Бабье царство.
Шрифт:
Оба противоположных угла комнаты занимали два больших макета с чем-то непонятным, напоминающим рельеф окружающей их город местности, а между ними высились несколько узких высоких этажерок с кипами бумаг, пергаментов и бересты на полках.
Подойдя к макетам вплотную, девицы нескольких минут с растерянным видом рассматривали большой макет очевидно верховий Левобережной части речной долины Лонгары с горами, и утыкавшими всё это пространство маленькими флажками с начертанными на них какими-то мелкими, непонятными значками.
— Вот значит, чем он здесь занимался всё это время, —
— Вот тебе и Великий Озёрный Путь, — донёсся до неё тихий голос Изабеллы, рассматривающей какой-то другой макет в противоположном углу залы. — И действительно в тысячу вёрст.
Не желаешь взглянуть? — окликнула она Машу, замершую в глубокой задумчивости у первого макета.
Похоже, мы нашли что искали, — тихо проговорила она, глядя на стоящий перед ней макет.
То, что перед ними было, действительно можно было с полным правом назвать "Великий Озёрный Путь в Тысячу Вёрст". Говоря проще, это был своеобразный дубликат водного пути всех верховий Лонгары.
На макете был охвачен огромный левобережный регион. Начинался он с запада, от речки Ключевки, на которой стоял их город Старый Ключ. С севера, представленный район ограничивался береговой кромкой реки Лонгара, в её верхнем течении от устья Каменки и до междуречного волока с Малой Лонгарой.
А с юга макет обрывался горным массивом Большого камня с обоими известными им перевалами, старым и новым, подземным.
С восточной же стороны макет простирался далеко на территорию Империи Ящеров, охватывая земли за восточным склоном гор Большого Камня и низовья русла реки Малая Лонгара, как раз от района её поворота к Югу, с местом волока, и ниже — до самых устьевых болот.
В принципе, он частично повторял первый макет, только в центральной его части была чётко выделена голубой краской новая водная система, создаваемая на базе существующих в предгорьях на большой подгорной террасе множества мелких и больших озёр и соединяющих их рек и протоков. И вот тут то, картина радикально менялась. Часть озёр исчезала совершенно, сужаясь фактически до широкого русла судоходного канала, но другая часть довольно значительно увеличивалась за счёт разлива. Вода, подпёртая большим количеством невысоких плотин по всем понижениям, в некоторых озёрах увеличивала площади оных чуть ли не в несколько десятков раз.
Но самое удивительное было то, что при весьма значительных изменениях гидрорельефа, количество труда, затрачиваемое на этот проект, было довольно умеренное. Висящие рядом с макетом на отдельно стоящих досках листы с длинными расчётами, совершенно определённо показывали подъёмность подобного предприятия даже с их незначительными, если не сказать убогими, возможностями по привлечению работников на эти территории.
Косой свет из расположенных под самым потолком четырёх больших, застеклённых окон, яркими лучами утреннего солнца освещал весь великолепно сделанный макет новой водной системы, с отчётливо читающимися элементами планируемой системы, предельно чётко передавая окружающий будущую водную систему рельеф и планируемые сооружения.
Тут было всё. И Лонгара, одним своим, левым краем
Ясно было видно, что местность вокруг города для создателя макета была явно первоочередной задачей. Все земли возле города были в наиболее детальной степени проработаны и чётко отчерчены, значительно лучше чем всё остальное.
И особенно чётко это было видно по детально проработанным перекатам вдоль всего русла реки Каменка. Здесь были как ранее бывшие, так и ещё оставшиеся перекаты и мели, с мельчайшей проработкой деталей рельефа долины реки.
Всё русло Каменки от города и до самих верховий было густо испещрено какими-то значками возле каждого переката, какими-то непонятными значками и обозначениями, несущими в себе какую-то информацию, пока недоступную стоящим перед макетами женщинам.
Судя по пояснительной записке, найденной здесь же, в груде лежащих сверху документов, строительство этой водной системы диктовалась не только экономической блокадой, введённой на реке амазонками.
Даже больше того. То, что сейчас было перед ними само по себе представляло огромную ценность. По крайней мере, не затрагивая никакие другие проблемы, вроде лёгкого транспортного сообщения по воде со всем прилегающим к этой системе озёр краем, вопрос с доставкой руды и каменного угля к их металлургическому заводу по воду снимался полностью.
— Твою жеж мать, — тихо, едва слышно, раз за разом бормотала себе под нос Маша, внимательно рассматривая непонятные значки, мелким шрифтом начертанные возле первого, ещё этой весной ликвидированного ими переката у Речной Пристани. — Да они тут работы чуть ли не на сто лет вперёд распланировали. А я то дура думала, что он с бухты барахты все свои прожекты на нас вываливает. А они с Димоном вона чего удумали…
— А вот и проект по Каменке…
Внимательно рассматривая макет, Маша с Изабеллой раз за разом убеждались, насколько вся округа вдоль русла реки была местами детально проработана. Все дороги, мосты, хутора, поля, реки и ручьи — всё было нанесено.
Это был отдельный, огромный, тщательно проработанный кусок макета, выделенный от остальной территории толстой прерывистой линией красного цвета, нанесённой прямо на макет. В правом верхнем углу с трудом читалась короткая надпись маленькими, небрежно начертанными буковками: "Транспортный речной коридор до Басанрогского перевала".
И рядом же зияли огромные пустые куски без малейших пометок.
Отдельными цветами были выделены перспективные с точки зрения разработчиков макета территории, чем-то привлёкшие их внимание. Были даже показаны отдельные источники, обозначенные отдельно стоящими флажками, густо испещрёнными непонятными значками.
Маша с горечью для себя отметила потерянные ими водочные заводы и места рядом с ними.
Здесь же, самым краем был захвачен и единственный перевал, через который город имел сообщение с Приморьем.