Бабье царство. Возвращение...
Шрифт:
– Э-э-э, - замялся Вася.
– Может, в другой раз?
– Другого раза может и не быть, - сухим казённым тоном отрезал профессор.
– Учись сразу отчитываться, чтоб больше к этому вопросу не возвращаться.
– Итак, как прошла операция внедрения?
– На ура, - уныло констатировал Васька.
– Никто ничего не понял. Даже Колька. Хотя, был момент, когда мне показалось, что он что-то сообразил. Колька меня убьёт, когда узнает, что я его использовал.
– Рефлексией будешь потом заниматься, - жёстко оборвал нытьё парня профессор.
– Давай
– По существу, - уныло согласился Васька.
– Всё было разыграно словно по нотам. Колька страдает, я, как друг его поддерживаю и ищу любые возможности податься на юг. Все остальные старательно подсовывают нам по десятикратно завышенной цене свою ржавую рухлядь с помойки. И в первых рядах естественно Кур Белый, через своего младшенького сынка сливает нам интересующую нас информацию. Как бы между делом.
– И естественно мы с Колькой тут же оказываемся на заднем дворе кузницы Кура, где он хранит ненужное ему имущество. И естественно Кур купился на наше появление у него в кузне и как бы сам в разговоре предложил воссоздать для нас грузовики. Якобы за бесплатно. Но при этом цену на ржавый остов машины завысил раз в пятьдесят, как и на все остальные запчасти, которые он, не сомневайтесь, впарит нам по завышенной цене.
И вылетит теперь нам с Колькой восстановление этих древних одров в весомую монетку, - сердито проворчал Васька.
– Можно не сомневаться, Кур своего не упустит.
Может, ну его?
– просительно глянул он на профессора.
– Денег жалко, - понимающе хмыкнул профессор.
– Жалко, - поморщился Васька.
– Свои ведь, не чужие.
Наплюй. Если всё задуманное выгорит, вдесятеро вернётся. Не выгорит, Изабелла вам потом все ваши потери компенсирует и спишем как на неудачную операцию. А деньги никогда не жалей.
Знаешь, как у нас на родине в своё время говорили умные люди: "Нет того преступления, на которое бы не пошёл капитал ради 300% прибыли". А тут не триста, тут вся тысяча процентов. Выгорит наше дело, вернётесь с товаром, все будем в шоколаде. Не вернётесь... лучше бы тебе вернуться, - тихо проговорил он.
Потому как у нас нет выбора. Нам нужна эта кислота, будь она проклята. Иначе нам крышка.
На предложение Кура придётся согласиться, - ещё тише проговорил профессор.
– Всё одно деваться нам некуда, иного пути получить грузовики и вывезти из Приморья кислоту мы так и не нашли.
И молчи, - помрачнел ещё больше профессор.
– Молчи об истинной цели похода даже во сне. Дойдёт до баронов с перевала, поймут что происходит - вам не жить.
Для всех и для тебя в том числе, это любовное романтическое путешествие друга Кольки к любимой девушке. Затверди это как отче наш. Так что, двойка нам с тобой Васька. Завалили мы зачёт. Слишком открыто говорили, и нас могли услышать. Двойка, нам обоим, Васька, двойка.
* * *
Стиснув кулаки, Белла стояла, прижавшись спиной к двери своей спальни, и закрыв глаза, крепко прижимаясь затылком к полотну. Ногти судорожно стиснутых в кулаки
Проснувшись рано, ещё до рассвета, она не стала никого будить и решила тихо пройти на кухню, где в небольшом кухонном леднике с вечера дожидался её кувшин любимого клюквенного морсу. В горле пересохло после вчерашней пересоленной рыбы, и разбудившая её жажда погнала Беллу по хорошо известному адресу.
Она не хотела подслушивать, так получилось. И весь рассказ Васьки профессору она прекрасно расслышала, в ужасе стоя за закрытой дверью его кабинета.
Первым желанием её была пылающая в душе жажда мести. Тут, Стёпка Немой был прав. ТАКОЕ нельзя прощать. Только вот месть может быть разной. И Василий с профессором, и Колька были правы в стремлении оградить её от подобных знаний. Потому что знали её. Такое нельзя ей говорить. Такое она не простит. И она действительно не простит.
Только вот правы они были для прежней Изабеллы. Не для той, что застывшей от потрясения статуей так и простояла всё то время за закрытой дверью, с ужасом слушая негромкий обстоятельный рассказ Василия о Главе города и о судьбе живших в его семье сирот.
Костьми ляжет, но этому человеку не бывать больше главой города. Ни в эти выборы, ни когда либо ещё.
Теперь она всю жизнь будет разрываться. Потому как сейчас, узнав грязные тайны чужой семьи, она не встанет, не возьмёт саблю и не пойдёт вершить правосудие и справедливость, так как она раньше бы это сделала. Потому как теперь она совсем другой человек и отвечает за всех живущих в её доме. И своей несдержанностью и жаждой мести разрушить чужие налаженные жизни она не имеет права.
Год назад ещё могло такое быть. Тогда она была ещё другим человеком. Да и то, вряд ли. Уже тогда она сильно изменилась. Только вот этого тогда никто не заметил. Как не заметили и сейчас. Что она стала совершенно другим человеком.
Нет, она не забудет то, что сегодня услышала. Нет, сегодня кровь подлеца не прольётся. Потому как мстить можно по-разному. Тут Немой прав. Месть должна быть хорошо приготовленным блюдом.
И ей кажется, что уже сейчас она всё правильно делает для того, чтоб она таковой и дальше оставалась. Ей торопиться уже некуда. Голове, она за всё заплатит. За этого едва знакомого ей парня Стёпку Немого и его малую сестру Синьку, которой и имя то своё родовое забылось из-за одного подлеца. За такое, Голове придётся заплатить.
Рядовая пьянка к нерядовым последствиям...
Рядовые субботние посиделки с друзьями в бане у Головы чуть было кончились не начавшись.
Для Силы Савельича, внимательно слушавшего весёлый рассказ пьяненького уже к этому времени Головы о будущем хождение городских парней на мотоциклах на юг, в степи за Большой камень.
"Великое хождение к морю синему" - как в городе уже умудрились обозвать, сей довольно бессмысленный и опасный автопробег.