не ясен. Почему-то не стали с ними связываться и выпустили из мешка. Словно не решились напасть или побоялись. Хотя, по кое-каким неявным признакам были там наши старые знакомые особи из волчьей стаи Чёрного Легиона. И, тем не менее, не стали мешать, издалека посмотрели и фактически отпустили.
Одним словом - мутная какая-то история. Много в том непонятного.
Но, что надо, парни сделали на пять с плюсом. Нужные следы на месте обстрела оставили и кузнецы полностью уверены, что дирижабль был обстрелян с земли ящерами. И что последующая авария полностью лежит на ящерах. В результате под благовидным предлогом оба дирижабля из работы мы вывели.
Все счастливы, живы, здоровы и все уже дома.
Точнее, вся группа, полностью, отправлена прямо за перевал в Гуано, где уже там, на месте присоединится к нашему автокаравану в Приморье. И ранее чем через два года мы их здесь не увидим.
Думаю, пары лет поработать в Приморье им точно хватит, чтобы о них тут все напрочь забыли. А прошлое никому не интересно.
Хотя очень жаль. Парни бы мне здесь совсем не помешали с их-то подготовкой. Но, для нас же будет лучше всех их отсюда убрать на какое-то время. Мало ли что.
Спасибо Лия.
Повернувшись к подошедшей от плиты Лие, Корней аккуратно принял у неё большую расписную тарелку с огромной горкой жёлтого риса и аккуратной кучкой одуряюще пахнущего бараньего мяса сверху.
– М-м-м!
– восторженно закатил он глаза, втягивая носом неподражаемый аромат плова.
– Плов. Настоящий плов. Вы чудо, девочки.
– "Вот ещё проблема, - пришла в голову Беллы грустная мысль.
– Димкины жёны. Что делать - совершенно не знаю. Никак не хотят делами компании заниматься. Дом - дети, дети - дом. Кухня! Всё! Ничего более. Ну, ещё пригляд за долиной. Но долина - это для них и есть как бы их дом. Хоть и такой большой.
А может так и надо?
– грустно подумалось Белле.
Придётся оставить детей здесь, в долине. В городе последнее время стало слишком опасно. Слишком много чужих людей кругом. Каждый день в речной порт приходит одна, две чужие лодьи. Там стало слишком
Да, будут. Да всё равно, чужие - не свои. А здесь им раздолье. Да и Лия с Лаей, приглядят за ними, как за своими. И охраны здесь поболе. Учебная сотня, внешняя охрана, да полюс к тому невозможность пробраться в долину иначе как со стороны болота. Да и чужого человека здесь за десять вёрст кругом видать. Пусто.
Всё ж, во всём плохом есть что-то хорошее. Пусть девочки так и занимаются детьми. Надо будет и Машке сказать, чтоб своих сюда же притащила. А то Корней всё время на границе, кто за ними присмотрит?"
До отвлёкшейся на свои мысли Беллы донеслось тихое позвякивание посуды со стороны стола.
– Настоящий узбекский плов, - мечтательно вещал Корней, умильно глядя на поднос.
– Давно я о нём мечтал. Димон только всё обещал, гад, и обещал. А вы, девочки, не обещали, вы сделали. Вы чудо! Вы осуществили мою самую заветную мечту и вернули мне веру в чудо, - весело посмотрел он на деловито суетящихся возле плиты и стола жён Димона.
– Что бы мы без вас делали. Наверное, померли бы с голода, - бросил он лукавый взгляд на возмущённо фыркнувшую Машу, с независимым видом отвернувшуюся в сторону.
Теперь, что по технике, - вернулся он к теме разговора, с предвкушающим видом погружая ложку в горку дымящегося риса.
Как ни грустно это признать, но выстрел наугад попал в самое яблочко, - тяжело вздохнув, Корней грустно глянул на Беллу.
– Богдан, как увидал, в каком состоянии находятся движки на обоих наших дирижаблях, лишь после первых трёх месяцев эксплуатации, только головой покачал. А потом выдал такое, что из всех его слов, я понял только буквы: а и б. Ещё - ё. Всё!
Смысл, тем не менее, ясен: удивлен, почему они в таком состоянии вообще ещё работают. Разболталось всё в хлам. Обещал обоим моим механикам руки из одного места вырвать и к другому месту пришить, гвоздями, за то, что они делают, а точнее - что не делают. За то, как ухаживают за механизмами, за то, как они следуют лично им написанным инструкциям по эксплуатации и уходу за агрегатами.
Всё правильно, и я с ними согласен, с обоими, и с Глебом, и с Богданом. Только где других взять?
– снова тяжело вздохнул Корней.
Виновато разведя руки в стороны с зажатыми в них большой ложкой и куском белого пшеничного хлеба, Корней с грустью продолжил:
– Ругайся, не ругайся, а других всё одно нет. Работаем с теми, кто есть. А мечтать, что у нас когда-то будет такие же мастера как Кур Белый - можно сколько угодно. Мечтать не вредно, вредно не мечтать.
Потому-то я и не стал ждать, когда и второй наш, то есть наш самый первый малый дирижабль ДЖ-1, по примеру второго, не развалился в воздухе, и сразу отогнал его в Трошинские мастерские на обследование. Потому и пришлось на болотах так поспешно сворачиваться, со скандалом. Вою было - жуть. Мыкола Ржавка чуть весь на дерьмо не изошёл, так ругался.